Владислав Крапивин

Рассказы

АЛЫЕ ПЕРЬЯ СТРЕЛ АЛЬФА БОЛЬШОЙ МЕДВЕДИЦЫ БЕГСТВО РОГАТЫХ ВИКИНГОВ ВОСЬМАЯ ЗВЕЗДА ГВОЗДИ ДАЛЕКИЕ ГОРНИСТЫ ЗВЕЗДЫ ПОД ДОЖДЕМ КАПИТАНЫ НЕ СМОТРЯТ НАЗАД КОСТЕР КРАСНЫЙ КЛИВЕР МИННОЕ ЗАГРАЖДЕНИЕ НАДПИСЬ НА БРАНДМАУЭРЕ НАСТОЯЩЕЕ ОСТРОВ ПРИВИДЕНИЯ ПАЛОЧКИ ДЛЯ ВАСЬКИНОГО БАРАБАНА ПЕРВЫЙ ШАГ ПИСЬМО СЕВЕРНОЙ КОРОЛЕВЫ ПЛАНШЕТ ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ? ПУТЕШЕСТВЕННИКИ НЕ ПЛАЧУТ РЕЙС "ОРИОНА" РИСК РУКАВИЦЫ САМЫЙ МЛАДШИЙ СИГНАЛ ГОРНИСТА СНЕЖНАЯ ОБСЕРВАТОРИЯ СТРАНА СИНЕЙ ЧАЙКИ ТАБАКЕРКА ИЗ БУХТЫ ПОРТ-ДЖЕКСОН ТРОЕ С БАРАБАНОМ ШТУРМАН КОНОПЛЁВ Я ИДУ ВСТРЕЧАТЬ БРАТА

Владислав Крапивин

ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?

Рассказы. 1960 - 1963 гг

ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?

Тоник, Тимка и Римма возвращались с последнего детского киносеанса из клуба судостроителей.

Далеко до моста, - сказал Тимка. - Айда на берег. Может, кто-нибудь перевезёт.

Попадёт, если дома узнают, - засомневался Тоник.

Римма презрительно вытянула губы:

Мне не попадёт.

Он всегда боится: "Нельзя, не разрешают..." Петька и тот не боится никогда, - проворчал Тимка. - Пойдёшь?

Тоник пошёл. Уж если маленький Петька, сосед Тоника, не боится, то ничего не поделаешь.

Обходя штабеля мокрого леса и перевёрнутые лодки, они выбрались к воде. Было начало лета, река разлилась и кое-где подошла вплотную к домам, подмывала заборы. Коричневая от размытого песка и глины, она несла брёвна и обрывки плотов.

По середине реки двигалась моторка.

Везёт нам, - сказал Тимка. - Вон Мухин едет. Я его знаю.

Какой Мухин? Инструктор ДОСААФ? - поинтересовалась Римка.

Ага. Его брат в нашем классе учится.

Они хором несколько раз позвали Мухина, прежде чем он помахал кепкой и повернул к берегу.

Как жизнь, рыжие? - приветствовал ребят Мухин. - На ту сторону?

Рыжей была только Римка.

Сами-то вы красивый? - язвительно спросила она.

А как же! Поехали.

Женя, дай маленько порулить, - начал просить Тимка. - Ну, дай, Жень!

На брёвна не посади нас, - предупредил Мухин.

Тимка заулыбался и стиснул в ладонях рукоятку руля. Всё было хорошо. Через несколько минут Тимка развернул лодку против течения и повёл её вдоль плотов, которые тянулись с правого берега.

Ставь к волне! - закричал вдруг Мухин.

Отбрасывая крутые гребни, мимо проходил буксирный катер. Тимка растерялся. Он рванул руль, но не в ту сторону. Лодка ударилась носом о плот. Тоник ничего не успел сообразить. Он сидел впереди и сразу вылетел на плот. Скорость была большой, и Тоник проехал поперёк плота, как по громадному ксилофону, пересчитав локтями и коленками каждое брёвнышко.

Мухин обругал Тимку, отобрал руль и крикнул Тонику:

Стукнулся, пацан? Ну, садись!

