С чего начинается мюзикл? Правильно, с композитора. Встречайте: Максим Исаакович Дунаевский, автор музыки к мюзиклу "капитанская дочка", чья премьера состоялась на этой недели в Театре у Никитских ворот .

Я очень хорошо отношусь к этому композитору. На мой взгляд, он - один из немногих, кто еще умеет в нашей стране писать легкую популярную музыку. Фильмы "Д"Артаньян и три мушкетера", "Ах, водевиль, водевиль", "Зеленый фургон", "Мэри Поппинс, до свиданья", "Проданный смех" мы помним и любим. Мне еще очень нравится мюзикл "Алые паруса". Поэтому неудивительно, что от приглашения на "Капитанскую дочку" я отказаться не могла.

Пугачев (засл. артист России А.В. Масалов).

Можно ли поставить прозу Пушкина как мюзикл? Тем более, книгу, в которой говорится о крестьянской войне, которая прокатилась по России, сметая все на своем пути. Смерть, голод, кровь, осада крепости, подлость и предательство. Как все это передать с помощью музыки? Возможно ли? Оказалось, возможно. Вот едет к месту назначения Петр Гринев со своим слугой Савельичем. Он еще не знает, что ждет его совсем скоро и спокойный теплый трактир кажется надежным пристанищем, когда вокруг бушует метель. Но вот начинается пляска и зрители понимают: не все спокойно в этом мире.

Проходит еще немного времени и преобладающим цветом на сцене станет красный. Россия будет залита кровью виновных и невиновных. Создатели мюзикла показывают насколько страшной была Пугачевщина очень наглядно. Я пол-спектакля думала, что вряд ли он мог состояться в таком виде лет 30 назад. Пугачев грозен и силен, но сочувствие зрителей - на стороне Гринева, Маши, капитана Миронова и Василисы Егоровны.

Петр Гринев (И. Скрипка).

Мария Миронова (Н.Калиберда).

Историк (М. Озорнин).

Теперь хочу назвать тех, без кого спектакль не состоялся бы, и кто своим мастерством создал ту реальность, в которой зрители прожили три часа.

Балетмейстер - Антон Николаев.
Сценография - Станислав Морозов.
Художники по костюмам - Мария Данилова, Денис Шевченко.
Художник по свету - Ирина Вторникова.

Голова Пугачева.

Минусы.
Образ Екатерины.

Нет, я понимаю, что хотел сказать режиссер. Серо-бело-черные одежды народа и армии, красные - пугачевцев и ослепительно золотые - царедворцев. Но вот у Пушкина - совершенно иной образ.

"В эту самую минуту раздался приятный женский голос: «Не бойтесь, она не укусит». И Марья Ивановна увидела даму, сидевшую на скамейке противу памятника. Марья Ивановна села на другом конце скамейки. Дама пристально на нее смотрела; а Марья Ивановна, со своей стороны бросив несколько косвенных взглядов, успела рассмотреть ее с ног до головы. Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Ей казалось лет сорок. Лицо ее, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и легкая улыбка имели прелесть неизъяснимую."

Ну и весь номер "Мы - дворцовые игрушки", на мой взгляд, не к месту. Во-первых Екатерина была не дурой и как таковых "дворцовых игрушек" у нее не было. Обычно она и фаворитов умела к делу приставить. Во-вторых этот номер откровенно вторичен по отношению к фильму "Король танцует".

Несколько снимков с поклонов.

За приглашение спасибо

Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Шьем чепчик для куклы

Шьем чепчик для куклы

Чепец - это легкий женский головной убор, обычно в виде капора. Его носили в 18–19 вв. Чепец имел разные фасоны и зоны применения.

«Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке». Так писал Пушкин в своей «Капитанской дочке».

«Из дома ее не выгнали, но разжаловали из экономок в швеи и велели ей вместо чепца носить на голове платок». Тургенев, Дворянское гнездо.

В общем, чепец - такой головной убор, который наши прапрапрабабушки носили как домашний головной убор. Когда я задумала сшить куколку «Я жду тебя всегда» мне захотелось создать образ женщины, которая всегда ждет своих любимых - в любое время суток, даже ночью. Так и пришла идея сшить ночной чепец. Возможно, кому-то пригодится мой опыт.

