Якуты являются коренным населением Республики Якутия (Саха) и самым крупным из всех коренных народов Сибири. О предках якутов было впервые упомянуто в 14 веке. Предки современных якутов - кочевое племя курыканов, которые до XIVвека жили на территории Забайкалья. Пришли они туда из-за реки Енисей. Якуты делятся на несколько основных групп:

• амгинско-ленские, проживают между рекой Леной, на прилегающем левобережье реки, между нижним Алданом и Амгой;
• олёкминские, заселяют территории в бассейне Олёкмы;
• вилюйские, живут в бассейне Вилюя;
• северные, проживают в тундровой зоне бассейнов рек Колыма, Оленёк, Анабар, Индигирка и Яна.

Самоназвание народа звучит как саха , во множественном числе сахалар . Есть и старинное самоназвание уранхай , которое еще пишется ураанхай и ураангхай . Эти названия и сегодня используются в торжественных речах, песнях и олонхо. Есть среди якутов сахаляры - метисы, потомки смешанных браков между якутами и представителями европеоидной расы. Это слово нельзя путать с вышеупомянутым сахалар .

Где живут

Основная часть якутов проживает в Якутии, на территории России, некоторая часть живет в Магаданской, Иркутской областях, Красноярском и Хабаровском краях, в Москве, Бурятии, Санкт-Петербурге и на Камчатке.

Численность

На 2018 год численность населения республики Якутия составляет 964 330 человек. Почти половина всей численности приходится на центральную часть Якутии.

Язык

Якутский на ряду с русским является одним из государственных языков Республики Якутии. Якутский относится к тюркской группе языков, но значительно отличается от них лексикой неясного происхождения, которая, возможно, относится к палеоазиатской. В якутском много слов монгольского происхождения, древних заимствований и русских слов, которые появились в языке после того, как Якутия вошла в состав России.

Используется якутский язык в основном в быту якутов и их общественной жизни. Владеют этим языком эвенки, эвены, долганы, юкагиры, русское старожильческое население: ленские крестьяне, якутяне, походчане и русскоустьинцы. Используют этот язык на территории Якутии в делопроизводстве, на нем проводятся мероприятия культурно-массового характера, издаются газеты, журналы, книги, ведется радиовещание и телевизионные программы, есть интернет-ресурсы на якутском языке. В городе и сельских местностях на нем ставят постановки. Якутский является языком древнего эпоса олонхо.

Распространено среди якутов двуязычие, 65% свободно говорят на русском. В якутском языке существует несколько групп диалектов:

1. Северо-Западная
2. Вилюйская
3. Центральная
4. Таймырская

В якутском языке сегодня используется алфавит на основе кириллицы, в нем есть все русские буквы и еще 5 дополнительных, а также 2 комбинации Дь дь и Нь нь, применяется 4 дифтонга. Долгие гласные звуки на письме обозначаются удвоенными гласными буквами.

Характер

Якуты очень трудолюбивые, выносливые, организованные и упорные люди, обладают хорошей способностью приспосабливаться к новым условиям жизни, переносить трудности, невзгоды и голод.

Внешность

У якутов чистой расы овальная форма лица, широкий и гладкий, невысокий лоб, черные глаза с чуть скошенными веками. Нос прямой, часто с горбинкой, рот большой, зубы крупные, скулы умеренные. Цвет лица смуглый, бронзовый или изжелта-серый. Волосы прямые и жесткие, черного цвета.

Одежда

В национальном костюме якутов сочетаются традиции разных народов, он отлично приспособлен для сурового климата, в котором живет этот народ. Это отражается в крое и оформлении одежды. Состоит костюм из кафтана с поясом, кожаных штанов и меховых носков. Рубахи якуты подпоясывают ремешком. Зимой носят сапоги из оленьей кожи и меха.

Главный орнамент одежды, это цветок лилии-санданы. В одежде якуты стараются сочетать все цвета года. Черный - это символ земли и весны, зеленый - лето, коричневый и красный - осень, серебряные украшения символизируют снег, звезды и зиму. Якутские узоры всегда состоят из разветвленных непрерывных линий, которые означают, что род не должен прекращаться. Чем больше у такой линии ответвлений, тем больше детей у человека, которому принадлежит одежда.

В пошиве верхней одежды использован разношерстный мех, жаккардовый шелк, сукно, кожа и ровдуга. Украшается костюм бисером, орнаментными вставками, металлическими подвесками и украшениями.

Бедняки шили нательную и летнюю одежду из тонкой замшевой кожи, богатые носили рубахи из китайской хлопчатобумажной ткани, которая была дорогой и получить ее можно было только путем натурального обмена.

Праздничная одежда якутов более сложного кроя. Стан к низу расширен, у рукавов сборка по окату. Называются такие рукава бууктаах . Облегченные кафтаны имели ассиметричную застежку, щедро декорировались бисерной вышивкой, узкой полоской дорогого меха и металлическими элементами. Носили такую одежду только зажиточные.

Одним из предметов гардероба якутов являются халатообразные изделия, пошитые из ткани дабы с цельнокроеными рукавами. Носили ее женщины в летний период. Шапка якутов похожа на камелек. На верхушке обычно делали отверстие для того, чтоб туда заглядывали луна и солнце. Ушки на шапке означают связь с космосом. Сегодня их принято украшать бисером.