Ладно, мы отсюда доберёмся, - сказала Римка и прыгнула на плот. За ней молча вылез Тимка.

Тоник сидел на брёвнах и всхлипывал. Боль была такая, что он даже не сдерживал слёз.

Разнюнился, ребёночек, - вдруг разозлился Тимка. - Подумаешь, локоть расцарапал.

Тебе бы так, - заступилась Римка. - Рулевой "Сено-солома"...

А он хуже девчонки... То-о-нечка, - противно запел Тимка.

Теперь Тоник всхлипнул от обиды. Кое-как он поднялся и в упор поглядел на Тимку. Когда Тимка начинал дразниться, он становился противным: глаза делались маленькими, белёсые брови уползали на лоб, губы оттопыривались... Так бы и треснул его.

Тоник повернулся, хромая, перешёл на берег, и стал подниматься на обрыв по тропинке, едва заметной среди конопли и бурьяна.

В переулке, у водонапорной колонки он вымыл лицо, а дома поскорей натянул шаровары и рубашку с длинными рукавами, чтобы скрыть ссадины. И всё же мама сразу спросила:

Что случилось, Тоничек?

Ничего, - буркнул он.

Я знаю, - сказал папа, не отрываясь от газеты. - Он подрался с Тимофеем.

Мама покачала головой:

Не может быть, Тима почти на два года старше. Впрочем... она коротко вздохнула, - без матери растёт мальчик. Присмотра почти никакого...

Тоник раздвинул листья фикуса, сел на подоконник и свесил на улицу ноги. В горле у него снова запершило.

Тимка никогда не дерётся.

Папа отложил газету и полез в карман за папиросой.

Так что же произошло?

А вот то... Придумали такое имя, что на улице не покажешься. То-о-нечка. Как у девчонки.

Хорошее имя. Ан-тон.

Чего хорошего?

А чего плохого? - Папа отложил незажжёную папиросу и задумчиво произнёс: - Это имя не так просто придумано. Тут, дружище, целая история.

Мне не легче, - сказал Тоник, но всё-таки обернулся и поглядел украдкой сквозь листья: собирается ли папа рассказывать?

Вот эта история.

Тогда папа учился в институте, и звали его не Сергеем Васильевичем, а Сергеем, Серёжей, и даже Серёжкой. После второго курса он вместе с товарищами поехал в Красноярский край убирать хлеб на целине.

Папа, то есть Сергей, жил вместе с десятью товарищами в глинобитной мазанке, одиноко белевшей на пологом склоне. Рядам с мазанкой были построены два крытых соломой навеса. Всё это называлось: "Полевой стан Кара-Сук".

Больше кругом ничего не было. Только степь и горы. На горах по утрам лежали серые косматые облака, а в степи стояли среди колючей травы горячие от солнца каменные идолы и странные синие ромашки. Среди жёлтых полей ярко зеленели квадраты хакасских курганов. В светлом небе кружили коршуны. Их распластанные тени скользили по горным склонам.

По ночам ярко горели звёзды.

Но однажды из-за горы, похожей на двугорбого верблюда, прилетел сырой ветер, и звёзды скрылись за глухими низкими облаками.

В эту ночь Сергей возвращался с соседнего стана. Он ходил туда с поручением бригадира и мог бы там заночевать, но не стал. Утром к ним на ток должны были прийти первые машины с зерном, и Сергей не хотел опаздывать к началу работы.

Он шагал прямиком по степи. Пока совсем не стемнело, Сергей видел знакомые очертания гор и не боялся сбиться с пути. Но сумерки сгущались, и горизонт растаял. А скоро вообще ничего не стало видно, даже свою вытянутую руку. И не было звёзд. Только низко над землёй в маленьком разрыве туч висела едва заметная хвостатая комета. Но Сергей увидел комету впервые и не мог узнать по ней направление.

Р ассказы. 1960–1963 гг.

Алые перья стрел

Альфа Большой медведицы

Бегство рогатых викингов

Восьмая звезда

Далекие горнисты

Звезды под дождем

Капитаны не смотрят назад

Красный кливер

Минное заграждение

Надпись на брандмауэре

Настоящее

Остров привидения

Палочки для васькиного барабана

Первый шаг

Письмо Северной королевы

Почему такое имя?

