Кто такой Микеланджело, знают, так или иначе, все. Сикстинская капелла, Давид, Пьета – вот, с чем прочно ассоциируется этот гений эпохи Возрождения. Меж тем, копни чуть глубже, и большинство вряд ли сможет внятно ответить, чем еще запомнился миру своенравный итальянец. Расширяем границы познаний.
Микеланджело зарабатывал подделками
Известно, что Микеланджело начинал со скульптурных фальсификаций, которые приносили ему немалые деньги. Художник закупал мрамор в огромных количествах, но вот результаты его работы так никто и не видел (логично, что авторство приходилось скрывать). Самой громкой из его подделок может оказаться скульптура «Лаокоон и его сыновья», которую сейчас приписывают трем родосским скульпторам. Предположение о том, что эта работа может быть подделкой Микеланджело, высказала в 2005 году исследовательница Линн Каттерсон, которая ссылается на то, что Микеланджело был в числе первых, кто оказался на месте обнаружения и был одним из тех, кто идентифицировал скульптуру.
Микеланджело изучал умерших
Микеланджело известен как прекрасный скульптор, умевший в мельчайших подробностях воссоздать человеческое тело в мраморе. Столь кропотливая работа обязывала безупречно знать анатомию, меж тем, в начале своей карьеры Микеланджело понятия не имел, о том, как стоится человеческое тело. Чтобы восполнить недостающие знания, Микеланджело много времени проводил в монастырском морге, где осматривал мертвых людей, пытаясь понять все тонкости человеческого тела.
Микеланджело ненавидел живопись
Говорят, Микеланджело искренне не любил живопись, которая, по его мнению, значительно уступала скульптуре. Тратой времени он называл написание пейзажей и натюрмортов, считая их «бесполезными картинками для дам».
Учитель Микеланджело сломал ему нос из зависти
Подростком Микеланджело отправили обучаться в школу скульптора Бертольдо ди Джованни, существовавшую под патронатом Лоренцо де Медичи. Юный талант проявлял большое усердие и прилежность в учебе и быстро достиг не только успехов на школьном поприще, но и завоевал покровительство Медичи. Невероятные успехи, внимание со стороны влиятельных людей и, судя по всему, острый язык привели к тому, что в школе Микеланджело нажил себе немало врагов, в том числе и среди учителей. Так, согласно сочинению Джорджо Вазари, итальянский скульптор эпохи Возрождения и один из преподавателей Микеланджело, Пьетро Торриджано, из зависти к таланту своего ученика сломал ему нос.
Микеланджело тяжело болел
Последние 15 лет своей жизни Микеланджело страдал от остеоартрита, заболевания, приводящего к деформации суставов и болям в конечностях. Полностью не потерять трудоспособность ему помогала работа. Считается, что первые симптомы появились во время работы над Флорентиийской Пьетой.
Также многие исследователи творчества и жизни великого скульптора утверждают, что Микеланджело страдал депрессией и головокружениями, которые могли появится в следствии работы с красителями и растворителями, которые вызвали отравление организма и все дальнейшие сопутствующие симптомы.
Тайные автопортреты Микеланджело
Микеланджело редко подписывал свои работы и так и не оставил после себя формального автопортрета. Однако свое лицо он все-таки успел запечатлеть на некоторых картинках и скульптурах. Наиболее известным из этих тайных автопортретов является часть фрески «Страшный суд», которую вы можете разыскать в Сикстинской капелле. Там изображен Святой Варфоломей, который держит содранный кусок кожи, представляющий собой лицо никого иного, как Микеланджело.
Микеланджело был поэтом
Мы знаем Микеланджело как скульптора и художника, а он был еще и опытным поэтом. В его портфолио можно найти сотни мадригалов и сонетов, которые, не были опубликованы при жизни. Однако, несмотря на то, что современники не смогли оценить по достоинству поэтический талант Микеланджело, спустя много лет его творчество нашло своего слушателя, так в Риме 16 века поэзия скульптора была крайне популярна, особенно среди певцов, которые перекладывали стихи о душевных ранах и физических недостатках на музыку.
