100 лет назад умер Лев Николаевич Толстой, русский граф, философ, публицист и классик литературы. 10 ноября (по новому стилю) он втайне от семьи покинул свое имение Ясная Поляна и в сопровождении домашнего врача Душана Петровича Маковицкого отправился на близлежащую железнодорожную станцию Козлова Засека, чтобы начать новую жизнь. По дороге Толстой заболел воспалением легких. Он вынужден был остановиться на маленькой станции Астапово, где и скончался 20 ноября. Обозреватель "Известий" Наталья Кочеткова побеседовала с наиболее популярными в России потомками Льва Николаевича Толстого - праправнуками Феклой, Петром и Владимиром.
Фекла (Анна) Никитична Толстая (на генеалогическом древе N 112), пра-правнучка Льва Толстого, родилась 27 февраля 1971 года, окончила филологический факультет МГУ и режиссерский факультет ГИТИСа. Теле- и радиоведущая. В настоящее время работает на радиостанции "Серебряный дождь" и готовит ряд документальных проектов
Петр Олегович Толстой (на генеалогическом древе N 114), пра-правнук Льва Толстого, родился 20 июня 1969 года, окончил международное отделение факультета журналистики МГУ и Высшую школу подготовки журналистских кадров в Париже. Ведущий программы "Воскресное "Время" ("Первый канал")
Владимир Ильич Толстой (на генеалогическом древе N 116), праправнук Льва Толстого, родился 28 сентября 1962 года, окончил факультет журналистики МГУ. С 1994 года - директор музея "Ясная Поляна"
Фекла Толстая: Разговоры о Толстом вызывали у меня панику
известия: Чего вы ждете от торжеств, связанных со столетием со дня смерти вашего знаменитого предка?
фекла толстая: Ничего. Я же не чиновник Министерства культуры. И думаю, что Лев Николаевич тоже ничего не ожидал ни от празднования своего дня рождения, ни тем паче от таких юбилеев. Ожидать можно только того, что столетие ухода и смерти Толстого послужит поводом обратиться к его идеям, подумать, что изменилось за прошедший век. Если говорить о делах семейных, то мы в этом году собирались на очередной большой Толстовский съезд в Ясной Поляне...
и: Это куда собирается порядка сотни потомков Льва Николаевича?
толстая : Больше сотни. Вообще нас больше, но кто может, тот и приезжает. Мы все, конечно, понимали, что этот год особый. Особое внимание было к тому, что происходило 100 лет назад. Мы съездили на станцию Астапово, где умер Толстой, посмотрели еще до российской премьеры "Последнее воскресение", голливудскую картину про последний год жизни Толстого и его отношения в семье. Там жену Льва Николаевича Софью Андреевну прекрасно играет Хелен Миррен.
и : И что, вы все отдаете себе отчет в том, что вы в какой-то степени хранители некоего культурного наследия?
толстая: Я не ощущаю себя хранителем культурного наследия. Я благодарный и счастливый человек, которому повезло родиться в большой дружной семье. Мои родные - люди небанальные, остроумные, яркие, страстные, увлекающиеся. Мне просто повезло в жизни.
и: Принято говорить о любви к Толстому, но как можно испытывать чувство к человеку, которого никто из ныне живущих Толстых не застал?
толстая: Наверное, мы все по-разному к нему относимся. Я получила стандартное школьное советское образование и "проходила" Толстого в школе, в университете. Но это не мешает другому отношению к Льву Николаевичу, которое сложилось по семейным рассказам, воспоминаниям, не мешает относиться к нему как к дедушке.
Я еще застала внуков Толстого, некоторых из них я хорошо знала. То, что происходило тогда в Ясной Поляне: уход Толстого, раскол в толстовской семье, дети, которые поддерживали маму, младшая дочь, которая поддерживала отца в его идейных исканиях, в его уходе в 1910 году, - это все было событиями и их жизней, все это прямо повлияло на них, на то, где они оказались, что они делали, как они жили, о чем думали. Почти все они оказались в эмиграции после революции. И их детей, наших родителей, это тоже затронуло. Мы, наверное, первое поколение, которое может относиться к событиям столетней давности как к истории.
и: А когда вы "проходили" Толстого в школе, вы читали его как классика отечественной литературы или как прапрадедушку?
толстая : Повзрослев, я поняла, что мое родство с Толстым как-то глупо закрывало от меня Льва Николаевича, я всегда стеснялась и избегала этой темы. Если я могла не писать сочинение про Льва Николаевича, я, конечно, старалась этого не делать. Я считала, что с меня как праправнучки будет особый спрос. Еще учась в университете, я должна была сдавать русскую литературу второй половины XIX века. Необходимость говорить о Толстом вызывала у меня панику, мне казалось, что я ничего не знаю. Кризис дошел до того, что моя подруга, которая блестяще знает русскую литературу XIX века, пересказывала мне содержание "Войны и мира" ночью перед экзаменом. Сейчас мне это вспоминать смешно и неловко. Жалко нервов и времени, которое упущено. Когда же я стала читать Льва Николаевича без всяких обязательств перед экзаменатором и без необходимости держать ответ за свое родство, я стала это делать с огромной радостью, уважением и осознанием того, какой он блестящий и великолепный мастер. Просто ценить и получать удовольствие.
и: Когда наступило это время?
толстая: Да уже чуть ли не после университета. Я вспоминаю прекрасное время, когда я однажды в августе приехала в Ясную Поляну и читала "Войну и мир". Когда доходишь до описаний Лысых гор, которые списаны с Ясной Поляны, когда ты читаешь и при этом видишь все, что описано, и дышишь тем же самым воздухом и поднимаешься с книжкой по тому же самому Прешпекту, по которому князь Андрей поднимался в свое имение, это производит гораздо большее впечатление.
и: Как вы стали его воспринимать? Каков ваш Толстой?