Путешественники не плачут

Рейс «Ориона»

Рукавицы

Самый младший

Сигнал горниста

Снежная обсерватория

Страна синей чайки

Табакерка из бухты Порт-Джексон

Трое с барабаном

Штурман Коноплёв

Я иду встречать брата

ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?

Тоник, Тимка и Римма возвращались с последнего детского киносеанса из клуба судостроителей.

Далеко до моста, - сказал Тимка. - Айда на берег. Может, кто-нибудь перевезёт.

Попадёт, если дома узнают, - засомневался Тоник.

Римма презрительно вытянула губы:

ЗВЕЗДЫ ПОД ДОЖДЕМ

Дождь шел давно.

Отражения фонарей растекались по черному асфальту, как яичные желтки по сковороде.

Деревья, дома, газетные киоски и гипсовые горнисты у входа в маленький сквер привыкли к такой погоде. Они уже вымокли как только могли, и теперь им было все равно. И каждый продолжал заниматься своим делом: деревья качали ветками, заборы держали на себе сырые афиши о приезде Московского цирка, дома хлопали парадными дверями и светили разноцветными окнами, а горнисты держали у губ свои фанфары и готовились затрубить, если что-нибудь случится.

Только газетные киоски ничего не делали. Они уже были закрыты и тоскливо глядели темными стеклами.

А трамваям дождь нравился. Вымытые вагончики так сверкали красными боками, словно их только что выпустили с завода. Они бегали по городу особенно резво, звонили весело-весело и на каждом стыке проводов рассыпали изумрудные влажные искры. Это были даже не искры, а лоскутки зеленого пламени. Они сыпались на мокрые крыши трамваев, на блестящий асфальт и шипели.