В интернете я нашла несколько выкроек и фото готовых чепцов позапрошлого столетия. Включила сообразительность и использовала свои навыки шитья - результат излагаю ниже.

Чепец я шила на куколку ростом 45 см, обхват головы (с прической!) около 27 см.

Вам понадобится:

Батист - кусочек примерно 30 х 30 см;
- тонкий дублерин - 30 х 8 см;
- кружево широкое - 6-8 см в ширину, 10 см в длину;
- кружево тонкое - расход в зависимости от вашего желания и вкуса к украшательству;
- тонкие нитки, желательно шелковые для машинной вышивки, но можно и просто х/б.

Для моего чепца подойдет вот такая выкройка. Выкройка дана без учета припусков на швы.

Цельнокроеная верхняя и затылочная части. На затылочной части чепца будем закладывать складки для придания объема и формы чепцу.

Пропорции чепца в выкройке уже соблюдены. Нам нужна всего одна мерка - расстояние на голове куклы от места у основания шеи с правой стороны до места основания шеи с левой стороны через верх. Как если бы вы одевали на голову ободок, не заводя его сильно назад, а располагая строго вертикально. Это расстояние должно соответствовать длине верхней части чепца (на выкройке это самая длинная часть). На выкройке - отрезок АА.

Итак, выкройка готова, можно приступать к раскрою. Выкраиваем одну деталь чепца и деталь верхней части чепца, будем называть его козырьком. Козырек уплотняем дублерином. И пока откладываем.

Нам надо нарядно украсить козырек, цельнокроеный с затылочной частью чепца. Это лучше сделать сейчас, так как все проложенные в процессе пришивания кружев строчки будут спрятаны между деталями чепца.

Центр козырька я украшаю широким кружевом, укладывая, делаю складочки.

Пока только примеряемся.

Можно всю поверхность чепца уложить кружевом, можно проложить 2-3 ряда - на ваше усмотрение. У меня два ряда, один из которых плавно перейдет в завязки чепчика.

Итак, как только мы определились с укладкой кружев, пристрачиваем их.

Важно: батист - очень тонкая ткань, поэтому натяжение нити должно быть небольшое. Обычно я использую натяжение нити «5». Для батиста я переключила его на «3». Так ткань не стягивается во время пристрачивания.

Вот так получилось. Длинную часть широкого кружева я не пристрачивала, а несколькими стежками приметла к ткани в районе самой складочки.

Еще одно украшательство. Мне захотелось, чтобы кружево украшало кромку чепца по переднему краю и дальше по всему периметру чепца. Для этого я беру кружево молочного цвета и пришиваю его к лицевой части козырька таким образом, чтобы оно располагалось во внутренней части козырька, не выступая за его края.

Теперь обычное дело - складываем детали лицом к лицу.

Следим за тем, чтобы свободные концы завязок чепца оказались между деталями козырька, укладываем их внутрь, чтобы случайно не пристрочить.

Сметываем, прострачиваем козырек по длинной стороне и двум коротким близко к краю, на расстоянии
около 4-5 мм от края. Теперь выворачиваем козырек на лицо и аккуратно его проглаживаем.
Кружево красиво обрамляет чепец по периметру, завязочки снаружи

Приступаем к следующей части процесса - формированию затылочной части чепца.

Для этого закладываем по три складки (6-7 мм глубиной) с каждой стороны, начиная от козырька.

Размеры и количество складок - это тоже на ваш вкус. У меня по три складочки с каждой стороны. Как видно на фото, затылочная часть длиннее той, что обрамляет лицо. Она красиво ляжет на шее позже. Можно вообще сделать сборку.

А дальше соединяем лицом к лицу с каждой стороны в отдельности, оставшиеся открытыми (не состроченными) части козырька с краем чепца, где заложены складки. Сметываем, пристрачиваем, расправляем, разглаживаем. Красота! Я очень люблю этот момент

Оставшиеся свободными края затылочной части чепца подворачиваем, приметываем по всему периметру кружево молочного цвета, такое же, как в щели между деталями козырька, и пристрачиваем.

Для того чтобы чепчик совсем красиво сел, закладываем складочку на нижней затылочной части чепчика, ближе к шее, и прострачиваем ее поперек.