Главные работы Микеланджело
В мире немного произведений искусства, которые могли бы вызывать столько восхищения, как эти работы великого итальянского мастера. Предлагаем посмотреть на несколько самых знаменитых работ Микеланджело и проникнуться их величием.
Кульминацией Высокого Возрождения и в то же время отражением глубоких противоречий культуры эпохи явилось творчество третьего из титанов итальянского искусства – Микеланджело Буонарроти (1475–1564). Даже по сравнению с Леонардо и Рафаэлем, поражающими своей разносторонней одаренностью, Микеланджело отличается тем, что в каждой из областей художественного творчества он оставил произведения грандиозные по масштабам и силе, воплощающие наиболее прогрессивные идеи эпохи. Микеланджело был гениальным скульптором, живописцем, архитектором, рисовальщиком, военным инженером, поэтом, и в то же время он был борцом за высокие гуманистические идеалы, гражданином, с оружием в руках отстаивавшим свободу и независимость своей родины.
Великий художник и борец неразделимы в представлении о Микеланджело. Вся его жизнь – непрестанная героическая борьба за утверждение права человека на свободу, на творчество. На всем протяжении долгого творческого пути в центре внимания художника находился человек, действенный, активный, готовый к подвигу, охваченный великой страстью. В его произведениях позднего периода отражено трагическое крушение ренессансных идеалов.
Микеланджело родился в Капрезе (в окрестностях Флоренции), в семье градоправителя. Тринадцатилетним мальчиком он поступил в мастерскую Гирландайо, а через год – в художественную школу при дворе Лоренцо Медичи Великолепного. Здесь, в так называемых садах Медичи при монастыре Сан-Марко, он продолжил обучение под руководством Бертольдо ди Джованни, убежденного почитателя античности. Познакомившись с богатой утонченной культурой двора Медичи, с замечательными произведениями античного и современного искусства, с прославленными поэтами и гуманистами, Микеланджело не замкнулся в изысканной придворной обстановке. Уже ранние самостоятельные произведения утверждают его тяготение к большим монументальным образам, полным героики и силы. Рельеф «Битва кентавров» (начало 1490-х годов, Флоренция, Каза Буонарроти) раскрывает драматизм и бурную динамику схватки, бесстрашие и энергию бойцов, могучую пластику взаимосвязанных сильных фигур, пронизанных единым стремительным ритмом.
Окончательное формирование общественного сознания Микеланджело приходится на время изгнания из Флоренции Медичи и установления там республиканского строя. Поездки в Болонью и Рим способствуют завершению художественного образования. Античность открывает перед ним гигантские возможности, таящиеся в скульптуре. В Риме была создана мраморная группа «Пьета» (1498–1501, Рим, собор святого Петра) – первое большое оригинальное произведение мастера, пронизанное верой в торжество гуманистических идеалов Возрождения. Драматическую тему оплакивания Христа Богоматерью скульптор решает в глубоко психологическом плане, выражая безмерное горе наклоном головы, точно найденным жестом левой руки мадонны. Нравственная чистота образа Марии, благородная сдержанность ее чувств раскрывают силу характера и переданы в классически ясных формах, с поразительным совершенством. Обе фигуры скомпонованы в нерасторжимую группу, в которой ни одна деталь не нарушает замкнутого силуэта, его пластической выразительности.
Глубокая убежденность, волнение устремленного на подвиг человека захватывают в статуе Давида (Флоренция, Академия изящных искусств), исполненной в 1501–1504 годах по возвращении скульптора во Флоренцию. В образе легендарного героя нашла воплощение идея гражданского подвига, мужественной доблести и непримиримости. Микеланджело отказался от повествовательности своих предшественников. В отличие от Донателло и Верроккьо, изображавших Давида после победы над врагом, Микеланджело представил его перед боем. Он сосредоточил внимание на волевой собранности и напряженности всех сил героя, переданных пластическими средствами. В этой колоссальной статуе ясно выражена особенность пластического языка Микеланджело: при внешне спокойной позе героя вся его фигура с могучим торсом и великолепно моделированными руками и ногами, его прекрасное вдохновенное лицо выражают предельную собранность физических и духовных сил. Все мускулы кажутся пронизанными движением. Искусство Микеланджело вернуло наготе тот этический смысл, каким она обладала в античной пластике. Образ Давида приобретает и более широкое значение, как выражение творческих сил свободного человека. Уже в те времена флорентийцы поняли гражданственный пафос статуи и ее значение, установив ее в центре города перед зданием палаццо Веккьо как призыв к защите отечества и к справедливому правлению.