Религия

До того, как Якутия вступила в состав России, народ исповедовал религию Аар Айыы, которая предполагала веру в то, что все якуты являются детьми Танара - бога и родственника 12 Белых Айыы. Они верили, что ребенок еще с момента зачатия окружен духами иччи и небожителями, верили в злых и добрых духов, духов-хозяев и духов умерших шаманов. У каждого рода было животное-покровитель, которого нельзя было называть по имени и убивать.

Якуты верили, что мир состоит из нескольких ярусов, в верхнем главой является Юрюнг Айыы Тойон, в нижнем - Ала Буура Тойон. Духам, которые живут в верхнем мире, в жертву приносили лошадей, тем, кто живет в нижнем мире - коров. Важное место занимал культ женского божества плодородия Айыысыт.

В 18 веке в Якутию пришло христианство, и большая часть коренного населения стала православными христианами. Но массовая христианизация в большинстве была формальной, якуты нередко принимали ее из-за льгот, которые им полагались взамен, и долгое время поверхностно относились к этой религии. Сегодня большинство якутов являются христианами, но распространена и традиционная вера, пантеизм, агностицизм. До сих пор в Якутии есть шаманы, правда, их крайне мало.

Жилище

Якуты жили в урасах и бревенчатых балаганах, которые еще назывались якутскими юртами. С 20 века начали строить избы. Поселения якутов состояло из нескольких юрт, которые располагались друг от друга на большом расстоянии.

Юрты строились из стоячих круглых бревен. Для строительства использовались только мелкие деревья, рубка больших является грехом. Место для постройки должно быть расположено низко и защищено от ветра. Якуты всегда ищут «счастливое место» и не селятся среди больших деревьев, так как считают, что они уже взяли из земли всю силу. При выборе места для строительства юрты якуты обращались к шаману. Часто жилища строились разборными, чтобы было легко их перевозить при кочевом образе жизни.

Двери в жилище расположены с восточной стороны, навстречу солнцу. Крышу покрывали берестой, для освещения в юрте делали много маленьких окон. Внутри расположен камин, обмазанный глиной, вдоль стен стояли широкие лежаки разной формы, отделенные друг от друга перегородками. У входа расположен самый низкий. На высоком лежаке спит хозяин жилища.

Жизнь

Основными занятиями якутов было коневодство и скотоводство. Мужчины смотрели за лошадьми, женщины - за крупным рогатым скотом. Проживающие на севере якуты разводили оленей. Якутский скот был малопродуктивен, но очень выносливый. Издавна среди якутов было известно сенокошение, еще до прихода русских развито было и рыболовство. Рыбу ловили в основном летом, зимой во льду делали проруби. В осенний период якуты устраивали коллективную неводьбу, добыча делилась между всеми участниками. Бедняки, у которых скота не было, кормились в основном рыбой. Специализировались на этой деятельности и пешие якуты: кокулы, онтуи, осекуи, орготы, крикийцы и кыргыдайцы.

Охота особенно была распространена на севере и являлась в этих регионах основным источником пропитания. Охотились якуты на зайца, песца, птицу, лося и северного оленя. С приходом русских в тайге стала распространяться пушная и мясная охота на медведя, белку, лисицу, но позже, из-за снижения численности зверей, стала уже не так популярна. Якуты охотились с быком, за которого прятались, подкрадываясь к добыче. По следу зверей гонялись на конях, иногда с собаками.

Занимались якуты и собирательством, собирали внутренний слой коры лиственницы и сосны, сушили на зиму. Собирали коренья чекана и сарана, зелень: лук, щавель и хрен, занимались сбором ягод, но не употребляли малину, так как считали ее нечистой.

Земледелие якуты заимствовали у русских в 17 веке, и до 19 века это направление хозяйства было развито очень слабо. Выращивали ячмень, редко пшеницу. Широкому распространению земледелия среди этого народа, особенно в Олёмкинском округе, способствовали ссыльные русские поселенцы.

Хорошо развита была обработка дерева, якуты занимались художественной резьбой, раскрашивали изделия отваром из ольхи. Обрабатывали также бересту, кожу и меха. Из кожи производили посуду, из шкур коров и лошадей - коврики, из меха зайца шили одеяла. Конский волос использовали в шитье, плетении и вышивке, ссучивали руками в шнуры. Якуты занимались лепной керамикой, что выделяло их среди других сибирских народов. Была развита в народе плавка и ковка железа, плавка и чеканка серебра, меди и других металлов. С 19 века якуты начали заниматься резьбой по кости.

Передвигались якуты в основном верхом, а грузы перевозили вьюками. Делали лыжи, которые подбивали конским камусом, и сани, в которые запрягали быков и оленей. Для передвижения по воде мастерили берестяные лодки под названием тыы, делали плоскодонные доски, парусные суда-карбасы, которые заимствовали у русских.

В древности коренные народы, проживавшие на севере Якутии, вывели породу собак якутская лайка. Распространена и порода крупных придворовых якутских собак, которая отличается неприхотливостью.

Коновязей у якутов очень много, с древних времен они являются основными составляющими народа, с ними связаны традиции, обычаи, верования и обряды. Все коновязи имеют различную высоту, форму, украшения и орнаменты. Существует 3 группы таких конструкций:

• надворная, в нее входят те коновязи, которые устанавливают у жилища. К ним коней привязывают;
• столбы для проведения религиозных обрядов;
• коновязи, устанавливаемые на главном празднике Ысыах.

Еда

Национальная кухня якутов немного схожа с кухней монголов, бурятов, северных народов и русских. Блюда готовят методом отваривания, сбраживания и заморозки. Из мяса якуты употребляют в пищу конину, оленину и говядину, дичь, кровь и потроха. Широко распространено в кухне этого народа приготовление блюд из сибирской рыбы: чира, осетра, омуля, муксуна, пеляди, хариуса, нельмы и таймени.