Владислав Петрович Крапивин родился и вырос на берегах р.Туры в Тюмени. Выходец из педагогической семьи, он и сам одно время мечтал пойти в педагогический институт, но тяга к творческому самовыражению взяла верх. После окончания школы он поступил на факультет журналистики в Свердловский университет, и уже в студенческие годы стал сотрудничать в ряде местных периодических изданий. Но и любовь к миру детства не отпускала - примерно в то же время начинается его дружба с ребятами-подростками: совместные походы, занятия фехтованием наталкивают на идею создать детский клуб на основе самоорганизации. Так родился отряд «Каравелла», объединяющий всех, кто стремится жить насыщенной творческой жизнью (из рядов «Каравеллы» вышло немало известных сегодня деятелей науки и искусства, среди которых и детские писатели Н.Соломко, И.Тяглов).
Первые книги Крапивина («Рейс «Ориона», «Брат, которому семь») появились, когда писателю было всего 25 лет, но тем не менее они сразу были отмечены читателями и критиками. За ними последовали «Палочки для Васькиного барабана», «Звезды под дождем», «Оруженосец Кашка», «Всадники со станции Роса», «Мальчик со шпагой» и многие другие.
Отвечая на вопрос о том, почему он выбрал основным занятием в жизни именно детскую литературу, Крапивин неизменно отвечает - «Дети обычно скорее хотят стать взрослыми, а мне наоборот, хотелось, чтобы подольше было детство... Не хватало собственного детства из-за войны, наверное, поэтому и стал писать о ребятах и для ребят», и еще - «Мне всегда двенадцать лет»...
До конца 70-х гг в творчестве Крапивина преобладала реалистическая линия: все его произведения этого времени по-своему продолжают гайдаровскую традицию романтического подхода к изображению мира детства. Барабаны, паруса, шпаги - неизменные атрибуты его книг, выросшие до уровня символа. Романтика - в крови крапивинских героев, которые умеют мечтать, ощущая зов дальних дорог и островов. В своих произведениях Крапивин создал легко узнаваемый образ подростка: его мальчишки - «мятежники, повстанцы, защитники, воины, романтики». Они отличаются нравственной чистотой, справедливостью, обостренным чувством собственного достоинства. Не менее важно, что они энергичны в утверждении своего взгляда на мир, жизненной позиции, способны на Поступок, мужественны и последовательны. Может быть, поэтому герои Крапивина часто «лезут в разные истории», чтобы защитить свою честь и спасти кого-то от «молний».
Владислав КрапивинОщущение достоверности происходящего и его значительности усиливается оттого, что автор не скрывает ни от героев, ни от читателей жестокой правды жизни: у его мальчишек часто происходят конфликты с окружающими, нередко они вступают в стычки с хулиганами, даже бандитами. Жесткость авторской позиции предельна - иногда его герои погибают - третьеклассник Воробьев («Та сторона, где ветер») ценой собственной жизни спасает малышей, оказавшихся на сползающем с обрыва пласте льда, жестоким избиением Кирилла Векшина заканчивается повесть «Колыбельная для брата». Причем ребята редко получают благодарность за свою отвагу - так Сережу Каховского, выступившего против озлобленной бандитской группировки в защиту малышей, осуждают на совете отряда «за возмутительное поведение». И это закономерно - крапивинские мальчишки часто оказываются «нарушителями дисциплины» и «возмутителями спокойствия», они не удобны обывателям своей активностью, чувством сопричастности всему происходящему.
Герои Крапивина - дети разных возрастов, но их объединяет сходство взглядов на жизнь и окружающий мир. Почти во всех произведениях писателя старшие дружат с младшими и опекают их («Та сторона, где ветер», «Оруженосец Кашка», «Валькины друзья и паруса», «Колыбельная для брата»). Герой-подросток оказывается тем старшим другом, которому дано облегчить младшим болезненность и трудность взросления. По сути дела, мир крапивинского детства - мир без взрослых: их присутствие на страницах произведений, участие в действии предельно ограничено и носит часто негативный по отношению к детям характер. Подростки же оказываются мудрыми наставниками и друзьями, которые помнят еще свою беспомощность перед лицом зла и несправедливости, и всегда готовы прийти на помощь.
Трилогия «Мальчик со шпагой» - произведение, в котором наиболее полно воплотилась авторская концепция мира и ребенка в нем. Главный герой трилогии - Сережа Каховский - из тех «чудаков» и мечтателей, которые в борьбе за справедливое мироустройство готовы преодолевать любые трудности, а потому их конфликты с собой и с окружающей средой носят сугубо взрослый, серьезный, драматический характер.
