Следующие несколько недель пролетели довольно быстро. По выходным у нас не было иного занятия, кроме как учить слова, которое обычно заканчивалось пылкими ласками. Карлайл сдержал обещание, и к комнате Элис пристроили прекрасный балкон. Джейк звонил несколько раз, но всякий раз я была занята проектом или Эдвардом, впрочем, о последнем я ему не говорила. В школе всё наладилось, по крайней мере, сейчас Джессика от нас отстала.

Срок выполнения нашего проекта быстро подходил к концу, так что на этих выходных мы решили начать съёмки. Готовые костюмы вот уже несколько дней висели у Элис. Там же в безвыходном положении находилась сейчас и я сама.

«Ой, Элис! Знаешь, мне ведь больно!» – вопила я, стиснув зубы.

Я просидела в спальне подруги целый час, пока она делала мне причёску. На данный момент это была уже четвёртая попытка…

«Прости, Белла, мне просто необходимо сделать всё правильно, – Элис сильнее потянула мои волосы, сделав завитки, заколола их ещё одной чёрной шпилькой и отступила назад. – Готово! Думаю, эта причёска – единственная в своём роде. Взгляни».

В действительности меня это не заботило, особенно, когда подруга чуть не сняла с меня скальп. Но взглянув в зеркало, я была приятно удивлена.

«Мне нравится! По-моему, эта причёска идеально подойдёт для съёмок!»

Элис уложила мои волосы в тугие завитки, которые красиво ниспадали по спине, а обрамлявшие лицо волосы она изящно собрала назад (хотя они выглядели едва прихваченными, на самом деле были закреплены очень туго!). Я была рада тому, как уложены волосы.

«Отлично, пока не вставай, мне нужно сделать пару снимков на случай, если сегодня мы не успеем всё отснять».

Мои глаза округлились.

«Лучше бы нам закончить сегодня! Не хочется ещё раз проходить через такие мучения!»

«О, Белла, успокойся, давай наденем платье и сделаем макияж».

Элис помогла мне надеть платье и зашнуровала корсет, чуть приподняв груди так, чтобы была видна ложбинка между ними. Полчаса спустя я была одета и готова к съёмкам.

Когда Эммет с Эдвардом вошли в комнату, моё сердце взволнованно забилось. Я видела, как Эдвард примерял свой костюм на последней примерке, но сейчас его волосы были «укрощены», а сам костюм плотнее облегал его, подчёркивая сильное тело. Мне ничего не хотелось столь сильно, как прямо сейчас остаться с ним наедине. Позже , пообещала я себе.

Выражение лица Эдварда изменилось под стать моему, когда он ощупал взглядом каждый дюйм моего тела, задержавшись на ложбинке между грудями.

«Вау, Белла, сексуально выглядишь!» – сказал Эммет.

«Хм, спасибо, Эммет», – краснея, ответила я и переключила внимание на Элис.

«Окей, Карлайл уже ждёт нас внизу, он будет снимать Эдварда, а Эммет устроится на приставной лестнице, чтобы быть ближе к Белле, и будет снимать её. Ребята… – она посмотрела на нас с Эдвардом. – Не смотрите в камеру. Для съёмок у нас только время сумерек, мы не можем его упустить. Вы ведь выучили текст, да? Знаете, что делать? Эдвард, знаешь, когда взбираться на балкон…»

«Элис, успокойся! – перебил её Эдвард. – У тебя приступ паники. Всё готово. Медальон у Беллы, мы уже надели микрофоны, и мы знаем свои слова. Отдышись».

Она сделала глубокий вдох.

«Окей, идёмте. А ты, Белла, остаёшься здесь и ждёшь моей команды по смс».

Я кивнула, и Элис с Эмметом ушли. Эдвард подошёл ко мне и нежно поцеловал.

«Ты тоже, – прошептал он. – Отдышись, ты сыграешь безупречно. Просто сделай вид, что есть только ты и я. Ты ведь знаешь слова наизусть. У тебя всё получится».

Я улыбнулась его вере в меня.

«Спасибо, – сказала я. – Я люблю тебя».

«Я тоже тебя люблю. Покажем им высший класс!» – Эдвард поцеловал меня ещё раз и вышел из комнаты.

Я несколько раз глубоко вдохнула в ожидании сигнала Элис.

Вж-ж-ж – вот и сигнал.