толстая: Я довольно обычный читатель, отношусь к Льву Николаевичу с огромным уважением, интересом и желанием его понять. Я думаю, что, несмотря на некоторую категоричность Толстого (которая, впрочем, оправдана, потому что он так же был требователен к себе), он прежде всего оставил нам неотвеченные вопросы: как жить? в чем счастье? как строить семейную жизнь? Я не думаю, что он во время своих исканий нашел очевидные ответы. Он все подвергал сомнению и не мог бы сказать: да я знаю, как надо. И каждый человек по-своему отвечает на эти вопросы. Их надо просто себе задавать.
Петр Толстой: Как же так: ты Толстой, а на землю плюнул - несерьезно
известия: Говорят, у вас хранится перстень Толстых - фамильная реликвия, которая передается от отца к сыну...
петр толстой : Действительно, есть такой перстень, на котором изображен герб Толстых. В роде Толстых он передавался старшему по мужской линии. Ко мне он перешел от отца Феклы, Никиты Ильича. Красивый такой перстень. Но история его довольно темная: таких перстней было несколько. Этот, насколько мне известно, принадлежал дедушке Льва Николаевича, потом отцу, потом старшему брату, потом перешел к нашей части семьи. Получается, его история прослеживается где-то до XVIII века.
и: Каково его предназначение?
толстой: Это печатка - золотой перстень с агатом, на котором вырезан герб семьи. На гербе дворянский щит, две борзые собаки, константинопольская башня, которая напоминает о том моменте, когда Петру Андреевичу Толстому был пожалован графский титул (он был послом в Константинополе), масса всяких символов, которые специалисты по геральдике наверняка с легкостью опишут. В те времена в любой дворянской семье был перстень-печатка с родовым гербом. Им скрепляли сургучные печати. Выражаясь современным языком, это была такая электронная подпись.
и: Если говорить об исканиях Льва Толстого, то насколько его потомки "толстовцы"?
толстой: Толстой и "толстовцы" - это вообще разные вещи. То, о чем думал Толстой как личность, как великий писатель и выдающийся философ, "толстовцы" превратили в секту. К сожалению, следы этого сектантства мы еще наблюдаем до сих пор. Я к этому отношусь крайне отрицательно, считаю балаганом. К сожалению, балаганом с достаточно трагической историей, потому что именно все эти "толстовцы" во главе с Владимиром Чертковым (близкий друг Толстого, редактор и издатель его произведений. - "Известия") спровоцировали уход Толстого из Ясной Поляны и способствовали глубокому разрыву между его семьей и его последователями, которые были людьми в значительной степени поверхностными, менее культурными и воспринявшими все, о чем говорил Толстой, буквально, как руководство к действию.
Известна история, когда, сидя на веранде в Ясной Поляне, Лев Николаевич убил комара, а Чертков возопил: "Что вы делаете? Это же убийство!"
и : Толстого трактовали в разные времена по-разному: при жизни, в советское время, постсоветское...
толстой: А постсоветского Толстого не было. Я вам так скажу: было отношение к Толстому при жизни как к гуру, к которому приходили ходоки со всей России. В советское время он был "зеркалом русской революции", но всех его потомков революция стерла в порошок, не погнушавшись ничем, чтобы выдавить за границу. А постсоветского осмысления нет никакого по той простой причине, что современное общество даже отчасти не готово говорить на этом языке. Это общество думает о том, как купить автомобиль в кредит, обновить холодильник и съездить в выходные в мегамолл. А задуматься о каких-то философских идеях Толстого - и в мыслях нет. Хорошо бы начать приближаться к Толстому не с философии, а с литературы, "Войну и мир" перечитать...
и: Вот сейчас к 100-летию со дня смерти Толстого вышла книга Павла Басинского...
толстой: Да, очень хорошая книжка. Но если сравнить, например, 100-летие со дня смерти Толстого с 200-летием со дня рождения Пушкина, то вспомните, сколько там всего про Пушкина вышло и что происходило. Диспропорция вопиющая.
и: На днях вышел в прокат голливудский фильм "Последнее воскресение" с Хелен Миррен в роли Софьи Андреевны - чем не масштаб?
толстой: Вас не удивляет, что к 100-летию со дня смерти Толстого единственный фильм о Толстом выходит в Голливуде? Делает его немецкий продюсер, а в России ничего не происходит? Позиция сегодняшнего Министерства культуры такая: "мы смерти не празднуем". Это нормально? По-моему, нет. Так что сегодня какой-то серьезный разговор о Толстом не с кем вести.
Кроме того, я видел этот голливудский фильм. Это не просто клюква - это бессмысленная клюква. Актеры прекрасные, а сам фильм не имеет никакого отношения ни к Толстому, ни к его семье, ни к Ясной Поляне, ни к пониманию русского человека.
и: Празднование 200-летия со дня рождения Пушкина вылилось в результате во что-то не очень осмысленное: Пушкин был на каждой конфеткой коробке. Вы хотите, чтобы то же самое случилось с Толстым?
толстой: Я за то, чтобы было чувство меры. Понимаете, Льву Николаевичу все равно, как будет отмечаться 100-летие его смерти. Это важно для людей, которые живут сегодня. Но если сегодняшним людям это не важно, это жалко. Но я не говорю, что он должен смотреть с каждой конфетной коробки, я с вами согласен. Когда Пушкина превращают в предмет масскульта, китч, от этого ничего, кроме "наше все", не остается. Даст Бог, с Толстым такого не произойдет. Хотя если вы сейчас спросите у француза, американца или итальянца про русских писателей, они вам назовут две-три фамилии, не больше, - и Толстой будет среди них.
и: Получается, что Толстой в России несвоевременен, неактуален сейчас...
толстой: Невостребован. Актуален - безотносительное понятие. Невостребован точнее. Не нужен сегодня людям, потому что у них другие проблемы. Им навязывается другой образ жизни, другой образ мысли. Вот почему про Толстого говорят, что он классик? Не потому, что он написал толстые книжки, как некоторые думают. А потому, что, читая эти книжки, можно найти ответы на вопросы, которые мучают каждого: зачем жить? Почему так, а не иначе? Про отношения мужчины и женщины. Есть вечные темы, на которые Толстой размышлял в своих художественных произведениях.