Владислав КрапивинВ 80-ые гг. в творчестве Крапивина происходит поворот в сторону условного типа отражения действительности: выходит в свет начатая еще в 1971 г. роман-трилогия «Голубятня на желтой поляне», а со второй половины 80-ых гг. начинают, одно за другим, появляться аллегорические сказки писателя и произведения, составившие основу цикла о Великом Кристалле. Собственно цикл «В глубине Великого Кристалла» создавался, начиная с 1992 г., когда появились «Выстрел с монитора», «Гуси-гуси, га-га-га» и «Застава на якорном поле». «Крик петуха» и «Белый шарик матроса Вильсона» продолжили его в 1993 г, причем последним произведением автор предполагал завершить цикл, но «потом неожиданно как-то, подспудно, откуда-то изнутри пошла повесть «Лоцман» ... А потом уже туда встряла предпоследней, неожиданно... повесть «Сказки о рыбаках и рыбках». Так был создан космогонический крапивинский Мир с его географией, историей, религией, физикой и метафизикой (о целостности и детальной продуманности этого мира свидетельствуют попытки создать его карты).
Мир Великого Кристалла - это множественность живых миров, переходящих друг в друга или соприкасающихся, существующих в едином «вертикальном времени». Населен он, в основном, детьми (взрослых в нем мало, они редко имеют «решающий» голос, а героями становятся лишь при условии сохранения детства в своей душе).
Любимые герои Крапивина - это дети-«койво» (по определению автора), мальчишки-Пограничники, которые наделены способностью проникать в иные миры. В основе сюжета каждого из произведений цикла - судьба одного или нескольких таких мальчишек.
Владислав КрапивинСлагаемые системы мироздания Великого Кристалла стали появляться в произведениях Крапивина раньше, чем возник замысел цикла. Да и после формального завершения цикла появляются произведения, фактически апеллирующие к мифосемантической системе Великого Кристалла. Уже в 1961 г. в повести «Я иду встречать брата» появляются упоминания Ратальского космодрома, планеты Леда (которые затем войдут в «Великое Кольцо Мироздания». Из повести «Летчик для особых поручений» (1975) приходит в мир Великого Кристалла Яков Михайлович Скицын (центральная фигура «Белого шарика матроса Вильсона»). Трилогия «В ночь большого прилива» (1969-1977) дала Великому Кристаллу образ «светлого штурмана Иту Лариу Дэна» (Дэни), известного во многих мирах Кристалла как один из Святых Хранителей, и живой кристалл Яшку, выращенный из звездного жемчуга. Тогда же появляется в творчестве Крапивина тема параллельных миров, многовариантности их развития, условий и возможности их сближения, даже соединения.
Нельзя не обратить внимание на усложнение картины мира, происшедшее в последние десятилетия в творчестве Крапивина: сохранив верность ведущим принципам конечной победы добра, справедливости, писатель тем не менее отчетливо сознает силу и жизнеспособность зла, в его произведениях есть и боль, и разочарование, и смерть. Героев Крапивина иногда обвиняют в недетской жестокости, в отсутствии «христианского милосердия», забывая о том, что писатель ставит их лицом к лицу с реальным Злом, включает в борьбу, в которой нет и не может быть компромиссов.
Созданный Крапивиным мир Великого Кристалла в современной русской детской и подростково-юношеской литературе пока по-своему уникален (объемностью, детальной проработкой, однородностью мировосприятия), его своеобразным продолжением стали произведения последних лет писателя «Оранжевый портрет с крапинками», «Самолет по имени Сережка», «Дырчатая луна», «Кораблики».
Крапивин - один из самых парадоксальных авторов современной детской и юношеской литературы. При всей своей колоссальной известности этот автор на удивление мало исследован серьезной критикой.
Сам же писатель предельно сдержан в выcказываниях по поводу собственной творческой концепции и оставляет свободу толкования написанного читателям - «no comment».
В 2010 году Владислав Петрович Крапивин награжден Почетным дипломом Премии Ганса Христиана Андерсена «по совокупности» созданных произведений. Дипломом также награжден двухтомник В. Крапивина «Белые башни родины», выпущенный Издательством Тюменского государственного университета, как лучшее российское издание для детей. Вручение диплома состоится в сентябре 2010 г. в Испании.
25 марта 2014 года писателю вручена, учрежденная в конце 2013 года, Премия Президента России в области литературы и искусства за произведения для детей и юношества.
Владислав Крапиан входит в редакционный совет литературно-художественного и общественно-политического журнала «Север» (Петрозаводск).
Виноградова О., Мещерякова М.