Якуты максимально используют все компоненты исходного продукта. Например, при приготовлении карасей по-якутски рыба остается с головой и практически не потрошится. Чешую счищают, через небольшой надрез удаляют желчный пузырь, часть толстой кишки и прокалывают плавательный пузырь. Рыбу жарят или варят.

Все субпродукты используются довольно активно, очень популярен суп из потрошков, кровяные деликатесы, конский и говяжий ливер, который заполняется смесью из крови и молока. Мясо с говяжьих и конских ребер называется в Якутии ойогос. Едят его замороженным или сырым. Из замороженной рыбы и мяса делают строганину, которую едят с острой приправой. Из лошадиной и говяжьей крови делают кровяную колбасу хаан.

В традиционной кухне якутов не используются овощи, грибы и фрукты, употребляются только некоторые ягоды. Из напитков употребляют кумыс и более крепкий койуургэн, вместо чая пьют горячий морс. Из молока коровы готовят простоквашу суорат, взбитые сливки керчэх, густой крем из сбитого с молоком масла, который называется кобер, чохоон - сбитое с ягодами молоком и масло, творог иэдьэгэй, сыр суумэх. Из смеси молочных продуктов и муки варят густую массу саламат. Из квашеного раствора ячменной или ржаной муки делают бурдук.

Фольклор

Древний эпос олонхо передается из поколения в поколение и похож в исполнении на оперу. Это древнейшее эпическое искусство якутов, которое занимает самое основное место в фольклоре народа. Олонхо обозначает эпическую традицию и служит названием отдельных сказаний. Поэмы длиной в 10 000-15 000 строк исполняются народными сказителями, которыми могут стать далеко не все. Сказитель должен обладать ораторским и актерским талантом, уметь импровизировать. На исполнение больших олонхо может уйти 7 ночей. Самое крупное такое произведение состоит из 36 000 стихотворных знаков. В 2005 году олонхо было объявлено ЮНЕСКО «шедевром нематериального и устного наследия человечества».

Народные певцы якутов используют тип горлового пения дьиэрэтии ырыа. Это необычная техника пения, артикуляция которой основана в гортани или глотке.

Самый известный из музыкальных инструментов якутов это хомус - якутская разновидность варгана и струнно-смычкового инструмента. Играют на нем губами и языком.

Традиции

Якуты всегда стремились жить в гармонии с собой, верой и природой, они чтут традиции и не боятся перемен. Традиций и обрядов у этого народа столько, что можно написать об этом отдельную книгу.

Якуты ограждают свои жилища и скот от злых духов, используя множество заговоров, проводят обряды для приплода скота, хорошего урожая и рождения детей. До сегодняшнего дня у якутов существует кровная месть, но ее постепенно заменили на выкуп.

Камень Сат у этого народа считается волшебным, женщинам на него смотреть нельзя, иначе он потеряет свою силу. Находят эти камни в желудках птиц и животных, заворачивают в бересту и заматывают конским волосом. Считается, что с помощью определенных заклинаний и этого камня можно вызвать снег, дождь и ветер.

Якуты являются очень гостеприимными людьми и любят дарить друг другу подарки. Родильные обряды у них связаны с богиней Айыысыт, которую считают покровительницей детей. Согласно мифам, Айыы принимает только жертвоприношения растительного происхождения и молочные продукты. В бытовом современном языке якутов есть слово «аньыы», смысл которого переводится как «нельзя».

В брак якуты вступают с 16 до 25 лет, если семья жениха небогатая и калыма нет, можно невесту украсть, а потом помогать семье жены и тем самым отработать калым.

До 19 века в Якутии было распространено многоженство, но жены при этом жили отдельно от мужа, и каждая вела свое хозяйство. Существовал калым, который состоял из скота. Часть калыма - курум предназначалась для свадебного празднества. За невестой было приданое, которое по своей ценности было равно половине калыма. В основном это была одежда и утварь. Современный калым заменили на деньги.

Обязательный традиционный обряд у якутов - это Благословение Айыы на торжествах и праздниках на природе. Благословения - это молитвы. Самым важным праздником является Ысыах, день восхваления Белых Айыы. При охоте и рыболовстве проводят обряд задабривания духа охоты и удачи Байанай.

С умершими проводили обряд воздушного погребения, подвешивали тело в воздухе. Обряд означал предание покойного свету, воздуху, духу и дереву.

Все якуты почитают деревья, считают, что в них живет дух хозяйки земли Аан Дархан Хотун. Когда восходили на горы, лесным духам традиционно приносили в жертву рыбу и животных.

Во время национального праздника Ысыах проводятся национальные якутские прыжки, международные игры «Дети Азии», которые делятся на следующие этапы:

1. Кылыы, 11 прыжков без остановки, начинается прыжок на одной ноге, приземляться надо на обе ноги;
2. Ыстанга, 11 прыжков по очереди с ноги на ногу. Приземляться нужно на обе ноги;
3. Куобах, 11 прыжков без остановки, во время прыжка с места нужно отталкиваться сразу двумя ногами или приземляться с разбега на обе ноги.

Национальным видом спорта у якутов является мас-рестлинг, в процессе которого соперник должен вырвать из рук соперника палку. Этот спорт был выведен в 2003 году. Еще один вид спорта хапсагай - очень древний вид борьбы у якутов.