Найдя убедительную форму решения статуи (с опорой на одну ногу), мастерски ее моделировав, Микеланджело заставил забыть о тех трудностях, которые пришлось преодолеть ему в работе с материалом. Статуя была высечена из глыбы мрамора, которую, как все считали, испортил один неудачливый скульптор. Микеланджело сумел вписать фигуру в готовый блок мрамора так, чтобы она укладывалась в нем предельно компактно.
Одновременно со статуей Давида был исполнен картон для росписи зала Совета палаццо Веккьо «Битва при Кашине» (известен по гравюрам и живописной копии). Вступив в соревнование с Леонардо, молодой Микеланджело получил более высокую общественную оценку своей работы; теме разоблачения войны и ее зверств он противопоставил прославление возвышенных чувств доблести и патриотизма солдат Флоренции, устремившихся на поле боя по призывному сигналу трубы, готовых к подвигу.
Получив заказ от папы Юлия II на сооружение его надгробия, Микеланджело, не закончив «Битву при Кашине», в 1505 году переезжает в Рим. Он создает проект величественного мавзолея, украшенного многочисленными статуями и рельефами. Для подготовки материала – мраморных блоков – скульптор выехал в Каррару. За время его отсутствия папа охладел к идее сооружения гробницы. Оскорбленный Микеланджело покинул Рим и только после настойчивых призывов папы вернулся назад. На этот раз он получил новый грандиозный заказ – роспись потолка Сикстинской капеллы, который принял с большой неохотой, так как считал себя прежде всего скульптором, а не живописцем. Эта роспись стала одним из величайших творений итальянского искусства.
В труднейших условиях, на протяжении четырех лет (1508–1512) работал Микеланджело, выполнив всю роспись громадного плафона (600 кв. м) собственноручно. В соответствии с архитектоникой капеллы он расчленил перекрывающий ее свод на ряд полей, разместив в широком центральном поле девять композиций на сюжеты из Библии о сотворении мира и жизни первых людей на земле: «Отделение света от тьмы», «Сотворение Адама», «Грехопадение», «Опьянение Ноя» и др. По сторонам от них, на склонах свода, изображены фигуры пророков и сивилл (прорицательниц), по углам полей – сидящие обнаженные юноши; в парусах свода, распалубках и люнетах над окнами– эпизоды из Библии и так называемые предки Христа. Грандиозный ансамбль, включающий более трехсот фигур, представляется вдохновенным гимном красоте, мощи, разуму человека, прославлением его творческого гения и героических деяний. Даже в образе бога – величественного могучего старца, подчеркнут прежде всего созидательный порыв, выраженный в движениях его рук, словно действительно способных творить миры и давать жизнь человеку. Титаническая сила, интеллект, прозорливая мудрость и возвышенная красота характеризуют образы пророков: глубоко задумавшегося скорбного Иеремию, поэтически одухотворенного Исайю, могучую Кумскую сивиллу, прекрасную юную Дельфийскую сивиллу. Создаваемым Микеланджело характерам присуща огромная сила обобщения; для каждого персонажа он находит особую позу, поворот, движение, жест.
Если в отдельных образах пророков нашли воплощение трагические раздумья, то в образах обнаженных юношей, так называемых рабов, передано ощущение радости бытия, неуемной силы и энергии. Их фигуры, представленные в сложных ракурсах, в движениях, получают богатейшую пластическую разработку. Все они, не разрушая плоскости сводов, обогащают их, выявляют тектонику, усиливая общее впечатление гармонии. Сочетание грандиозных масштабов, суровой мощи действия, красоты и собранности цвета рождает чувство свободы и уверенности в торжестве человека.