Владислав Петрович Крапивин - советский и российский детский писатель, автор книг о детях и для детей, в том числе фантастических.Владислав Петрович Крапивин родился 14 октября 1938 года на берегах р. Туры в Тюмени в семье педагогов Петра Федоровича и Ольги Петровны Крапивиных. Закончил факультет журналистики Уральского государственного университета. Ещё во время учёбы был принят на работу в газету «Вечерний Свердловск», несколько лет работал в журнале «Уральский следопыт».

В 1961 году Владислав Крапивин создал детский отряд «Каравелла» (в 1965 году над отрядом взял шефство журнал «Пионер»). Профиль отряда - журналистика, морское дело, фехтование. Отряд существует до настоящего времени, ранее имел статус пионерской дружины, пресс-центра и парусной флотилии журнала «Пионер». Владислав Петрович руководил отрядом более тридцати лет, в настоящее время во главе «Каравеллы» молодые выпускники отряда.

С 1965 года занимается творческим трудом. Первая книга - «Рейс „Ориона“» вышла в 1962 году в свердловском издательстве.

В 1964 году Крапивин был принят в члены СП СССР.

В 1979 году снят 2-серийный фильм по книге"Та сторона, где ветер"

В 1982 по повести «Колыбельная для брата» на ЦКДЮФ имени Горького был снят одноимённый фильм, удостоенный нескольких премий в 1982‒1984 годах.

С 2007 года Владислав Крапивин проживает в городе Тюмень. Владислав Петрович избран профессором Тюменского государственного университета, ведёт в университете школу литературного мастерства.

В 2008 году по повести «Трое с площади Карронад» (1979) был снят телевизионный четырёхсерийный минисериал, являющийся на данный момент лучшей экранизацией произведения Крапивина по мнению самого автора.

В 2010 году вышел фильм «Легенда острова Двид» по мотивам произведения «Дети синего фламинго». Однако сам Владислав Петрович отозвался о фильме скептически, раскритиковав несколько ключевых моментов.

Также является автором сценария первого полнометражного фильма, снятого в городе Тюмени, «Бегство рогатых викингов» (реж. Илья Белостоцкий). На данный момент материалы кинокартины полностью отсняты, ведется монтаж и озвучивание. Фильм планировали выпустить уже в 2011 году, причем с выходом на большие экраны. Однако ряд трудностей заставляет отложить официальный релиз на неопределенное время. В январе прошла демонстрация отснятых материалов в Губернаторском зале библиотеки ТюмГУ с присутствием телевидения и прессы.

За долгую творческую деятельность было выпущено более 200 изданий книг Крапивина на разных языках мира; на его слова также написана песня для исполнения хором.

К 15 июня 2011 года в Тюмени приурочено открытие музея-выставки в честь Владислава Крапивина, функционирующего на постоянной основе. Экспозиция и предметный ряд будут состоять из вещей из жизни и творчества писателя. Музей расположится в Литературно-краеведческом центре по улице Первомайской.

Семья:

С 1964 года женат на Ирине Васильевне Крапивиной. Старший сын Павел и внуки Дарья и Пётр живут в Екатеринбурге. Младший сын Алексей - в Санкт-Петербурге.

Владислав Крапивин

Рассказы

АЛЫЕ ПЕРЬЯ СТРЕЛ АЛЬФА БОЛЬШОЙ МЕДВЕДИЦЫ БЕГСТВО РОГАТЫХ ВИКИНГОВ ВОСЬМАЯ ЗВЕЗДА ГВОЗДИ ДАЛЕКИЕ ГОРНИСТЫ ЗВЕЗДЫ ПОД ДОЖДЕМ КАПИТАНЫ НЕ СМОТРЯТ НАЗАД КОСТЕР КРАСНЫЙ КЛИВЕР МИННОЕ ЗАГРАЖДЕНИЕ НАДПИСЬ НА БРАНДМАУЭРЕ НАСТОЯЩЕЕ ОСТРОВ ПРИВИДЕНИЯ ПАЛОЧКИ ДЛЯ ВАСЬКИНОГО БАРАБАНА ПЕРВЫЙ ШАГ ПИСЬМО СЕВЕРНОЙ КОРОЛЕВЫ ПЛАНШЕТ ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ? ПУТЕШЕСТВЕННИКИ НЕ ПЛАЧУТ РЕЙС "ОРИОНА" РИСК РУКАВИЦЫ САМЫЙ МЛАДШИЙ СИГНАЛ ГОРНИСТА СНЕЖНАЯ ОБСЕРВАТОРИЯ СТРАНА СИНЕЙ ЧАЙКИ ТАБАКЕРКА ИЗ БУХТЫ ПОРТ-ДЖЕКСОН ТРОЕ С БАРАБАНОМ ШТУРМАН КОНОПЛЁВ Я ИДУ ВСТРЕЧАТЬ БРАТА

Владислав Крапивин

ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?

Рассказы. 1960 - 1963 гг

ПОЧЕМУ ТАКОЕ ИМЯ?

Тоник, Тимка и Римма возвращались с последнего детского киносеанса из клуба судостроителей.

Далеко до моста, - сказал Тимка. - Айда на берег. Может, кто-нибудь перевезёт.

Попадёт, если дома узнают, - засомневался Тоник.

Римма презрительно вытянула губы:

Мне не попадёт.