и: Вы для себя ответы на вопросы "зачем жить и каковы отношения мужчины и женщины" у Толстого получили?
толстой: Я ищу.
и: С какого момента начали искать? Ведь классику читать в школе почти бесполезно - она для взрослых людей написана.
толстой: Сложный вопрос. Я Толстого воспринимаю в первую очередь не как великого писателя земли русской, а как прапрадедушку. По крайней мере, когда был маленький, я его так воспринимал. Потом уже как писателя, потом как философа. Читать его "для себя" я начал, наверное, ближе к 30. Поэтому и жалко, что общение с Толстым у большинства заканчивается в 9-м классе средней школы.
и: Что именно вас затронуло в толстовских текстах?
толстой: Я иначе прочитал "Хаджи-Мурата", по-другому стал понимать, о чем писал Лев Николаевич в "Крейцеровой сонате"...
и: И как же стали это понимать? Это один из самых непринимаемых большинством читателей текстов.
толстой: Это личный вопрос для каждого. Просто нужно этот текст перечитать и получить новые впечатления. Каждого это задевает по-своему.
и: Вас как задело?
толстой : За живое.
и: А что касается его религиозных воззрений?..
толстой: Отношения человека с Богом, религией, церковью у каждого человека свое. Это то, за что каждый человек, проживая жизнь, отвечает лично. Поэтому судить Льва Николаевича я не вправе, а религиозных его взглядов я не разделяю.
и: Как вам живется с фамилией Толстой? Это ноша, гордость, ответственность?
толстой: Даже безотносительно Льва Толстого носить эту фамилию - ответственность. Все мы пытаемся по мере сил ее нести. "Как же так: ты Толстой, а на землю плюнул - несерьезно". Это же в мелочах все выражается. Меня спрашивают: "Вы родственник, не родственник?" Гаишники особенно любят...
и: Уточняют, какому Толстому?
толстой: Да им все равно.
Владимир Толстой: Когда я в первый раз вошел в дом Толстого, подумал, что меня обманули
известия: Насколько мне известно, до того, как вы стали директором Ясной Поляны, потомки Толстого были в напряженных отношениях с музеем...
владимир толстой : Это в большей степени касалось Никиты Ильича Толстого, отца Феклы. У моего отца с музеем тоже были непростые отношения, но в открытые конфронтации он все-таки не вступал, и я в детстве, отрочестве и юности с родителями в Ясную Поляну все-таки приезжал. Но это были более официальные приезды, чем то, что происходит сейчас.
Дело в том, что среди людей, которые профессионально занимаются Толстым, есть два направления. Первые - те, кто относится к Толстому с позиций Черткова. Вторые - те, кто придерживается взглядов, близких семье Толстого. Эта конфронтация возникла в последние годы жизни Льва Николаевича и в какой-то степени существует и по сей день.
"Чертковцы" всячески унижали и оскорбляли Софью Андреевну, пытались принизить ее роль в жизни Льва Николаевича, в создании Яснополянского музея, качества и достоинства детей Льва Николаевича. А была позиция семьи, которая пыталась защитить свои честь и достоинство. Но это был не только личностный конфликт между Чертковым как ближайшим другом и последователем Толстого и Софьей Андреевной. Это еще был идеологический конфликт. "Чертковцы" больше любят мертвого великого Льва, а для нас важнее живой Толстой, молодой, разный. На этой основе и происходили размолвки между членами семьи и теми людьми, которые официально возглавляли Яснополянский музей.
и: Каким образом вам удалось сделать Ясную Поляну более толстовской, чем чертковской?
толстой: Музей действительно менялся за последние 16 лет. Кроме того такого рода разногласия были и внутри музейного коллектива. Мне показалось, что мне удалось их снять, но глубинные противоречия у некоторых людей, поработавших в музее более 20 лет, все равно остались.
Внешне эти перемены наиболее ярко проявились в наружности дома Толстого. В начале 1990-х годов он представлял собой довольно сумрачное пространство: окна затянуты плотными гардинами, сквозь которые не проникает свет. В общем-то это делалось из музейных соображений - чтобы свет не портил висящие на стенах фотографии, книги, предметы интерьера. Мебель была затянута чехлами - опять же с целью подольше все это сохранить. Деревянные поверхности, начиная с послевоенного времени, были закрашены темно-коричневой краской (раньше такой парты в школах красили). Очень мрачное все.
Я помню свои первые детские ощущения. Я приехал в Ясную после того, как прочитал воспоминания моего прадеда Ильи Львовича Толстого и сестры Софьи Андреевны - Татьяны Андреевны Кузьминской. В одной и в другой книге Ясная Поляна предстает волшебным радостным местом - солнечным, наполненным светом. И когда в первый раз вошел в дом Толстого, я подумал, что что-то не то. Что меня обманули: то ли в этих воспоминаниях что-то не так, то ли с самим домом что-то произошло. И от этого несоответствия ожиданиям было страшное разочарование.
Поэтому первое, что мы начали делать в середине 1990-х, - раскрыли окна, заменив гардины специальной пленкой, которая пропускает свет, но защищает от инфракрасных лучей, сняли чехлы с мебели и на протяжении нескольких лет реставраторы кропотливо снимали слой за слоем коричневой краски с окон, перил, пола, лестницы. И случилось преображение: дом стал оживать.
И еще мне было важно привнести в Ясную постоянную бурлящую живую жизнь - чтобы это было не официальное пространство поклонения Толстому, а место, куда с радостью едут творческие люди, музыканты, писатели, художники, актеры, режиссеры. В-третьих - это природа усадьбы: сады, леса, парки, пчелы, лошади. Важно, чтобы это было не театрально-бутафорским, а усадебно-хозяйственным.