8.3 Джорджо Вазари о фреске «Страшный суд» в «Жизнеописании Микеланджело Буанарроти»
"Вернемся же к самому изображению. Микеланджело выполнил уже более трех четвертей работы, когда пожаловал папа Павел, дабы взглянуть на нее. И вот, когда мессера Бьяджо Чезенского, церемониймейстера и человека щепетильного, сопровождавшего папу в капеллу, спросили, как он ее находит, он заявил, что совершенно зазорно в месте, столь благочестивом, помещать так много голышей, столь непристойно показывающих свои срамные части, и что работа эта не для папской капеллы, а для бани или кабака. Микеланджело это не понравилось, и как только тот ушел, он в отместку изобразил его с натуры, не глядя на него, в аду в виде Миноса, ноги которого обвивает большая змея, среди груды дьяволов. И как ни упрашивал мессер Бьяджо и папу, и Микеланджело, чтобы он убрал его, он так и остался там на память таким, каким мы и теперь его видим.
В это время ему случилось упасть, не очень, впрочем, высоко, с подмостьев этого произведения, и он повредил себе ногу, но, несмотря на боль, он из упрямства никому не позволял лечить себя. Тогда еще был в живых врач с причудами, магистр Баччо Ронтини, флорентинец, друг Микеланджело, весьма ценивший его талант, пожалев его, он в один прекрасный день постучался к нему в дом, но, не получив ответа ни от соседей, ни от него самого, все же поднялся к нему некими потайными путями и, пройдя по комнатам, в конце концов до него добрался и нашел его в отчаянном состоянии. И тогда магистр Баччо порешил не покидать его и от него не отходить, пока тот не поправится. Выздоровев от болезни, он воротился к работе и, не прерывая ее больше, закончил все в несколько месяцев, придав такую мощь своей живописи, что оправдал этим слова Данте: "Мертвые там мертвы, живые совсем как живые" - такие в ней страданья грешников и радость праведников.
И вот, когда Страшный суд этот был раскрыт, он показал, что победил не только первейших художников, там работавших, но захотел победить и самого себя, создавшего потолок, который был им так прославлен, ведь уже в нем он, далеко опередив самого себя, действительно себя превзошел; однако здесь, представив себе весь ужас этого дня, он изображает, к еще большей муке неправедно живших, все орудия страстей Иисуса Христа, заставляя несколько обнаженных фигур поддерживать в воздухе крест, столб, копье, губку, гвозди и венец в различных и невиданных движениях, с большими трудностями доведенных им до конечной легкости. Там и сидящий Христос с ликом страшным и грозным обращается к грешникам, проклиная их и неминуемо повергая в великий трепет Богоматерь, которая, плотно завернувшись в плащ, слышит и видит весь этот ужас. Они окружены бесчисленным множеством фигур пророков, апостолов, где выделяются Адам и св. Петр, которые, как полагают, изображены там: первый как зачинатель рода людского, второй же как основатель христианской религии. Под Христом великолепнейший св. Варфоломей, показывающий содранную с него кожу. Там же равным образом обнаженная фигура св. Лаврентия, а сверх того бесчисленное множество святых мужей и жен и других фигур мужских и женских кругом, рядом и поодаль, и все они лобызаются и ликуют, удостоившись вечного блаженства по милости божией и в награду за их деяния. У ног Христа семь ангелов, описанных евангелистом св. Иоанном, которые, трубя в семь труб, призывают на суд, и лики их так ужасны, что волосы встают дыбом у смотрящих на них; в числе других два ангела, у каждого из которых в руках книга жизней; и тут же, по замыслу, который нельзя не признать прекраснейшим, мы видим на одной из сторон семь смертных грехов, которые в обличье дьяволов дерутся и увлекают в ад стремящиеся к небу души, изображенные в красивейших положениях и весьма чудесных сокращениях. Не преминул он показать миру, как во время воскресения мертвых последние снова получают свои кости и свою плоть из той же земли и как при помощи других живых они возносятся к небу, откуда души, уже вкусившие блаженство, спешат к ним на помощь; не говоря даже о всех тех многочисленных соображениях, которые можно считать необходимыми для такого произведения, как это, - ведь он приложил немало всяких трудов и усилий, как это, в частности, особенно ясно сказывается в ладье Харона, который отчаянным движением подгоняет веслом низвергнутые дьяволами души совсем так, как выразился любимейший им Данте, когда писал: А бес Харон сзывает стаю грешных, Вращая взор, как уголья в золе, И гонит их, и бьет веслом неспешных.