Он всегда боится: "Нельзя, не разрешают..." Петька и тот не боится никогда, - проворчал Тимка. - Пойдёшь?

Тоник пошёл. Уж если маленький Петька, сосед Тоника, не боится, то ничего не поделаешь.

Обходя штабеля мокрого леса и перевёрнутые лодки, они выбрались к воде. Было начало лета, река разлилась и кое-где подошла вплотную к домам, подмывала заборы. Коричневая от размытого песка и глины, она несла брёвна и обрывки плотов.

По середине реки двигалась моторка.

Везёт нам, - сказал Тимка. - Вон Мухин едет. Я его знаю.

Какой Мухин? Инструктор ДОСААФ? - поинтересовалась Римка.

Ага. Его брат в нашем классе учится.

Они хором несколько раз позвали Мухина, прежде чем он помахал кепкой и повернул к берегу.

Как жизнь, рыжие? - приветствовал ребят Мухин. - На ту сторону?

Рыжей была только Римка.

Сами-то вы красивый? - язвительно спросила она.

А как же! Поехали.

Женя, дай маленько порулить, - начал просить Тимка. - Ну, дай, Жень!

На брёвна не посади нас, - предупредил Мухин.

Тимка заулыбался и стиснул в ладонях рукоятку руля. Всё было хорошо. Через несколько минут Тимка развернул лодку против течения и повёл её вдоль плотов, которые тянулись с правого берега.

Ставь к волне! - закричал вдруг Мухин.

Отбрасывая крутые гребни, мимо проходил буксирный катер. Тимка растерялся. Он рванул руль, но не в ту сторону. Лодка ударилась носом о плот. Тоник ничего не успел сообразить. Он сидел впереди и сразу вылетел на плот. Скорость была большой, и Тоник проехал поперёк плота, как по громадному ксилофону, пересчитав локтями и коленками каждое брёвнышко.

Мухин обругал Тимку, отобрал руль и крикнул Тонику:

Стукнулся, пацан? Ну, садись!

Ладно, мы отсюда доберёмся, - сказала Римка и прыгнула на плот. За ней молча вылез Тимка.

Тоник сидел на брёвнах и всхлипывал. Боль была такая, что он даже не сдерживал слёз.

Разнюнился, ребёночек, - вдруг разозлился Тимка. - Подумаешь, локоть расцарапал.

Тебе бы так, - заступилась Римка. - Рулевой "Сено-солома"...

А он хуже девчонки... То-о-нечка, - противно запел Тимка.

Теперь Тоник всхлипнул от обиды. Кое-как он поднялся и в упор поглядел на Тимку. Когда Тимка начинал дразниться, он становился противным: глаза делались маленькими, белёсые брови уползали на лоб, губы оттопыривались... Так бы и треснул его.

Тоник повернулся, хромая, перешёл на берег, и стал подниматься на обрыв по тропинке, едва заметной среди конопли и бурьяна.

В переулке, у водонапорной колонки он вымыл лицо, а дома поскорей натянул шаровары и рубашку с длинными рукавами, чтобы скрыть ссадины. И всё же мама сразу спросила:

Что случилось, Тоничек?

Ничего, - буркнул он.

Я знаю, - сказал папа, не отрываясь от газеты. - Он подрался с Тимофеем.

Мама покачала головой:

Не может быть, Тима почти на два года старше. Впрочем... она коротко вздохнула, - без матери растёт мальчик. Присмотра почти никакого...

Тоник раздвинул листья фикуса, сел на подоконник и свесил на улицу ноги. В горле у него снова запершило.

Тимка никогда не дерётся.

Папа отложил газету и полез в карман за папиросой.

Так что же произошло?

А вот то... Придумали такое имя, что на улице не покажешься. То-о-нечка. Как у девчонки.

Хорошее имя. Ан-тон.

Чего хорошего?

А чего плохого? - Папа отложил незажжёную папиросу и задумчиво произнёс: - Это имя не так просто придумано. Тут, дружище, целая история.

Мне не легче, - сказал Тоник, но всё-таки обернулся и поглядел украдкой сквозь листья: собирается ли папа рассказывать?