Свадьба в Якутии - особенное явление. С рождением в семье девочки, родители, по священной древней традиции, ищут ей жениха и многие годы следят за его жизнью, манерами и поведением. Обычно мальчика выбирают из той семьи, где отцы отличаются крепким здоровьем, выносливостью и силой, хорошо умеют трудиться руками, строить юрты, добывают пропитание. Если отец мальчика не передаст ему все свои навыки, его перестают рассматривать в качестве жениха. У некоторых родителей получается быстро найти жениха для дочери, а у кого-то этот процесс занимает долгие годы.

Сватовство является одним из обычаев и традиций якутов. Родители в назначенный день уходят в дом предполагаемого жениха, а девушке нельзя выходить из дома. Родители беседуют с родителями парня, во всех красках описывают свою дочь и ее достоинства. Если родители парня не против свадьбы, обсуждается размер калыма. К свадьбе девушку готовит ее мать, готовит ей приданое, шьет наряды. Невеста выбирает время свадьбы.

Раньше свадебное платье шили только из натуральных материалов. Сегодня это необязательно, важно только, чтобы наряд был белоснежным и комплектовался тугим поясом. На невесте должны быть обереги для защиты новой семьи от болезней и зла.

Невеста и жених сидят в разных юртах, шаман, мать жениха или отец невесты окуривают их дымом, очищая от всего дурного. Только после этого жених с невестой встречаются, их объявляют мужем и женой, и начинается торжество с застольем, танцами и песнями. После замужества девушка должна ходить только с покрытой головой, ее волосы должен видеть только муж.

После целого ряда масштабных конфликтов между казахстанскими рабочими и их работающими у нас в стране турецкими коллегами как бы освященный общностью происхождения ореол дружбы между Республикой Казахстан и Турецкой Республикой слегка потускнел. В связи с последним чрезвычайным происшествием, имевшим место на Тенгизе, посол Турции в нашей стране Танер Себен высказался публично в том смысле, что, мол, ответственность должна лежать на казахстанской стороне.

Еще более жесткую оценку этому событию дали турецкие средства массовой информации. Особо здесь следует отметить телеканалы этой страны. Они показывали репортажи о прибытии из Казахстана после рассматриваемого события избитых и израненных турецких рабочих. Внизу была дана подпись “Kazakistanda saldiri” , что можно перевести как “Наступление (агрессия) в Казахстане” . Турецкие телезрители, ясное дело, практически никакого представления о контексте такого рода конфликтов в Атырауской области Казахстана не имеют. Но при этом они в последнее время уже часто слышат о том, что называется “Atirav\’daki olaylar” (события в Атырау) или “Kazakistandaki olaylar ” (события в Казахстане) . И когда им после очередного такого конфликта показывают толпы их земляков с различными ранениями, у них, надо полагать, не возникает вопроса о том, кто же в данном случае “saldiriсilar” , то бишь — “агрессоры” . То есть пока турецкий посол в РК Танер Себен здесь говорит: “Официальные органы и СМИ не должны легкомысленно относиться к этому ЧП” (“Информбюро” — 31 канал, 26 октября 2006г..) , там у него на родине его отечественные телеканалы лепят из казахских участников рассматриваемого конфликтного события образ агрессоров.

В казахском же общественном сознании превалирует мнение, что-де сами турки в данном случае так же, как и прежде не раз бывало, спровоцировали конфликт.

Одним словом, каждая из сторон сочувствует своим. И в этих условиях у простых людей возникают серьезные сомнения относительно обоснованности без конца как заклинание повторяемых слов об историческом родстве и культурной близости казахов и турков. Ведь, действительно, родство родством и близость близостью, а масштабные конфликты у представителей местного населения в Казахстане вновь и вновь возникают именно с гражданами Турции, а не с пришельцами из других стран. Почему так получается? Попробуем же поискать ответ на такой вопрос.

Вот уже полтора десятилетия у нас в Казахстане принято подчеркивать, что турок и казахов связывает этническое родство. Но что это такое конкретно?

В турецких школах дети учат, что их далекие предки жили в степях Центральной Азии (то есть, где-то в Казахстане) и были кочевниками. Это очень трогательно. Но убедительно ли? Во французской Новой Каледонии на Тихом океане крайне смуглые и курчавые дети канаков учат по учебнику истории, что их предки галлы были светловолосые и синеглазые люди. А в Соединенных Штатах Америки людей европейской расы официально называют “кавказоидами”. То есть, по науке, кавказец – это образцовый европеоид или, проще говоря, европеец. Турки в основной своей массе являются людьми кавказского типа. Казахи же – преимущественно монголоидным народом.

То, что и у тех, и у этих язык тюркский, не обусловлено императивным образом их кровным родством. Вся Западная Африка говорит между собой по-французски, вся Восточная Африка – по-английски. Но никому не приходит в голову называть тамошнее население французами и англичанами. Тюркский язык тоже в свое время получил широчайшее распространение. И теперь по-тюркски говорят самые разные нации и народности, зачастую имеющие мало общего друг с другом. К примеру, те же казахи и турки. Языки у них и вправду во многом общие. А вот во всем остальном – огромная разница. У турков в этом смысле много общего с балканскими и закавказскими народами, у казахов – с монголами и калмыками.

Но, тем не менее, широко распространено представление о том, что эти два народа являются близкородственными братскими народами. Особенно – в Турции.