И вообразить себе невозможно разнообразие лиц дьяволов, чудовищ поистине адских. В грешниках же видны и грех и вместе с тем страх вечного осуждения. А помимо красоты необыкновенной в творении этом видно такое единство живописи и ее выполнения, что кажется, будто написано оно в один день, причем такой тонкости отделки не найдешь ни в одной миниатюре, и, по правде говоря, количество фигур и потрясающее величие этого творения таковы, что описать его невозможно, ибо оно переполнено всеми возможными человеческими страстями, и все они удивительно им выражены. В самом деле, гордецов, завистников, скупцов, сладострастников и всех остальных им подобных любой духовно одаренный человек легко должен был бы распознать, ибо при их изображении соблюдены все подобающие им отличия как в выражении лица, так и в движении и во всех остальных естественных их особенностях: а это, хотя оно нечто чудесное и великое, не стало, однако, невозможным для этого человека, который был всегда наблюдательным и мудрым, видел много людей и овладел тем познанием мирского опыта, которое философы приобретают лишь путем размышления и из книг. Так что человек толковый и в живописи сведущий видит потрясающую силу этого искусства и замечает в этих фигурах мысли и страсти, которых никто, кроме него, никогда не изображал. Он же опять-таки увидит здесь, каким образом достигается разнообразие стольких положений в различных и странных движениях юношей, стариков, мужчин и женщин, в которых перед любым зрителем обнаруживается потрясающая сила его искусства, сочетаемая с грацией, присущей ему от природы. Потому-то он и волнует сердца всех неподготовленных, равно как и тех, кто в этом ремесле разбирается. Сокращения там кажутся рельефными, обобщая же их, он достигает их мягкости; а тонкость, с какой им написаны нежные переходы, показывает, каковы поистине должны быть картины хорошего и настоящего живописца, и одни очертания вещей, повернутых им так, как никто другой сделать бы не мог, являют нам подлинный Суд, подлинное осуждение и воскрешение...
Трудился он над завершением этого творения восемь лет и открыл его (как мне кажется) в 1541 году, в день Рождества, поразив и удивив им весь Рим, более того - весь мир; да и я, находившийся в Венеции и отправившийся в том году в Рим, чтобы его увидеть, был им поражен"
Неизвестный ранее Микеланджело во избежании каких бы то ни было кривотолков подписал это свое произведение. На перевязи, идущей через левое плечо мадонны, он вырезал: «Микеланджело Буонарроти флорентинец исполнил». Посещение Рима, соприкосновение с античной культурой, памятниками, которой Микеланджело восхищался в коллекции Медичи во Флоренции, открытие знаменитейшего памятника античности – ...
Основы культуры Микеланджело носили неоплатонический характер. Неоплатонической до конца остается и идейная сущность его деятельности и противоречивой религиозной жизни. Несмотря на учебу у Гирландайо и Бертольдо, Микеланджело можно считать самоучкой. Искусство он воспринимал неоплатонически, как неистовство души. Но источником вдохновения для него, в отличие от Леонардо, служила не природа, а...
Высшее проявление человеческой природы, а назначение человека – познание истины. Главнейшими добродетелями являются рассудок, мудрость и знание, так называемые добродетели разума. Ландино исходит из гуманистического принципа достоинства отдельной личности, коренящегося в ее способностях. Нравственные нормы правильного поведения, ведущие к добру и отвращающие зло, органически связаны с разумом и...
Живописные работы Микеланджело - фрески "Распятие апостола Петра" и "Падение Савла" (1542-50, капелла Паолина, Ватикан). В целом поздняя живопись Микеланджело оказала определяющее влияние на формирование маньеризма. Поздние скульптуры. Поэзия Драматическая сложность образного решения и пластического языка отличает поздние скульптурные работы Микеланджело: "Пьета с Никодимом" (ок. 1547-55, ...