Ваша кукла, я думаю, будет довольна

Моя выглядит вот так:

Такой чепец можно сшить и для малыша, и для любимой бабушки с чувством юмора и вкусом, и даже для себя. Вам понадобится всего один размер - отрезок АА - чтобы увеличить выкройку до необходимого размера. Так просто и удобно.

Батист 100%, кружево тонкое, кружево хлопок, нитки шелковые

Сей неожиданный удар едва не убил отца моего. Он лишился обыкновенной своей твердости, и горесть его (обыкновенно немая) изливалась в горьких жалобах. «Как! - повторял он, выходя из себя.- Сын мой участвовал в замыслах Пугачева! Боже праведный, до чего я дожил! Государыня избавляет его от казни! От этого разве мне легче? Не казнь страшна: пращур мой умер на лобном месте, отстаивая то, что почитал святынею своей совести; отец мой пострадал вместе с Волынским и Хрущевым. Но дворянину изменить своей присяге, соединиться с разбойниками, с убийцами, с беглыми холопьями!.. Стыд и срам нашему роду!..» Испуганная его отчаянием матушка не смела при нем плакать и старалась возвратить ему бодрость, говоря о неверности молвы, о шаткости людского мнения. Отец мой был неутешен.

Марья Ивановна мучилась более всех. Будучи уверена, что я мог оправдаться, когда бы только захотел, она догадывалась об истине и почитала себя виновницею моего несчастия. Она скрывала от всех свои слезы и страдания и между тем непрестанно думала о средствах, как бы меня спасти.

Однажды вечером батюшка сидел на диване, перевертывая листы Придворного календаря; но мысли его были далеко, и чтение не производило над ним обыкновенного своего действия. Он насвистывал старинный марш. Матушка молча вязала шерстяную фуфайку, и слезы изредка капали на ее работу. Вдруг Марья Ивановна, тут же сидевшая за работой, объявила, что необходимость ее заставляет ехать в Петербург и что она просит дать ей способ отправиться. Матушка очень огорчилась. «Зачем тебе в Петербург? - сказала она.- Неужто, Марья Ивановна, хочешь и ты нас покинуть?» Марья Ивановна отвечала, что вся будущая судьба ее зависит от этого путешествия, что она едет искать покровительства и помощи у сильных людей, как дочь человека, пострадавшего за свою верность.

Отец мой потупил голову: всякое слово, напоминающее мнимое преступление сына, было ему тягостно и казалось колким упреком. «Поезжай, матушка! - сказал он ей со вздохом.- Мы твоему счастию помехи сделать не хотим. Дай бог тебе в женихи доброго человека, не ошельмованного изменника». Он встал и вышел из комнаты.

Марья Ивановна, оставшись наедине с матушкою, отчасти объяснила ей свои предположения. Матушка со слезами обняла ее и молила бога о благополучном конце замышленного дела. Марью Ивановну снарядили, и через несколько дней она отправилась в дорогу с верной Палашей и с верным Савельичем, который, насильственно разлученный со мною, утешался по крайней мере мыслию, что служит нареченной моей невесте.

Марья Ивановна благополучно прибыла в Софию и, узнав на почтовом дворе, что Двор находился в то время в Царском Селе, решилась тут остановиться. Ей отвели уголок за перегородкой. Жена смотрителя тотчас с нею разговорилась, объявила, что она племянница придворного истопника, и посвятила ее во все таинства придворной жизни. Она рассказала, в котором часу государыня обыкновенно просыпалась, кушала кофей, прогуливалась; какие вельможи находились в то время при ней; что изволила она вчерашний день говорить у себя за столом, кого принимала вечером,- словом, разговор Анны Власьевны стоил нескольких страниц исторических записок и был бы драгоценен для потомства. Марья Ивановна слушала ее со вниманием. Они пошли в сад. Анна Власьевна рассказала историю каждой аллеи и каждого мостика, и, нагулявшись, они возвратились на станцию очень довольные друг другом.