Ну и что из этого? А то, что история народа – это зачастую национальный миф. И этот миф нередко подводят как основание под идеологию, которую, в свою очередь, поднимают над головой, как знамя. В современной Турции, созданной в двадцатых годах прошлого столетия на базе тюркистской идеологии, утверждение, что ее народ корнями восходит к кочевым тюркам, пришедшим когда-то из Центральной Азии, является базовым элементом формирования этнического сознания граждан страны. Зия Гек Алп, основоположник официальной культурной политики, осуществляемой в Турецкой Республике вот уже более восьмидесяти лет, в свое время говорил так: турки на трех разных стадиях своего социального развития столкнулись с тремя разными цивилизациями: на стадии племенной организации они относились к дальневосточной цивилизации, потом по прибытию на Средний Восток оказались вовлечены в восточную цивилизацию, и наконец, с созданием национального государства у них усилилась тенденция в пользу дальнейшего приобщения к западной цивилизации. Все, может быть, так и есть. Да только представляется, что от дальневосточной цивилизации современные турки взяли только язык, а все остальное у них – местное, малоазийское.

Но в любом случае ясно одно: в сегодняшнем казахе европейской крови наверняка не больше, чем дальневосточной — в современном жителе Турции или, скажем, Азербайджана

Но Турция – страна, базирующаяся на тюркистской идеологии. Поэтому нельзя не признать того, что она по-своему в этом смысле права. Ни одному народу не запретишь считать себя тем, кем он себя считает.

Что же касается казахов, то они в массе своей сравнительно недавно узнали об общетюркских этнокультурных и политических установках. Для большинства из них эти понятия все еще остаются приятной экзотикой. Казахскому сознанию свойственна тяга к поиску родственников.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что обнаружение массы родственных народов и все эти разговоры на самом высшем уровне об их консолидации вызывают иногда чрезмерную экзальтацию. Но это, думается, пройдет.

Ее уже точно нет у тех казахов, которые работают в действующих в Казахстане турецких компаниях, скажем, на вверенных им строительных объектах. Близкое знакомство с вновь обнаружившимися “турецкими родственниками”, надо сказать, быстро отрезвляет. Свидетельство тому – последнее событие на Тенгизе.

Теперь о прошлом. Насколько нам известно, казахский народный фольклор (эпические сказания, сказки и т.п.) не выделяет как-то тюркское происхождение казахов и не дает никакой установки на тюркскую солидарность. Так что утверждать, будто тюркизм как идеология для масс имел в Казахстане сколько-нибудь продолжительную историю, не приходится. Что же касается проверенных родственных чувств, их казахи питают к кыргызам и каракалпакам. А еще у казахов общие с кавказскими ногайцами культура и фольклор.

Наша память помнит ногайцев, но не всегда узнает. Когда в новую эпоху в Казахстане стали понемногу появляться татары, казахи решили, что это и есть те ногайцы, с которыми они некогда расстались. Как бы то ни было, о наличии каких-либо тюркских традиций в Казахстане или о широком распространении настроений в духе общетюркского братства среди нынешних казахов заявлять рановато.

Что же касается родственности языков казахов и турок, исключительно на основании которой и делается вывод о родстве этих народов, то она имеет свое объяснение. Современные турки (как и азербайджанцы, узбеки) являются потомками древних индоевропейских и прочих народов Передней Азии и Среднего Востока, к которым пришел извне волею обстоятельств язык кочевых тюрок, но отнюдь не их культура, традиции и обычаи. Тюркский язык распространился в тех регионах так же, как европейские языки распространились среди аборигенов, как мы уже говорили выше, Африки. А также — Америки. Однако там никому не приходит в голову называть франкоговорящих гаитян и англо-говорящих гайанцев европейцами. А здесь, во многом в силу политико-идеологических соображений, распространен постулат об этническом родстве всех тюрко-говорящих.

Возьмите азербайджанца, представляющего собой эталон европеоида, и якута, представляющего собой эталон азиата, и сравните. И вы обнаружите у них столько общего, сколько имеется у белого англичанина и черного южноафриканца. Причем как по облику, так и по образу жизни казахи гораздо ближе к якутам, чем к азербайджанцам…

А теперь еще несколько слов о таком аспекте вопроса. Казахи установление тесных связей между различными родами, племенами, общинами и народами измеряют понятием “кыз алысып-кыз берiсу” (“вводить их дочерей в свои семьи в качестве невесток и выдавать своих дочерей их сыновьям замуж”) . В этом смысле с ними куда тесней, чем живущие в Казахстане турки или азербайджанцы (и вообще все кавказского происхождения казахстанцы), породнились корейцы. В их среде доля браков, заключаемых с казахами и казашками, измеряется десятками процентов. А в среде турков и азербайджанцев – десятыми и даже сотыми долями одного процента.

Скифо-сибирская эпоха имела кардинальное значение в сложении раннекочевнического мира на Евразийских степях, в недрах которого постепенно происходило сложение прототюркского субстрата. Этому способствовало сложение культур степной бронзы как «предтечи собственно номадов и появление кочевого и полукочевого социокультурного комплекса, для которого в советской литературе утвердилось понятие «эпоха ранних кочевников». Для Восточной Европы – это региональный скифский тип раннекочевнических культур. Для Азии – сакский тип, в более широком понятии, чем собственно сакская культура, объединяющая ряд конкретных археологических культур, и в первую очередь – Семиречья. [С. 14] Все они составляли круг индоиранских этносов. По В.И. Абаеву, языки, на которых они говорили, в своем дальнейшем развитии прошли ряд этапов: первый – период арийской общности (вторая половина III тыс. до н.э.); второй – разделение ее на протоиранскую и протоиндоарийскую ветви (первая половина II тыс. до н.э.); третий – обособление североиранской (скифо-сарматской) группы от южноиранской (первая половина I тыс. до н.э.).