И четвертое, важно не сосредотачивать все только на центральной части Ясной Поляны - дом, могила, хозяйственные постройки, а расширить толстовскую вселенную за счет других имений и усадеб, принадлежавших Толстым. За эти годы были присоединены к Ясной Поляне Никольско-Вяземское - родовая усадьба Толстых, Пирогово, Покровское, принадлежавшие Сергею Николаевичу и Марье Николаевне Толстым - брату и сестре Льва Николаевича, - станция Козлова Засека, город Крапивна, Мансурово, усадьба, принадлежавшая моему прадеду Илье Львовичу в Калужской губернии. Возник детский сад в деревне Ясная Поляна...
и: У вас еще, кажется, школа есть?
толстой: Школа всегда существовала, и у меня было огромное желание, чтобы она вошла в этот Яснополянский комплекс. К сожалению, это не получилось пока.
Род Толстых
Всемирную славу роду Толстых доставил граф Лев Николаевич Толстой, писатель, автор романов «Война и мир», «Анна Каренина», «Воскресение», ряда повестей, пьес, рассказов. Биография Льва Николаевича читателю знакома со школьных лет, и мы о нем далее говорить не будем. Однако отметим, что род Толстых дал несколько писателей.
В середине прошлого века известностью пользовался граф Алексей Константинович Толстой - автор повести «Князь Серебряный», драматической трилогии об Иване Грозном и двух последующих царях. Он вместе с братьями А. М. и В. М. Жемчужниковыми писал пародийно-сатирические произведения под псевдонимом Козьма Прутков.
Не меньшей известностью пользовался спустя полвека Алексей Николаевич Толстой, советский писатель, академик Академии наук СССР, автор романов «Хождение по мукам», «Петр I», «Аэлита», «Гиперболоид инженера Гарина» и др.
Лев Николаевич Толстой
Писателями (но не столь знаменитыми) были также Дмитрий Николаевич, Михаил Николаевич и Лев Львович Толстые.
Несколько графов Толстых были государственными деятелями. Александр Петрович Толстой был обер-прокурором Синода (должность, приравненная к министерской). Он был близким другом Н. В. Гоголя, в его доме Гоголь жил последние месяцы своей жизни, там он сжег рукопись второго тома «Мертвых душ».
Дмитрий Андреевич Толстой также был обер-прокурором Синода, затем министром народного просвещения (при царе Александре II), министром внутренних дел (при царе Александре III). Иван Матвеевич Толстой был министром почт и телеграфов (при царе Николае I). Иван Иванович Толстой был министром сельского хозяйства (при царе Николае II). Петр Александрович Толстой, генерал от инфантерии (второй чин по Табели о рангах), был членом Государственного Совета.
Петр Андреевич Толстой был генерал-кригскомиссаром (начальником службы снабжения). Александр Петрович и Андрей Андреевич Толстые дослужились на военной службе только до чина полковника (шестой чин по Табели о рангах). А Федор Андреевич Толстой, состоя на гражданской службе, стал тайным советником (третий чин по Табели о рангах).
Другие Толстые нашли свое призвание в иных направлениях: Федор Петрович - живописец, скульптор и медальер, профессор и вице-президент Академии художеств; Иван Иванович - археолог и нумизмат, вице-президент Императорского археологического общества; Феофил Матвеевич - композитор; Юрий Васильевич - историк, был вице-губернатором.
Александр Данилович Меншиков
Все перечисленные выше представители рода Толстых жили довольно-таки давно, уместно тут вспомнить кого-нибудь из нынешних Толстых. Автору довелось встречаться с Никитой Алексеевичем Толстым, сыном писателя Алексея Николаевича. Н. А. Толстой увлекся научной деятельностью, стал физиком, был профессором Технологического института, затем университета. На экзамены приходил с большой коробкой шоколадных конфет, которыми угощал студентов. Говорил, что так он снимает у студентов стресс. Двоек и троек не ставил: то ли конфеты помогали, то ли экзаменатор был мягкосердным. В конце жизни вдруг увлекся политикой, заразил этим и своего сына Михаила, вместе они стали депутатами Верховного Совета страны, ратовали за радикальные реформы.
Однако рассказ о роде Толстых было бы правильнее начать с того представителя рода, кто впервые получил титул графа. Петр Андреевич Толстой жил во времена Петра I. Вначале он был сторонником Милославских в их борьбе с Нарышкиными. Но когда царевна Софья была заточена в монастырь, П. А. Толстой начал служить царю Петру I верой и правдой. Он был назначен послом в Турцию, где турки дважды сажали его в тюрьму. Время было непростое: Россия с Турцией воевали десятилетиями, доверие между странами отсутствовало. Не было единства и внутри русского посольства, на посла П. А. Толстого в Москву писали доносы. Царь Петр I не принимал эти доносы в расчет, но к Толстому относился все-таки настороженно, помня о былой его приверженности Милославским.
Полное доверие у царя П. А. Толстой приобрел после того, когда смог вернуть в Россию из далекой Италии царевича Алексея, сбежавшего туда от грозного отца. Толстой убедил царевича, что надо покаяться - и царь-батюшка смилуется. Но когда царевич Алексей вернулся в Петербург, его приговорили к смерти за измену. А П. А. Толстой стал начальником Тайной канцелярии и графом Российской империи.
При царице Екатерине I граф П. А. Толстой назначается членом Верховного тайного совета («верховником»), т. е. фактически управляет государством вместе с А. Д. Меншиковым, Ф. М. Апраксиным и др. Но через два года царем стал Петр II, сын убитого царевича Алексея. Человек, привезший несчастного царевича из Италии в Россию, должен быть наказан: Петра Толстого лишают графского титула и ссылают в Соловецкий монастырь, где он и умирает через два года. И лишь в 1760 г. царица Елизавета (дочь Петра I и Екатерины I) возвратила потомкам А. А. Толстого графский титул.