На другой день рано утром Марья Ивановна проснулась, оделась и тихонько пошла в сад. Утро было прекрасное, солнце освещало вершины лип, пожелтевших уже под свежим дыханием осени. Широкое озеро сияло неподвижно. Проснувшиеся лебеди важно выплывали из-под кустов, осеняющих берег. Марья Ивановна пошла около прекрасного луга, где только что поставлен был памятник в честь недавних побед графа Петра Александровича Румянцева. Вдруг белая собачка английской породы залаяла и побежала ей навстречу. Марья Ивановна испугалась и остановилась. В эту самую минуту раздался приятный женский голос: «Не бойтесь, она не укусит». И Марья Ивановна увидела даму, сидевшую на скамейке противу памятника. Марья Ивановна села на другом конце скамейки. Дама пристально на нее смотрела; а Марья Ивановна, с своей стороны бросив несколько косвенных взглядов, успела рассмотреть ее с ног до головы. Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Ей казалось лет сорок. Лицо ее, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и легкая улыбка имели прелесть неизъяснимую. Дама первая перервала молчание.

Отец мой потупил голову: всякое слово, напоминающее мнимое преступление сына, было ему тягостно и казалось колким упреком. «Поезжай, матушка! - сказал он ей со вздохом. - Мы твоему счастию помехи сделать не хотим. Дай бог тебе в женихи доброго человека, не ошельмованного изменника». Он встал и вышел из комнаты.

Марья Ивановна, оставшись наедине с матушкою, отчасти объяснила ей свои предположения. Матушка со слезами обняла ее и молила бога о благополучном конце замышленного дела. Марью Ивановну снарядили, и через несколько дней она отправилась в дорогу с верной Палашей и с верным Савельичем, который, насильственно разлученный со мною, утешался по крайней мере мыслию, что служит нареченной моей невесте.

Марья Ивановна благополучно прибыла в Софию и, узнав на почтовом дворе, что Двор находился в то время в Царском Селе, решилась тут остановиться. Ей отвели уголок за перегородкой. Жена смотрителя тотчас с нею разговорилась, объявила, что она племянница придворного истопника, и посвятила ее во все таинства придворной жизни. Она рассказала, в котором часу государыня обыкновенно просыпалась, кушала кофей, прогуливалась; какие вельможи находились в то время при ней; что изволила она вчерашний день говорить у себя за столом, кого принимала вечером, - словом, разговор Анны Власьевны стоил нескольких страниц исторических записок и был бы драгоценен для потомства. Марья Ивановна слушала ее со вниманием. Они пошли в сад. Анна Власьевна рассказала историю каждой аллеи и каждого мостика, и, нагулявшись, они возвратились на станцию очень довольные друг другом.

На другой день рано утром Марья Ивановна проснулась, оделась и тихонько пошла в сад. Утро было прекрасное, солнце освещало вершины лип, пожелтевших уже под свежим дыханием осени. Широкое озеро сияло неподвижно. Проснувшиеся лебеди важно выплывали из-под кустов, осеняющих берег. Марья Ивановна пошла около прекрасного луга, где только что поставлен был памятник в честь недавних побед графа Петра Александровича Румянцева. Вдруг белая собачка английской породы залаяла и побежала ей навстречу. Марья Ивановна испугалась и остановилась. В эту самую минуту раздался приятный женский голос: «Не бойтесь, она не укусит». И Марья Ивановна увидела даму, сидевшую на скамейке противу памятника. Марья Ивановна села на другом конце скамейки. Дама пристально на нее смотрела; а Марья Ивановна, со своей стороны бросив несколько косвенных взглядов, успела рассмотреть ее с ног до головы. Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Ей казалось лет сорок. Лицо ее, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и легкая улыбка имели прелесть неизъяснимую. Дама первая перервала молчание.

Вы, верно, не здешние? - сказала она.

Точно так-с: я вчера только приехала из провинции.

Вы приехали с вашими родными?

Никак нет-с. Я приехала одна.

Одна! Но вы так еще молоды.

У меня нет ни отца, ни матери.

Вы здесь, конечно, по каким-нибудь делам?

Точно так-с. Я приехала подать просьбу государыне.

Вы сирота: вероятно, вы жалуетесь на несправедливость и обиду?

Никак нет-с. Я приехала просить милости, а не правосудия.

Позвольте спросить, кто вы таковы?

Я дочь капитана Миронова.

Капитана Миронова! того самого, что был комендантом в одной из оренбургских крепостей?

Точно так-с.

Дама, казалось, была тронута. «Извините меня, - сказала она голосом еще более ласковым, - если я вмешиваюсь в ваши дела; но я бываю при дворе; изъясните мне, в чем состоит ваша просьба, и, может быть, мне удастся вам помочь.»