В раннескифскую эпоху (VII-V вв. до н.э.) на севере Центральной Азии сформировались два больших этнокультурных ареала – восточный, преимущественно монголоидный, включающий бассейн Байкала, Восточную и Центральную Монголию – культура плиточных могил и западный, европеоидный, охватывающий Западную Монголию, Туву и Алтай – «культура с каменными набросками». Эта традиция установилась еще в предшествующее время. Уже в конце III тыс. до н.э. на территории Монголии выделяются два этнокультурных региона, отличающихся друг от друга по культурно-этническим признакам, с резко отличными захоронениями, материальной культурой и с разными антропологическими типами: монголоиды на востоке и европеоиды на западе, связанные с Южной Сибирью (с афанасьевцами). Такое положение продолжалось и в последующее время, вплоть до I тыс. до н.э. Судя по распространению изображения колесниц на петроглифах Западной Монголии, Южной Сибири, начиная со II тыс. до н.э. здесь жили индоиранские племена. По данным антропологов, черепа из Западной Монголии и Западной Тувы до скифского времени проявляют сходство с памиро-ферганской расой. Таким образом, особенно с карасукского времени население Западной Монголии и Южной Сибири проявляло определенную близость со скотоводческими ираноязычными племенами Восточного Туркестана, Памира и Средней Азии.

Индоиранские племена впервые проникают на юг Сибири где-то на рубеже III-II тыс. до н.э., когда на Енисее появляются афанасьевцы, в культуре которых проявляется много общего с кельтемиранской культурой Средней Азии. О продвижении ираноязычных племен до Селенги, по мнению А.П. Окладникова, говорят писаницы Забайкалья. «На археологическом аборигенном фоне селенгинских писаниц, - писал он, - контрастно выделяются кяхтинские писаницы… по своему происхождению… уходят в западный мир, в страну саков». Эта группа писаниц датируется автором VI-III вв. до н.э. В этой связи интересно предположение Г.Л. Членовой о том, что в конце VI – начале V в. до н.э. в Минусинскую котловину вторгаются значительные отряды людей из западных областей Казахстана и Средней Азии. Они принесли с собой чуждый тагарскому искусству звериный стиль и новые изображения оленей, волков, аргали. По мнению автора, это были саки, производившие свое самоназвание от названия оленя saka.

С VIII-VII вв. до н.э. в Туве начинается раннескифское время – алдыбельская культура скифского типа, сходная с майэмирскими на Алтае и тасполийскими памятниками Казахстана. В V-III вв. до н.э. здесь начинается скифский этап, представленный саглынской культурой, которую сопоставляют с пазырыкской на Алтае.

Итак, во второй половине I тыс. до н.э. в степях Евразии, развивалось скифо-сибирское культурно-историческое единство, включавшее на западе степные районы Причерноморья вплоть до Дуная, степное Предкавказье и Приволжье, а на востоке – степи Южного Приуралья, Казахстана, Южной Сибири и Центральной Азии. Это общее выражалось в единстве т.н. «скифской триады», но с наличием значительных местных особенностей.

Гоголев А.И. Якуты / А.И. Гоголев. - Якутск: "Илин", 1993.

Итак, религиозной основой национального движения стало язычество. По разным оценкам, от 5% до 30% удмуртов - чистые язычники (возможны различные критерии), лишь 15%-40% - православные, остальные - двоеверы. При относительной сохранности древнеудмуртских верований среди сельского населения создание официально оформленного городского интеллигентского язычества - принципиальный шаг, тем более что удмуртское язычество раньше не знало никаких форм массового объединения. Этот шаг был совершен в 1990 г., когда группа ижевских интеллигентов: художников, писателей, ученых, предпринимателей - объединилась в общину удмуртских язычников «Удмурт Вэсщь». Во главе общины встал человек, широко известный в Удмуртии, - народный художник республики, а отныне почетный жрец Семен Николаевич Виноградов. Однако реальным действующим жрецом Виноградов быть не может: и знания обряда у него, пришедшего к язычеству на склоне лет в результате увлечения фольклором и сельским бытом своего народа, недостаточные, и не принадлежит он к жреческому роду (а это по удмуртской традиции необходимо). Поэтому реального верховного жреца искали по деревням, где хорошо сохранились языческие традиции. В результате этих поисков верховным жрецом стал простой крестьянин из татарстанской удмуртской деревни Василий Максимов.

Моления решили проводить каждый год в разных регионах республики, с максимальным уважением к местным особенностям религиозной жизни, что, по мнению организаторов, должно привести к подъему язычества по всей Удмуртии. Первое моление собрало менее ста человек, но с каждым годом число участников росло. В 1994 году в молении у деревни Сакля участвовали 40 тыс. человек. В настоящее время община планирует строительство языческого Удмуртского культурно-религиозного центра, по существу языческого общенационального храма.

Вот смотрите и это происходит к Удмуртии.

Будучи в центре России решили освободиться от навязанной веры и возвращаются к своему язычеству и не лепечут, что все хороши, без разницы вера.

БУДУЧИ В ЦЕНТРЕ РОССИИ.

И это при том что между собой русские их наверняка не называют узкоглазыми чурками и скинхеды не ходят и в своем же городе их не бьют!

Извините за резкость конечно, но вы при том, что русские, не все конечно, но нередко между собой вас иначе как чурками или узкоглазыми не называют, хотя при этом наверное поздравляют с Пасхой, несмотря на то, что якутов отказывавшихся креститься просто убивали, жалко лепечете, что это все неважно, то да се, вера не главное.