Я сделала ещё один глубокий вдох и сосчитала до десяти, давая Эдварду достаточно времени, чтобы произнести первые слова. Затем я сделала первый шаг на балкон, прямо в закат, представляя, что не слышу свой голос, а слышу лишь его…

(ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА: далее слова Эдварда-Ромео выделены жирным , слова Беллы-Джульетты – курсивом , текст «Ромео и Джульетты» приводится в переводе Д. Л. Михаловского)

Над ранами смеется только тот,
Кто не бывал еще ни разу ранен.
Но, тише, что за свет в ее окне?
Оно - восток, и в нем Джульетта - солнце.
Всходи, всходи, прекрасное светило,
И свет луны завистливой затми;
Она уже от скорби побледнела,
Завидуя, что ты, ее слуга,
Ее красой далеко превосходишь.
Не будь ее слугою; ведь она -
Завистница и девственная риза
Весталки - и бесцветна, и бледна, -
Безумным лишь носить ее прилично.
О, брось ее... Да, то моя любовь,
Владычица; когда б она то знала!
Вот говорит она, иль нет, еще
Не говорит; так что же? Говорят
Ее глаза, - я отвечать им буду.
Я слишком смел: не для меня их речь:
Две самые прекрасные звезды
Из сфер своих желают отлучиться
И просят, чтоб ее глаза, на время,
На небесах светили вместо их.
Что если бы и вправду эти звезды
В ее лице сияли вместо глаз,
Ее ж глаза сменили их на небе?
Ее лица сиянье эти звезды
Затмило бы, как лампу свет дневной,
А в небесах такой бы яркий свет
Ее глаза потоком изливали,
Что птицы, ночь приняв за светлый день,
Запели бы. Вот на руку щекой
Склонилася она... как я желал бы
Перчаткой быть на этой белой ручке,
Чтобы щеки ее касаться мне!

Трудно не улыбаться, слушая, как Эдвард цитирует Ромео, но мы репетировали столько раз, что к сегодняшнему дню я уже привыкла к этому. Я вздыхаю.

О, горе мне!

Затем жду.

Вот, говорит она.
О, продолжай, мой ангел лучезарный!
Ты в тьме ночной над головой моей
Сияешь, как небес крылатый вестник,
Когда в своем полете облака
В воздушном он пространстве обгоняет,
И смертные, вверх очи возведя
И запрокинув голову, глядят
На ангела оцепеневшим взором.

Внутренне я улыбаюсь, слушая, как Эдвард называет меня ангелом, как уже называл прежде. Готовая произнести свои следующие слова, я смотрю на звёзды.

Ромео! Для чего Ромео ты?
О, отрекись от своего отца,
От имени; а если не желаешь,
То поклянись лишь мне в своей любви -
И я тогда не буду Капулетти.

Ответить мне или еще послушать?

Лишь именем своим ты враг мне, но
Сам по себе ты вовсе не Монтекки.
Монтекки... но что значит это имя?
Оно ведь - не рука и не нога,
Оно - не часть какая-либо тела.
О, выбери себе другое имя;
Что в имени? Как розу ни зови -
В ней аромат останется все тот же:
Так и Ромео с именем другим
Останется все так же совершенным.
Расстанься же ты с именем своим,
Ромео, и, взамен за это имя,
В котором нет твоей и части, всю
Меня возьми!

Я слышу, как Эдвард забирается ко мне на балкон, и молюсь, чтобы он не упал. Я вскрикиваю, когда он неожиданно возникает передо мной со словами:

Ловлю тебя на слове.
Лишь назови меня своей любовью -
И заново я буду окрещен
И навсегда свое утрачу имя.

Мне нравится эта часть сцены – говорить напрямую с Эдвардом. Это заставляем моё сердце едва ли не выскакивать из груди.

Кто ты такой, сокрытый мраком ночи,
Подслушавший признания мои?

Не смею я сказать тебе, кто я
По имени, о милая, святая:
То имя мне, как враг твой, ненавистно.
Я б разорвал его, когда б его
Написанным увидел на бумаге.

Ты не сказал еще двух слов, как я,
По голосу, тебя уже узнала.
Ромео ты? Монтекки?

Не Ромео
И не Монтекки, если отвращенье
Ты чувствуешь к обоим именам.

Как ты сюда пробрался и зачем?
Как перелезть ты мог чрез стену сада
Высокую и гладкую? И смерть
Тебе, когда кто из моих родных
Тебя найдет здесь.