А закончим это повествование рассказом о самом сумасбродном из рода Толстых - Федоре Ивановиче. Однажды он отправился в кругосветное плавание с адмиралом И. Ф. Крузенштерном и от скуки или из озорства перессорил поголовно всех офицеров и матросов. Он так досадил адмиралу, что тот, обычно спокойный и выдержанный, высадил Федора Ивановича на одном из Алеутских островов. Пришлось графу несколько лет прожить в обществе дикарей, они ему сделали фантастическую татуировку по всему телу. Вернувшись в Москву, Толстой (которого с тех пор стали называть Американцем) неизменно хвастался своей татуировкой. Но никаких достойных занятий для себя он не находил. От безделья, скуки и злобы стал дуэлянтом. По совершенно вздорным поводам вызывал людей на дуэль, а те из чувства ложной гордости не могли отказаться. Граф за короткий срок убил на дуэлях 11 человек. Составил список-синодик, куда записывал фамилии убитых им людей. Впрочем, во время дуэли он ведь и сам подставлял свою грудь под пистолет. Формально дуэль в России уже давно была запрещена, но фактически некоторые дворяне вопросы чести (как они ее понимали) решали на дуэли.
Потом Федор Иванович едва не покончил с собой из-за невозможности заплатить огромный карточный долг. Его спасла любящая его цыганка Авдотья Тугаева, которая внесла требуемую сумму денег. Граф Федор женился на цыганке. У них было 12 детей, которые все, кроме двоих дочерей, умерли в младенчестве. Когда умирал очередной ребенок, отец вычеркивал в своем синодике одну фамилию и сбоку писал слово «квит». Одиннадцатый ребенок, дочь Сарра, у которой были несомненные поэтические способности, умерла в возрасте 17 лет. Федор Иванович вычеркнул из синодика последнюю фамилию, сделал последнюю запись «квит» и с облегчением вздохнул: он расквитался за всех убитых на дуэлях. Последний его ребенок, дочь Прасковья, прожила 64 года, над нею рок не тяготел.
Из книги Любовь к истории (сетевая версия) ч.1 автора Акунин БорисОт толстых к тонким 3.01.2011Хочется начать год с чего-нибудь по-кроличьи мягкого и пушистого. Например, с рассуждения о женской красоте.Вот несколько самых легендарных красавиц европейской истории. Смотрим, любуемся. Диана де Пуатье, повелительница сердца Генриха
Из книги Любовь к истории автора Акунин БорисОТ ТОЛСТЫХ К ТОНКИМ 3.01.2011Хочется начать год с чего-нибудь по-кроличьи мягкого и пушистого. Например, с рассуждения о женской красоте.Вот несколько самых легендарных красавиц европейской истории. Смотрим, любуемся. Диана де Пуатье, повелительница сердца Генриха
Из книги Дворянские гнезда автора Молева Нина МихайловнаСемейная легенда графов Толстых Это было в 37-м году. Но когда – осенью или зимой, не могу припомнить… Скорее то, что мы ехали на колесах… отец ехал сзади в коляске и нас по переменкам – это была большая радость – брали к нему. Помню, что мне досталось въезжать в Москву в
Из книги Стиляги автора Козлов Владимир Из книги Личности в истории автора Коллектив авторовВолшебник Андерсен Наталья Толстых Он всю жизнь был неугомонным, непрактичным мечтателем, страстным любителем неожиданностей и перемен, великодушным и откровенным другом. А еще умел увидеть жемчужину даже в сточной канаве.НачалоБудущий сказочник Ганс Христиан
Из книги Чудесный Китай. Недавние путешествия в Поднебесную: география и история автора Тавровский Юрий ВадимовичРай для толстых мужчин в очках Дорога из Лицзяна в Дали идет среди полей – сначала террасных на склонах гор, а затем обычных, равнинных. На тех и на других убирают урожай, скирдуют солому, разбрасывают удобрения преимущественно женщины. Мини-тракторами, мулами и иными
Министерство образования Российской Федерации
Тульский государственный университет
Кафедра истории и культурологии
РЕФЕРАТ по дисциплине
«Культурное наследие Тульского края»
Генеалогическое дерево л.Н.Толстого – великого писателя земли тульской
Выполнил: студент гр. 220691я
Акимов А.С
Проверил:
Шеков А.В.
1. Ясная поляна – родовое поместье Л.Н.Толстого 3
2. Князья Волконские 7
3. Графы Толстые 13
4. Родители Льва Толстого 19
Список использованных источников 22
ПРИЛОЖЕНИЕ. Генеалогическое дерево Л.Н.Толстого 23
1. Ясная поляна – родовое поместье л.Н.Толстого
«Ясная Поляна! Кто тебе дал твое красивое имя? Кто первый облюбовал этот дивный уголок и кто первый любовно освятил его своим трудом? И когда это было? Да, ты действительно ясная - лучезарная. Окаймленная с востока, севера, запада дремучими лесами Козловой засеки, ты целыми днями смотришься на солнце и упиваешься им.
В
Герб графов
Толстых
Так писал о Ясной Поляне сын Л. Н. Толстого Илья Львович Толстой.
Когда-то Ясная Поляна была одним из сторожевых пунктов, охранявших Тулу от нашествия татар. Ясная Поляна находится у самой дороги, которая с далеких времен была главной и даже единственной, связывающей юг и север Руси. Это так называемый Муравский (Моравский) шлях, шедший от самого Перекопа до Тулы, не пересекая на своем протяжении ни одной большой реки. По этой дороге когда-то переселялись с юга на север славянские племена, теснимые татарами. По этой же дороге совершали свои набеги степные кочевники: печенеги, половцы и татары - грабили и жгли деревни и укрепленные сторожевые посты-города, уводили в плен жителей. «Воеваху те места и разоряху, - пишет летописец XVI века, - и многих людей побиша и села и деревни многие пожогша, дворян и детей боярских с женами и детьми и многих православных крестьян в полон поимаша и сведоша; а полону многое множество, яко и старые люди не помнят такой войны от поганых».