Стыдно за вас.

И самое главное, что вы и не христиане настоящие. У вас это не привито, но все равно держитесь за него, хотя никакого отношения к нему не имеете.

С другой стороны может это так принято, что приказал старший брат, то и выполнять. Велели быть христианами, значит будем, неважно, что убивали отказавшихся, неважно, что не христиане на самом деле, но будем.

1. АКАДЕМИК ОТТО БЁТЛИНГК (О. BÖHTLINQK)

После трудов Миллера-Фишера на развитие якутской историографии большое влияние оказало турецкое языко­знание, а именно, разработка сравнительной грамматики ту­рецких языков и накопление материала по их лексическому составу (составление словарей). И в том и в другом отноше­нии, по общему мнению специалистов, особенно повезло якутскому наречию, изучение которого в грамматическом и лексическом отношении идет впереди очень многих не первостепенных турецких диалектов.

«Начало вполне научному исследованию языков тюркско­го семейства было положено трудом по якутской грамма­тике академика Отто Бётлингка».

Таким образом, именно с грамматического изучения якутского языка началось сравнительное турецкое языко­знание. В связи с этим вполне понятно, что со времени выхода в свет труда Бётлингка «Über die Sprache der Jakuten. St. Petersb. 1851», вопросом происхождения якут­ского языка и племени начали интересоваться знатоки ту­рецких языков.

Хотя лингвистический интерес не всегда совпадает с исто­рическим, и сильно расходится по применяемым методам, тем не менее историк якутов обязан внимательно прислу­шаться к мнениям авторитетных лингвистов не только по специальным вопросам языка, но даже и по вопросам об­щего исторического характера, ибо при разработке истории безписьменного народа данные языка являются самым глав­ным и надежным научным источником.

Академик Бётлингк, очевидно, принадлежал к тому раз­ряду лингвистов, которые не любят выходить за пределы своей узкой специальности. В этом отношении его великая скромность вполне гармонирует с громким авторитетом, за­служенным им в области его специальных познаний. Во вве дении к своему труду он, едва затронув вопрос о происхож­дении и историческом прошлом якутов, неожиданно заяв­ляет: «...Об этом... подробно говорит мой ученый друг и коллега Миддендорф в 4-м томе своего «Путешествия в Сибирь» о переселении якутов в Сибирь, об их распространении, нравах и обычаях.., использовав источники, которые частью не были в моем распоряжении, а отчасти, м. б., не достаточно проработаны и оценены мною, то я осмеливаюсь отослать читателя к нему». Иными словами, по мнению Бётлингка, даже натуралист более компетентен разрешать вопросы о прошлом и настоящем якутов, чем узкий лингвист. Вот почему Бётлингк чрезвычайно скуп по части научных про­гнозов об историческом прошлом якутского народа, но тем не менее по интересующим нас вопросам, он успел выска­зать несколько положений, на которые уполномачивали его специальные лингвистические интересы и познания.

Из приведенной выше цитаты уже видно, что Бётлингк не признает в якутах аборигенов Сибири, ибо якуты когда-то переселились в Сибирь откуда-то извне. По вопросу якуто­-монгольских взаимоотношений Б. пишет:

«Предание, что якуты и буряты некоторое время жили в тесном соприкосновении, удостоверяется не только языком якутов, содержащим множество монгольских слов и некото­рые грамматические окончания, по-видимому, позаимствован­ные из монгольского языка, но и их физическим типом».

Для историка якутов более ценно общее заключение Бётлингка о взаимоотношениях якутского языка с осталь­ными турецкими наречиями, в частности, с языками южно­сибирских тюрков:

«Из прилагаемого сочинения читатель может усмотреть, что между известными, кроме якутского языка, членами тюркской фамилии значительно меньше различия, чем у каж­дого из них с якутским. Язык языческих татар в Сибири, сколько я знаю из материалов, сообщенных мне Кастреном, кажется, также ближе к языку мугаметанских татар, нежели к языку христианских якутов. Если якуты, действительно, первые, как я полагаю, отделились от прочих членов своей фамилии, то, может быть кстати было бы назвать это много­численное семейство языков турецко-якутским».

Здесь Бётлингк довольно ясно высказывается за большую древность образования якутского языка и народа. Его слова можно истолковать даже в том смысле, что единый «пратюркский» язык сначала разделился на две ветви - турецкую и якутскую. А значительно позднее турецкая ветвь расчленилась на целый ряд поднаречий, которые и суще­ствуют ныне в виде всех известных турецких диалектов за исключением якутского, который менее подвергся про­цессу эволюционных изменений и существует доныне в виде самостоятельной половины древнетюркского двуединого языка. Иными словами, об якутах с их языком нужно говорить, как о старотюрках, а об остальных турецких племенах и диалектах, как о младотюрках.

Если лингвистические воззрения Бётлингка о месте якутского языка среди прочих турецких диалектов перевести на язык истории, то выходит, что носители якутского языка и культуры в древнейшие эпохи общетурецкой истории до переселения на север могли обладать гораздо большим удельным весом и, весьма возможно, являются остатком какого-то крупного пратурецкого народа.

Другое замечание Бётлингка о большей близости языка «языческих татар Сибири» к языку магометанских татар нежели к якутскому наречию тоже чрезвычайно важно для историка якутов. Судя по ссылке Бётлингка на лингвистические материалы Кастрена, под языческими татарами Сибири нужно разуметь минусинских татар (ныне хакасы), карагаacc и сойот-урянхайцев. Кастрен, изучивший языки турецких племен Южной Сибири до написания якутской грамматики Бётлингка, неоднократно заявлял, что сойоты по языку очень близки к минусинским татарам (качинцам), а в особенности к карагассам и что все эти народы - единого происхождения.