Через эту стену
Перелетел я на крылах любви.
Оградою из камня невозможно
Сдержать любовь, - она на все готова, -
Твои родные - не помеха мне.

Они тебя убьют, когда увидят.

Эдвард стоит передо мной и, взяв в ладони моё лицо, продолжает:

Твои глаза опасней для меня,
Чем двадцать их мечей; взгляни лишь с лаской -
И злоба их мне будет ни по чем.

Я ни за что б на свете не желала,
Чтобы они увидели тебя.

От взоров их я скрыт покровом ночи.
Но пусть они меня застанут здесь,
Лишь бы меня любила ты; пусть лучше
Жизнь кончится моя от злобы их,
Чем без твоей любви она продлится.

Кто показал тебе сюда дорогу?

Моя любовь: она меня вела
И подала совет мне; я за это
Снабдил ее глазами. Я - не кормчий,
Но если бы ты от меня была
Так далеко, как самый дальний берег
Неведомых морей, то за таким
Сокровищем я б смело в путь пустился.

Мое лицо покрыто маской ночи,
Иначе б ты увидел - как оно
Зарделось от стыда за те слова
Признания, что ты сейчас подслушал.
Желала б я приличье соблюсти,
Желала бы, желала бы отречься
От слов своих, - но прочь такая ложь!
Ты любишь ли меня? Вперед я знаю,
Что скажешь "да", и слова твоего
Довольно мне. Когда б ты в том поклялся,
То, все равно, ты мог бы обмануть, -
Ведь, говорят, над клятвами влюбленных
Смеется Зевс. О, милый мой Ромео,
Когда меня ты любишь, это мне
Ты искренно скажи; когда ж находишь,
Что слишком я поспешно отдаюсь,
То я приму сердитый вид, нахмурюсь
И на твои мольбы отвечу "нет".
Да, признаюсь, я слишком безрассудна,
И ветреной меня ты можешь звать.
Но верь ты мне, прекрасный мой Монтекки,
Что окажуся я вернее тех,
Которые искуснее умеют
Казаться неприступными; и я
Сама была бы менее доступна,
Когда б меня ты не застал врасплох
И истинной любви моей признанья
Не услыхал. Итак, прости меня
И не считай сговорчивости этой
За ветреность в любви: мою любовь
Лишь ночи тьма нежданно так открыла.

Клянусь луной, что точно серебром
Осыпала верхи деревьев этих...

Нет, не клянись изменчивой луной,
Меняющей свои образ каждый месяц,
Чтобы твоя любовь, подобно ей,
Изменчивой не оказалась.

Чем же поклясться мне?

Не нужно вовсе клятв;
Иль, если ты желаешь дать мне клятву,
То собственным прекрасным существом
Клянись; ты - мой божественный кумир,
И я тебе поверю.

Если сердца заветная любовь...

Нет, не клянись.
Хоть рада я твоей любви, но этот
Обет ночной не радует меня:
Он слишком скор, внезапен, опрометчив,
И слишком он на молнию похож,
Которая, сверкнув, исчезнет прежде,
Чем скажем мы, что молния блестит.
Мой дорогой, прощай, пусть эта почка
Любви в цветок прекрасный развернется,
Ко времени ближайшей нашей встречи.
Прощай, спокойной ночи! Пусть тот мир
И тот покой в твое вольются сердце,
Которыми наполнено мое.

И ты уйдешь, меня не успокоив?

Какого же успокоенья хочешь ты в эту ночь?

Твоей любовной клятвы.

Но я дала уж эту клятву прежде,
Чем ты просил о ней. А все же я
Желала бы иметь ее в запасе.

Ты хочешь взять ее назад?
Зачем, мой друг?

Чтоб щедрой быть и снова
Отдать ее тебе. Однако я
Хочу того, чем я уж обладаю:
Для щедрости моей пределов нет,
И глубока моя любовь, как море;
И чем тебе я больше отдаю,
Тем у меня их больше остается, -
Им нет конца.

Эсми, играющая кормилицу, зовёт меня из комнаты Элис.

Меня зовут. Прощай,
Мой дорогой. - Сейчас иду я, няня!..
Будь верен мне, Монтекки милый мой.
Постой еще минутку: я вернусь.