Ясную Поляну окружают вековые леса - Засека, или засечные леса. Это любимые места охоты и прогулок Толстого. Название «засека» восходит к XVI веку. Именно тогда московские правительства Василия III (Темного) и особенно Ивана IV (Грозного) создали оборонительный рубеж так называемой засечной черты. Первоначально для обороны от татар использовались естественные труднопроходимые леса и болота - «крепости великие», граничащие со степным югом. Эти леса тянулись по будущим Тамбовской, Тульской, Рязанской и Калужской губерниям. Засечными они назывались потому, что в них русские подрубали вековые деревья и валили макушками на юг, причем ствол не отрубали от корня, а только «засекали», чтобы кочевникам труднее было разбирать завалы.
Эти леса охранялись государевыми людьми от порубки и пожаров, о чем свидетельствуют специальные царевы указы: «А близко государевых украиных городов, лесов и лесных засек, и всяких крепостей, которые учинены от приходу воинских людей, однолично беречи их от огня накрепко». А земли вдоль засек заселялись служилыми людьми, на которых лежала обязанность охранять рубежи центральной России. Воеводой при Иване Грозном в Крапивне был Иван Иванович Толстой. Издавна эти земли западнее Ясной Поляны защищали Волконские.
Там, где теперь находится железнодорожная станция Ясная Поляна, в древности проходила Козлова засека. Она располагалась между двумя полянами - Малиновой на юге и Ясной на севере. Иногда лесные завалы укреплялись частоколами, земляными валами и рвами. Такие рвы находились недалеко от Ясной Поляны, отсюда и название одной из соседних деревень - Рвы. Следы древних валов и рвов можно обнаружить и у деревни Новое Басове, прямо в поле. Место это раньше называлось Завитай.
Со временем надобность в защите от татар исчезла и засеки стали казенными лесами. До сих пор сохранилась часть этого заповедного леса вокруг Ясной Поляны. Правда, лес этот за последние сто лет сильно поредел, стал чище и потерял свою первозданность. Теперь, к сожалению, его уже нельзя назвать девственным, каким помнил его Лев Николаевич Толстой.
За Воронкой, на север от Ясной Поляны, появлялись заводы для изготовления из железной руды чугуна и железа, из которого отливали оружие, производили хозяйственные изделия. Место, на котором со временем вырос большой чугунолитейный завод, называлось Косой Горой. Неподалеку отсюда, в Судакове, жили друзья родителей Льва Николаевича - Арсеньевы, завещавшие перед своей смертью молодому Толстому опеку над их малолетним сыном. Лев Николаевич в 1856-1857 годах бывал частым гостем «судаковских барышень» – старших сестер своего подопечного - и даже имел намерение жениться на одной из них – Валерии.
Деревня Ясная Поляна выглядела в петровские времена не так, как при жизни Толстого. Лев Николаевич рисует нам следующую картину сельца Ясного начала XVIII столетия: На юге, в двух верстах от сельца Ясного, на открытом высоком месте стоит одноглавая церковь с погостом, обнесенным невысокой каменной стеной; по углам поставлены башенки, увенчанные луковичными куполами. С того места, где теперь усадьба, кладбище виднелось среди равнинных полей Подстепья зеленым островком, над которым высилась колокольня. Николо-Кочаковская церковь построена не позже середины XVII столетия в том архитектурном стиле, который был характерен для церковного зодчества в конце XVI - начале XVII веков на территории Московского государства.
За оградой с северо-восточной стороны церкви находится фамильный склеп Толстых, где похоронены родители Льва Николаевича и брат Дмитрий. В «Романе русского помещика» мы находим описание этого склепа и посещение его молодым Толстым.
«Помолившись над прахом отца и матери, вместе похороненных в часовне, Митя вышел из нее и задумчиво направился к дому; но, не пройдя еще кладбища, он столкнулся с семейством телятинского помещика.
А мы вот отдавали визит дорогим могилкам, - с приветливой улыбкой сказал ему Александр Сергеевич. - Вы, верно, тоже были у своих, Князь?
Но на Князя, находившегося еще под влиянием искреннего чувства, испытанного в часовне, по-видимому, неприятно подействовала шуточка соседа; он, не отвечая, сухо взглянул на него...»
С восточной стороны, между склепом и оградой, находится могила деда Толстого по материнской линии Николая Сергеевича Волконского. Прах Волконского и памятник были перевезены на Кочаковское кладбище в 1928 году, когда ликвидировали кладбище Спасо-Андроньевского монастыря в Москве. На памятнике из красного мрамора высечена надпись:
«Генерал от инфантерии и кавалер князь Николай Сергеевич Волконской родился 1763 года марта 30 дня, скончался 1821 года февраля 3-го дня».
Рядом с памятником Н. С. Волконского находится перевезенный из Оптиной Пустыни памятник А. И. Остен-Сакен, сестры отца писателя, опекунши малолетних Толстых с 1837 по 1841 год. Высеченная на темном мраморе стихотворная эпитафия написана скорее всего тринадцатилетним Львом Толстым:
Уснувшая для жизни земной,
Ты путь перешла неизвестный,
В обителях жизни небесной
Твой сладок заведен покой.
В надежде сладкого свиданья –
И с верою за гробом жить,
Племянники сей знак воспоминанья –
Воздвигнули: чтоб прах усопшей чтить.
С
Исследователь Кочаковского некрополя - Николай Павлович Пузин - пишет о смерти сыновей Петра и Николая и тетеньки Татьяны Александровны следующее: «Эти утраты близких к Толстому лиц падают на период писания и печатания «Анны Карениной», когда его семью не раз навещало горе». «У нас горе, - писал Толстой А. А. Фету. - Петя меньшой заболел крупом и в два дня умер. Это первая смерть за одиннадцать лет в нашей семье, - и для жены очень тяжелая. Утешаться можно, что, если бы выбирать одного из нас восьмерых, эта смерть легче всех и для всех». Смерть сына Петра нашла отражение в «Анне Карениной», где Долли Облонская вспоминает о смерти своего ребенка.