Джорджо Вазари о фреске «Страшный суд» в «Жизнеописании Микеланджело Буанарроти»
"Вернемся же к самому изображению. Микеланджело выполнил уже более трех четвертей работы, когда пожаловал папа Павел, дабы взглянуть на нее. И вот, когда мессера Бьяджо Чезенского, церемониймейстера и человека щепетильного, сопровождавшего папу в капеллу, спросили, как он ее находит, он заявил, что совершенно зазорно в месте, столь благочестивом, помещать так много голышей, столь непристойно показывающих свои срамные части, и что работа эта не для папской капеллы, а для бани или кабака. Микеланджело это не понравилось, и как только тот ушел, он в отместку изобразил его с натуры, не глядя на него, в аду в виде Миноса, ноги которого обвивает большая змея, среди груды дьяволов. И как ни упрашивал мессер Бьяджо и папу, и Микеланджело, чтобы он убрал его, он так и остался там на память таким, каким мы и теперь его видим.
В это время ему случилось упасть, не очень, впрочем, высоко, с подмостьев этого произведения, и он повредил себе ногу, но, несмотря на боль, он из упрямства никому не позволял лечить себя. Тогда еще был в живых врач с причудами, магистр Баччо Ронтини, флорентинец, друг Микеланджело, весьма ценивший его талант, пожалев его, он в один прекрасный день постучался к нему в дом, но, не получив ответа ни от соседей, ни от него самого, все же поднялся к нему некими потайными путями и, пройдя по комнатам, в конце концов до него добрался и нашел его в отчаянном состоянии. И тогда магистр Баччо порешил не покидать его и от него не отходить, пока тот не поправится. Выздоровев от болезни, он воротился к работе и, не прерывая ее больше, закончил все в несколько месяцев, придав такую мощь своей живописи, что оправдал этим слова Данте: "Мертвые там мертвы, живые совсем как живые" - такие в ней страданья грешников и радость праведников.
И вот, когда Страшный суд этот был раскрыт, он показал, что победил не только первейших художников, там работавших, но захотел победить и самого себя, создавшего потолок, который был им так прославлен, ведь уже в нем он, далеко опередив самого себя, действительно себя превзошел; однако здесь, представив себе весь ужас этого дня, он изображает, к еще большей муке неправедно живших, все орудия страстей Иисуса Христа, заставляя несколько обнаженных фигур поддерживать в воздухе крест, столб, копье, губку, гвозди и венец в различных и невиданных движениях, с большими трудностями доведенных им до конечной легкости. Там и сидящий Христос с ликом страшным и грозным обращается к грешникам, проклиная их и неминуемо повергая в великий трепет Богоматерь, которая, плотно завернувшись в плащ, слышит и видит весь этот ужас. Они окружены бесчисленным множеством фигур пророков, апостолов, где выделяются Адам и св. Петр, которые, как полагают, изображены там: первый как зачинатель рода людского, второй же как основатель христианской религии. Под Христом великолепнейший св. Варфоломей, показывающий содранную с него кожу. Там же равным образом обнаженная фигура св. Лаврентия, а сверх того бесчисленное множество святых мужей и жен и других фигур мужских и женских кругом, рядом и поодаль, и все они лобызаются и ликуют, удостоившись вечного блаженства по милости божией и в награду за их деяния. У ног Христа семь ангелов, описанных евангелистом св. Иоанном, которые, трубя в семь труб, призывают на суд, и лики их так ужасны, что волосы встают дыбом у смотрящих на них; в числе других два ангела, у каждого из которых в руках книга жизней; и тут же, по замыслу, который нельзя не признать прекраснейшим, мы видим на одной из сторон семь смертных грехов, которые в обличье дьяволов дерутся и увлекают в ад стремящиеся к небу души, изображенные в красивейших положениях и весьма чудесных сокращениях. Не преминул он показать миру, как во время воскресения мертвых последние снова получают свои кости и свою плоть из той же земли и как при помощи других живых они возносятся к небу, откуда души, уже вкусившие блаженство, спешат к ним на помощь; не говоря даже о всех тех многочисленных соображениях, которые можно считать необходимыми для такого произведения, как это, - ведь он приложил немало всяких трудов и усилий, как это, в частности, особенно ясно сказывается в ладье Харона, который отчаянным движением подгоняет веслом низвергнутые дьяволами души совсем так, как выразился любимейший им Данте, когда писал: А бес Харон сзывает стаю грешных, Вращая взор, как уголья в золе, И гонит их, и бьет веслом неспешных.