Марья Ивановна встала и почтительно ее благодарила. Все в неизвестной даме невольно привлекало сердце и внушало доверенность. Марья Ивановна вынула из кармана сложенную бумагу и подала ее незнакомой своей покровительнице, которая стала читать ее про себя.

Как раскрывается характер Маши Мироновой во время встречи с императрицей?

На другой день рано утром Марья Ивановна проснулась, оделась и тихонько пошла в сад. Утро было прекрасное, солнце освещало вершины лип, пожелтевших уже под свежим дыханием осени. Широкое озеро сияло неподвижно. Проснувшиеся лебеди важно выплывали из-под кустов, осеняющих берег. Марья Ивановна пошла около прекрасного луга, где только что поставлен был памятник в честь недавних побед графа Петра Александровича Румянцева. Вдруг белая собачка английской породы залаяла и побежала ей навстречу. Марья Ивановна испугалась и остановилась. В эту самую минуту раздался приятный женский голос: «Не бойтесь, она не укусит». И Марья Ивановна увидела даму, сидевшую на скамейке противу памятника. Марья Ивановна села на другом конце скамейки. Дама пристально на неё смотрела; а Марья Ивановна, со своей стороны бросив несколько косвенных взглядов, успела рассмотреть её с ног до головы. Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Ей казалось лет сорок. Лицо её, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и лёгкая улыбка имели прелесть неизъяснимую. Дама первая перервала молчание:– Вы, верно, не здешние? – сказала она.– Точно так-с: я вчера только приехала из провинции.– Вы приехали с вашими родными?– Никак нет-с. Я приехала одна.– Одна! Но вы так ещё молоды.– У меня нет ни отца, ни матери.– Вы здесь, конечно, по каким-нибудь делам?– Точно так-с. Я приехала подать просьбу государыне.– Вы сирота: вероятно, вы жалуетесь на несправедливость и обиду?– Никак нет-с. Я приехала просить милости, а не правосудия.– Позвольте спросить, кто вы таковы?– Я дочь капитана Миронова.– Капитана Миронова! того самого, что был комендантом в одной из оренбургских крепостей?– Точно так-с.Дама, казалось, была тронута. «Извините меня, – сказала она голосом ещё более ласковым, – если я вмешиваюсь в ваши дела; но я бываю при дворе; изъясните мне, в чём состоит ваша просьба, и, может быть, мне удастся вам помочь».Марья Ивановна встала и почтительно её благодарила. Всё в неизвестной даме невольно привлекало сердце и внушало доверенность. Марья Ивановна вынула из кармана сложенную бумагу и подала её незнакомой своей покровительнице, которая стала читать её про себя.Сначала она читала с видом внимательным и благосклонным; но вдруг лицо её переменилось, – и Марья Ивановна, следовавшая глазами за всеми её движениями, испугалась строгому выражению этого лица, за минуту столь приятному и спокойному.– Вы просите за Гринёва? – сказала дама с холодным видом. – Императрица не может его простить. Он пристал к самозванцу не из невежества и легковерия, но как безнравственный и вредный негодяй.– Ах, неправда! – вскрикнула Марья Ивановна.– Как неправда! – возразила дама, вся вспыхнув.– Неправда, ей-богу неправда! Я знаю всё, я всё вам расскажу. Он для одной меня подвергался всему, что постигло его. И если он не оправдался перед судом, то разве потому только, что не хотел запутать меня. Тут она с жаром рассказала всё, что уже известно моему читателю.Дама выслушала её со вниманием. «Где вы остановились?» – спросила она потом; и услыша, что у Анны Власьевны, примолвила с улыбкою: «А! знаю. Прощайте, не говорите никому о нашей встрече. Я надеюсь, что вы недолго будете ждать ответа на ваше письмо».С этим словом она встала и вошла в крытую аллею, а Марья Ивановна возвратилась к Анне Власьевне, исполненная радостной надежды.(А.С. Пушкин, «Капитанская дочка»)

Показать текст целиком

Во время встречи с императрицей дочь капитана Миронова предстаёт уже не той скромной и застенчивой девушкой, которую читатели привыкли видеть на страницах романа. Она готова бороться за судьбу своего возлюбленного, сделать всё, чтобы спасти его от позора и ссылки.