В одной ограде с могилами сыновей Захоронена любимая тетенька Татьяна Александровна. Это была тяжелая утрата для Льва Николаевича: «Я с ней жил всю жизнь. И мне жутко без нее», - пишет он в одном из писем. А рядом надгробие Пелагеи Ильиничны Юшковой, второй сестры Николая Ильича Толстого.
На семейном кладбище в Кочаках покоятся почти все члены семьи Л.Н.Толстого: Софья Андреевна Толстая, ее сестра Татьяна Андреевна Кузминская, дочь Мария Львовна, в замужестве Оболенская, сыновья - Алексей, Ванечка, а также внуки - Анна, Илья и Владимир Ильичи Толстые.
История каждой семьи, рода, родного села или города всегда интересна сама по себе: через нее мы узнаем ближайшую и более отдаленную историю своего народа, своей страны.
Когда же мы обращаемся к изучению истории предков великих писателей, например Пушкина или Льва Толстого, мы не только удовлетворяем свой интерес к тому, какую роль играли в истории русского государства их пращуры, но лучше начинаем понимать многое написанное ими, нам ближе становятся герои произведений и личность автора. Графы Ростовы в «Войне и мире» - в особенности Илья Андреевич и Николай, князья Болконские - старый князь, княжна Марья, князь Андрей не могли бы быть такими, какими мы знаем и любим их, если бы Толстой не воплотил в них многие черты характеров и даже некоторые эпизоды из жизни своих предков: графов Толстых и князей Волконских.
Если бы Толстой не знал Толстого-Американца, другим бы был облик Долохова; не будь Сони и Тани Берс, которых Лев Николаевич знал с самого их детства, мы не познакомились бы с обаятельной Наташей Ростовой.
А сколько неосуществленных замыслов, сколько неоконченных произведений, с отрывками, а иногда и с целыми главами из которых мы можем познакомиться в 90-томном Собрании сочинений Л.Н.Толстого, основывались на фактах из жизни князей Горчаковых или Петра и Ивана Толстых - современников и сподвижников Петра Великого!
Лев Николаевич Толстой много лет отдал изучению русской истории, особенно глубоко интересовался он периодом, начиная от Петра I и кончая декабрьским восстанием 1825 года. Он читает имеющиеся у него в библиотеке книги Соловьева, Устрялова, Голикова, Гордона, Пекарского, Посошкова, Бантыш-Каменского. Просит друзей и знакомых присылать ему все, что есть об эпохе Петра I, о городском и деревенском быте того времени, дневники и путевые заметки современников Петра, описание баталий и географические сведения.
Интерес Л.Н.Толстого к истории Ясной Поляны, своей семьи, своего рода несомненен. Это интерес, помогающий понять историю народа, историю государства Российского через историю отдельных лиц, их взаимоотношений и характеров, через отношение помещиков к крепостным и подневольных крестьян к господам.
Он тщательно исследует родословную своих предков - Толстых, князей Волконских, и Горчаковых, и Трубецких - по так называемой бархатной книге, родословной книге П.Долгорукова и другим источникам, потому что предполагает ввести в будущий роман некоторых своих предков. Это не значит, что он хотел в своем историческом романе воспеть своих предков. Вот что записывает Лев Николаевич 4 апреля 1870 года: «Читаю историю Соловьева. Все по истории этой было безобразно в допетровской России: жестокость, грабеж, правеж, грубость, глупость, неуменье ничего сделать. Правительство стало исправлять. И правительство это такое же безобразное до нашего времени. Читаешь эту историю и невольно приходишь к заключению, что рядом безобразий совершилась история России. Но как же так ряд безобразий произвел великое и единое государство?! Уж это одно доказывает, что не правительство производило историю».
И в письме к А.А.Толстой в 1873 году Лев Николаевич спрашивает: не знает ли Александра Андреевна или ее брат «чего-нибудь о наших предках Толстых, чего я не знаю. Мне помнится, граф Илья Андреевич собирал сведения. Если есть что написанное, не пришлет ли он мне. Самый темный для меня эпизод из жизни наших предков - это изгнание в Соловецком, где и умерли Петр и Иван. Кто жена Ивана? (Прасковья Ивановна, рожд. Троекурова)? Когда и куда они вернулись? - Если бог даст, я нынешнее лето хочу съездить в Соловки. Там надеюсь узнать что-нибудь. Трогательно и важно то, что Иван не захотел вернуться, когда ему было возвращено это право. Вы говорите: время Петра не интересно, жестоко. Какое бы оно ни было, в нем начало всего. Распутывая моток, я невольно дошел до петрова времени, - и в нем конец».
Толстой - художник, и поэтому он создает свою историю, историю-искусство. «На что ни взглянешь, - пишет он Н. Н. Страхову 17 декабря 1872 года, - все задача, загадка, разгадка которой только и возможна поэзией».
14-го века их предок Индрис покинул эту страну и принял в Чернигове.
Родословная Толстых
Род собственно семейства Толстых с его правнука, которого звали Андрей Харитонович. Он после жизни в Чернигове обосновался в Москве. Первые его потомки были военнослужащими, что было своего рода традицией. Однако в последующих поколениях в роду Толстых стали появляться государственные политические и великие литературные деятели.
Древо
Ближайшим предкам Льва и Алексея Николаевичей и Алексея Константиновича является Петр Андреевич Толстой. У него было рождено двое сыновей. Один из них не мог иметь детей, а второй стал отцом нескольких сыновей, среди которых следует выделить Илью и Андрея. Именно они произвели на свет ближайших родственников этих трех великих писателей.
Лев Николаевич Толстой появился на свет в 1828 году в Тульской губернии. Его отцом был Николай Ильич Толстой, который был сыном Ильи Андреевича.