И вообразить себе невозможно разнообразие лиц дьяволов, чудовищ поистине адских. В грешниках же видны и грех и вместе с тем страх вечного осуждения. А помимо красоты необыкновенной в творении этом видно такое единство живописи и ее выполнения, что кажется, будто написано оно в один день, причем такой тонкости отделки не найдешь ни в одной миниатюре, и, по правде говоря, количество фигур и потрясающее величие этого творения таковы, что описать его невозможно, ибо оно переполнено всеми возможными человеческими страстями, и все они удивительно им выражены. В самом деле, гордецов, завистников, скупцов, сладострастников и всех остальных им подобных любой духовно одаренный человек легко должен был бы распознать, ибо при их изображении соблюдены все подобающие им отличия как в выражении лица, так и в движении и во всех остальных естественных их особенностях: а это, хотя оно нечто чудесное и великое, не стало, однако, невозможным для этого человека, который был всегда наблюдательным и мудрым, видел много людей и овладел тем познанием мирского опыта, которое философы приобретают лишь путем размышления и из книг. Так что человек толковый и в живописи сведущий видит потрясающую силу этого искусства и замечает в этих фигурах мысли и страсти, которых никто, кроме него, никогда не изображал. Он же опять-таки увидит здесь, каким образом достигается разнообразие стольких положений в различных и странных движениях юношей, стариков, мужчин и женщин, в которых перед любым зрителем обнаруживается потрясающая сила его искусства, сочетаемая с грацией, присущей ему от природы. Потому-то он и волнует сердца всех неподготовленных, равно как и тех, кто в этом ремесле разбирается. Сокращения там кажутся рельефными, обобщая же их, он достигает их мягкости; а тонкость, с какой им написаны нежные переходы, показывает, каковы поистине должны быть картины хорошего и настоящего живописца, и одни очертания вещей, повернутых им так, как никто другой сделать бы не мог, являют нам подлинный Суд, подлинное осуждение и воскрешение...
Трудился он над завершением этого творения восемь лет и открыл его (как мне кажется) в 1541 году, в день Рождества, поразив и удивив им весь Рим, более того - весь мир; да и я, находившийся в Венеции и отправившийся в том году в Рим, чтобы его увидеть, был им поражен"
Тянущиеся друг к другу руки - самый известный (хотя бы по заставке телефонов Nokia) фрагмент фрески Сикстинской капеллы. Но в «Сотворении Адама» Микеланджело важнее не руки, а… мозг
ФРЕСКА «Сотворение Адама» 280 х 570 см
Годы создания: 1511–1512
Находится в Сикстинской капелле в Риме
Этот заказ сразу не понравился художнику, который предпочитал скульптуру живописи и имел мало опыта в создании фресок. Микеланджело подозревал, что идею поручить ему работу, в которой он не силен, папе римскому Юлию II подали завистники. И хотя с самым могущественным заказчиком Европы не поспоришь, из чувства противоречия мастер подписал контракт так: «Микеланджело, ваятель». Скульптура же, по определению Микеланджело, - «искусство, которое осуществляется в силу убавления». И если посмотреть на фреску глазами ваятеля, «отсекая все лишнее» (по выражению Родена), то на изображении проступают неожиданные очертания.