Таким образом, лингвистическое заключение Бётлингка включает близкие родственные связи якутов и их наречия с турецкими народами и языками всей Саянской горной области со включением сюда же и Урянхайского края. У Бёт­лингка мы находим и прямо выраженное отрицательное отно­шение к историческим гипотезам, роднящим якутов с турец­кими племенами южного Енисея:

«Якутов хотят производить от одного маленького рода с подобным названием (саха) качинцев. Это мнение кажется мне более, чем сомнительным».

Итак, академик Бётлингк своим грамматическим трудом давно сигнализировал всем исследователям, интересующимся прошлыми судьбами якутского племени, о тщетности попы­ток помещать его раннюю родину в южных пределах б. Енисейской губ. и в Урянхайском крае, ибо в указанных областях проживают турецкие племена иного происхожде­ния и языковой группировки. Но, как мы знаем из преды­дущего изложения о различных гипотезах происхождения якутов, предостережение акад. Бётлингка все ещё остается гласом вопиющего в пустыне. Историки якутов придают больше веса суждениям неспециалистов о, якобы, близком родстве якутского языка с татарским, чем авторитетному заключению отца научной туркологии.

Сам Бётлингк, не решаясь самостоятельно разрешать чуждые для него исторические проблемы, по вопросу проис­хождения якутов, очевидно, солидаризуется с Миддендорфом и признает в якутах поздних переселенцев в Сибирь из монгольских степей, которые проследовали на север после длительной остановки в пределах западного Прибайкалья, где они проживали в близком соприкосновении с бурятами. Напомним здесь слова Миддендорфа о древнем местожитель­стве якутов:

«Кырса.., которое у монголов означает степную лисицу - корсака, а якутами глубокого севера... песца... Это убеди­тельно говорит в пользу появления якутов из безводных степей». Дальше, коснувшись остатков старинного быта якутов - кумысных праздников «ысыах», хорового пения якутов и проч., Миддендорф пишет: «Такие остатки преж­них понятий и порядков, тем более, казалось мне, имели значение в этнографическом отношении, что со временем ближайшее знакомство с народами Средней Азии все-таки может нам дать возможность вывести положительные за­ключения, которые могут указать на первобытные сно­шения и место пребывания якутов. Что они относятся к чрез­вычайно отдаленным временам, это нам показали исследо­вания Бётлингка».

«По первоначальному месту своего пребывания якуты были коневодами. Такими хорошими наездниками, содержа­щими по несколько тысяч лошадей, какими их знал уже старик Витцен, они и доселе ещё остаются в главных местах своего пребывания. Овечьи стада, которые без сомнения были у них в первобытных местах пребывания, совершенно погиб­ли в лесистой полосе севера».

Вот согласованное мнение двух маститых авторов по вопросу прародины якутов и времени их исхода «из без­водных степей», где они были, по преимуществу, конево­дами, хорошими наездниками, и имели овечьи стада. О вре­мени исхода якутов из степей в лесистую полосу Сибири можно лишь сказать, что это имело место в «чрезвычайно отдаленные времена». Бётлингк уступал право и приоритет высказать эти положения своему «ученому другу», конечно, по той простой причине, что последний путешествовал по Якутскому краю, видел самих якутов в живой обста­новке и имел возможность присматриваться к их быту и нра­вам. В самом деле, было бы довольно смешно пророчить о прошлых судьбах якутов, не глядя на них, на основании голого лингвистического материала.

Первую серьезную разработку якутской проблемы мы нашли в исторических трудах Миллера-Фишера. Любопытно отметить, что окончательные выводы этих авторов о дале­ком прошлом якутского народа нашли подтверждение в тру­дах знаменитого лингвиста прошлого столетия, основательно изучившего якутский язык.

Другое, не менее важное, значение грамматического ис­следования Бётлингка в деле развития якутской историогра­фии заключается в том, что он вместе с грамматикой создал научную транскрипцию для якутского языка. Наличие безукоризненного научного алфавита дало возможность на­коплять материал для составления якутского словаря, первый опыт которого был показан самим же Бётлингком. В настоя­щее время мы уже имеем полный словарь якутского языка, составленный Э. К. Пекарским. Последний эпиграфом к своему труду взял следующие весьма знаменательные слова:

«Язык племени - это выражение всей его жизни, это му­зей, в котором собраны все сокровища его культурной и высшей умственной жизни». Если дело обстоит даже на половину так, то в словесном богатстве якутского языка мы вправе видеть важнейший источник, на основании кото­рого может быть построена и научная история народа носителя этого языка. В данном случае под языком народа нужно разуметь, конечно, не простой набор слов с разъясне­нием их значения, но, главным образом, их осмысленное выражение, застывшее в произведениях народной словес­ности или фольклоре. Таковы былины - олонгхо, саги- легенды, народные песни, шаманские гимны, пословицы, поговорки и иные крылатые речения, которые переживают века и тысячелетия. Запись и издание подлинного текста богатейшего богатырского эпоса якутов, а также их герои­ческого эпоса (преданий о предках) стало возможным лишь благодаря лингвистической работе академика Бётлинг­ка. Таким образом, самая возможность построения теперь научной истории якутов, в конечном итоге, обусловлена учеными трудами этого автора.