Ветка Ильи Толстого славится появлением Льва Николаевича и Алексея Константиновича. Они приходятся друг другу троюродными братьями. Алексей Николаевич появился через несколько поколений. Если судить по родству, то для Льва Николаевича он является внучатым племянником в четвертом поколении. Родство, конечно, очень дальнее, но все же оно свидетельствует о том, что у них есть общие корни и можно считать их родственниками, а не просто однофамильцами.
Алексей Николаевич Толстой был рожден в 1883 году. Местом его рождения был город Николаевск. Отцом его является граф Николай Александрович Толстой.
Изучением рода Толстых занимаются многие биографы, и уже составлены достаточно подробные генеалогические древа. Все они подтверждают тот факт, что в этом роду имеется трое известных писателей, которые появились в разные периоды времени. Самым старшим из этих писателей является Алексей Константинович. Он родился в 1817 году в городе Санкт-Петербурге. Его отцом был Константин Петрович Толстой, который является родным братом знаменитого художника Ф.П. Толстого.
Совет 2: Иван Толстой: биография, творчество, карьера, личная жизнь
Есть у писательского творчества удивительное качество: это не просто набор информации, данных об исторических и личных взаимоотношениях, нечто большее. Читатель переносится в то время, начинает понимать и оправдывать многие вещи, запоминать отношения между героями.
Произведения затрагивают душу, внутренний мир. Однако есть авторы, понимающие непростые вопросы справедливости оценки творчества либо деятельности. Этим занимаются историки литературы. К ним и относится Иван Никитич Толстой.
Поиск призвания
Он появился на свет в известной творческой семье Ленинграде в 1958 году, 21 января. Отец – сын знаменитого писателя А. Н. Толстого, мама – дочь поэта Лозинского М. Л. Глава семьи являлся известным физиком, профессором. Наукой решил заниматься и брат Михаил. Сестры же, Татьяна с Натальей, стали писательницами.
В 1975 Иван Никитич закончил школу и стал студентом медицинского института. Образование оказалось выбрано ошибочно. Медицина совершенно не привлекала студента. Супруга, видя настрой мужа, посоветовала ему заняться филологией.
Тогда Иван Никитич поступил в университет на филфак. Одновременно он работал в Пушкинских горах экскурсоводом. После окончания учебы выпускник преподавал русский язык и литературу в школе. Он изучал архивы, писал статьи.
Увлечение эмигрантской литературой все больше захватывало начинающего писателя. Однако с публикациями на эту тему не складывалось. В 1987 появились первые успехи. Толстой уже преподавал в Гуманитарном и Политехническом вузах. Он стал редактором «Звезды», корректором в «Русской мысли».
С 1994 Иван Никитич начал вести в университете спецкурсы по Набокову. Своей специализацией писатель-историк избрал эмигрантскую историю и литературу, а также период холодной войны. В 1992 публицист возглавил издательство Товия Гржебина как главный редактор.
Любимое дело
С 1994 Иван Никитич стал главным редактором «Опытов». В журнале вышло более пятисот его рецензий, обзоров и статей. Писатель создал книги «Отмытый роман Живаго», «Курсив эпохи».
С 1988 началась работа на «Радио Свобода» журналистом. С конца 1994 писатель вошел в число штатных сотрудников. В 1995 он переехал в Прагу. Все темы и направления автор выбирал сам. Иван Никитич великолепно рассказывает истории. Его повествование отличается яркостью, образностью и живостью. Однако писатель еще и мастер нахождения интересных сюжетов. По его мнению, работа с архивами – деятельность захватывающая. Можно найти невероятные вещи, многое в эмигрантской жизни объясняющие.
При представлении контекста более ясно вырисовывается историческая картина. Этим и занимается историк. Толстой изучает материалы прошлого, чтобы привести читателей к дню текущему. Выдумывать автору ничего не приходится. Все его произведения базируются на реальных фактах.
Заслуга автора – объединение их в единое целое, историю. При сопоставлении создается интереснейшее повествование. Единственной сложностью, по мнению Толстого, является придание историческому рассказу увлекательности. Тогда можно не просто слушать, а увлеченно внимать. Тогда каждому легко понять, почему произошло то ибо иное событие, какая связь между происшедшими фактами.
Уникальный исследователь способен отыскивать потрясающие сведения для читателей и слушателей. Иван Никитич стал ведущим нескольких программ. В их числе «Мифы и репутации». Знаковые проекты Историк создал авторский цикл «Радио Свобода. Полвека в эфире». Он ведет на канале «Культура» программы «Исторические путешествия Ивана Толстого» и «Хранители наследства».
В передачах открываются удивительные истории о произведениях, событиях, людях. В его передачах рассказывалось про малоизвестные исторические персонажи. Так, в программе о Романе Гуле, французском романисте русского происхождения, показана история самоотверженной матери, сделавшей все, чтобы увезти сына от потрясений революции. Особенно потрясает финал передачи. Оказывается, мать скрывала от сына не только болезнь, но и собственный уход. Ободряющие письма Гуль получал уже после ее смерти.
Рассказывал писатель про поэта, авторе одного стихотворения Филарета Чернова, московского профессора Сергея Мельгунова, морского мичмана Бориса Бьеркелунда и политического деятеля Василия Шульгина. Он сумел по крупицам собрать сведения об авторе ставшего песней «Замело тебя снегом, Россия».
Работа в настоящем времени
Свои телепередачи исследователь пытался перевести на бумагу, однако быстро понял, что теряется увлекательность. Самому писателю неинтересно повторять материал снова. Он предпочитает импровизацию. Сама история продумана заранее. Поводом для нее может стать что угодно, от случайно замеченной фотографии до заданного кем-то вопроса.
Да и гораздо проще Толстому что-то поведать самому, чем слушать рассказы других. Он сам заостряет внимание слушателей на интересных по его мнению деталях, уделяет не мало внимания психологии героев. Его сюжеты отличает продуманность драматургии. Мировая культура в его программах пересказывается заново, но только в интересном ракурсе.