Основная часть росписи - девять сюжетов из Бытия, «Сотворение Адама» - четвертый из них. Действие на фреске замерло за секунду до начала библейской истории homo sapiens
, когда создавший человека по своему образу Бог «вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт. 2:7). Но у Микеланджело собственная трактовка: на фреске Адам уже способен дышать и двигаться, но еще является незавершенным творением. Чего же не хватает первому человеку, чтобы он стал подобен Богу? Как пишет искусствовед, профессор Темпльского университета США Марша Холл: «С точки зрения итальянского Ренессанса, наделение человека способностью мыслить означало быть созданным по образу и подобию Бога». Некоторые исследователи считают, что здесь Микеланджело изобразил Творца как источник разума буквально - в виде мозга.
1. Адам . Его поза зеркально почти повторяет позу Творца - Адам подобен Богу, - только она безвольная и расслабленная. Энергию и жизнь вливает в Адама божественный поток сознания.
2. Мозг . Американский врач Фрэнк Линн Мешбергер первым отметил сходство очертаний плаща, развевающегося вокруг Бога и его спутников, с контурами человеческого мозга. Эту точку зрения поддержали ряд медиков и биологов. Микеланджело, по словам его друга и биографа Джорджо Вазари, «постоянно занимался анатомией, вскрывая трупы, дабы усмотреть начала и связи костяка, мышц, нервов и жил...» Так что художник вполне мог изучить в деталях и содержимое черепной коробки. А в эпоху Ренессанса уже существовали представления о мозге как о вместилище разума. Нельзя исключать, что на фреске Микеланджело визуализировал идею: творящее начало в лице Бога с ангелами - это прежде всего мыслительный центр.
3. Борозды , разграничивающие части головного мозга. Мешбергер и его последователи полагают, что на фреске художник визуально выделил основные части мыслительного органа и линии, соответствующие боковой борозде (отделяет височные доли), глубокой центральной борозде (отделяет лобную долю от теменной) и теменно-затылочной борозде (отделяет теменную долю от затылочной).
4. Варолиев мост . Содержит проводящие пути для нервных импульсов между спинным и головным мозгом. Мастер XVI века вряд ли знал об этих функциях, но очертания варолиева моста изобразил похоже.
5. Гипофиз . Мешбергер считал, что художник выделил переднюю и заднюю доли этого органа, связанного с эндокринной системой.
6. Две позвоночные артерии . Они такие же извилистые, как и развевающаяся ткань на фреске.
7. Средняя лобная извилина . Биолог Константин Ефетов считает, что на фреске представлена внешняя поверхность мозга. В средней извилине лобной доли находится глазодвигательный центр, осуществляющий одновременный поворот головы и глаз. У Микеланджело контурам этой извилины соответствуют очертания руки Творца, которая обнажена, хотя рукава туники длинные. Это отсылка к библейскому: «Кому открылась мышца Господня?» (Ис. 53:1). Согласно христианской традиции, эти слова пророка - об Иисусе, новом Адаме, который придет, чтобы искупить грех праотца.
8. Надкраевая извилина . Согласно современной науке, управляет сложносоставными движениями человека. На фреске силуэт женской головы повторяет очертания этой извилины. Марша Холл считает, что художник тут изобразил Софию, Божественную Премудрость. В Библии сказано, что Премудрость была при Боге, когда тот творил мир и людей (Притч., гл. 8).
9. Угловая извилина . Ее контуры повторяют очертания головы ребенка. Искусствовед Лео Штейнберг полагает, что мальчик, до плеча которого дотрагивается Бог, - младенец Христос, предвидящий свою судьбу.
ХУДОЖНИК
Микеланджело Буонарроти
1475
- Родился в Капрезе (ныне Капрезе-Микеланджело, Тоскана) в семье судьи.
1488–1489
- Учился живописи у Доменико Гирландайо.
1489–1492
- Занимался в школе ваяния Бертольдо ди Джованни в садах Лоренцо Великолепного.
1498–1499
- Изваял «Пьету» для собора Святого Петра.
1501 - около 1504
- Создал пятиметровую статую «Давид» из испорченной другим скульптором глыбы мрамора.
1508–1512
- Раcписывал потолок Сикстинской капеллы.
1534
- Окончательно перебрался из Флоренции в Рим.
1536–1541
- Работал над настенной росписью «Страшный суд» в Сикстинской капелле.
1564
- Умер от лихорадки в Риме. Похоронен во Флоренции в церкви Санта-Кроче.