Я ухожу в комнату, дожидаясь, когда Эдвард скажет свои следующие слова, и делаю глоток воды – во рту пересохло от волнения.

Блаженная и сладостная ночь!
Но это все - не грезы ли ночные,
Столь сладкие и чудные, что им
В действительность нельзя преобразиться?

Я быстро возвращаюсь к Эдварду.

Ромео, два-три слова - и прощай.
Когда любовь твоя чиста и если
Намерен ты вступить со мною в брак,
То завтра мне ответ свой передай, -
Чрез того, кого к тебе пришлю я, -
Где и когда венчальный наш обряд
Ты совершить желаешь. Я тогда
Мою судьбу к твоим ногам повергну
И за тобой, властитель мой, пойду
В широкий мир.

Изнутри Эсми кричит: «Госпожа!»

Я иду!

Но если ты не искренен, то я
Молю тебя...

«Госпожа!» – снова кричит она. Я слегка поворачиваю голову, крича в ответ:

Я сейчас!

Молю тебя ухаживанье бросить -
И с горестью моей оставь меня.
Итак, пришлю я завтра.

Я блаженством моей души...

Прощай, спокойной ночи
Желаю я тебе сто раз.

Я снова ухожу в комнату, Эдвард спускается на землю со словами:

Мне ночь
Сто раз мрачней без твоего сиянья.
Как школьники спешат уйти от книг,
Так радостно любовь к любви стремится.
Как школы вид печалит взор их,
Так тяжко ей с любовью разлучиться.

Я опять врываюсь на балкон.

Ромео! тс-с! Зачем не обладаю
Я голосом сокольничего, чтобы
Мне сокола обратно приманить?
Не смеет громко говорить неволя,
Не то бы грот разрушила бы я,
Где Эхо спит; воздушный этот голос
Тогда бы стал слабее моего,
От повторенья имени Ромео.

Эдвард снова забирается наверх, достаточно высоко, чтобы мы оказались лицом к лицу.

То милая моя зовет меня...
Как сладостно звучат слова влюбленных
В ночной тиши, лелея нежно слух,
Как музыка!

Он перегибается через балконные перила и целует меня. Мне требуется вся сила воли, чтобы не продолжить поцелуй. Едва Эдвард начинает спускаться, я снова зову его.

Ромео!

Дорогая!

В котором же часу должна я завтра
Прислать к тебе?

Поутру к девяти.

Не пропущу назначенного часа.
Как долго ждать! как будто двадцать лет.
Забыла я - зачем тебя вернула.

Позволь же мне остаться здесь, пока
Не вспомнишь ты.

Желая, чтоб остался
Ты дольше здесь, я буду забывать
И думать лишь о том, как мне приятно
С тобою быть.

А я стоять здесь буду,
Чтобы продлить забвение твое,
Забыв, что есть места другие в мире.

Почти уж утро, и желала б я,
Чтоб ты ушел - не дальше, впрочем, птички,
Которую, как узника в цепях,
На ниточке из шелка выпускает
Мальчишка-плут из рук своих и вновь
Ее к себе за эту нитку тянет,
Ревнуя к воле пленницу свою.

Желал бы я твоею птичкой быть.

И я желала б этого, мой милый, -
Но ласками замучила б тебя.
Прощай, прощай; минуты расставанья
Исполнены столь сладкого страданья,
Что я тебе до самого утра
Готова бы желать спокойной ночи.

Я поворачиваюсь и в последний раз ухожу в комнату.

Пусть крепкий сон глаза твои закроет,
В твоей груди пусть водворится мир.
О если б я был этим сном и миром!
Теперь пойду к духовному отцу,
Ему свое я счастие открою
И попрошу о помощи его.

Произнеся свои слова, Эдвард выходит из кадра.

«И… СНЯТО!» – кричит Элис откуда-то снизу.

Я возвращаюсь на балкон.

«Слава Богу! Я уж думал, у меня руки отвалятся!» – восклицает Эммет. Мы все смеёмся над ним.

«Белла, Эдвард, ребята, вы были великолепны! Не могу поверить, что мы сняли сцену с первого раза! И не могу дождаться, когда же Джаз смонтирует видео», – подпрыгивая, выпалила Элис.

«Да, детки, вы действительно замечательно поработали. Итак, Элис, когда мы увидим окончательный вариант видео?» – поинтересовалась Эсми у меня из-за спины.

«Ну, я смогу показать вам видео, как только оно будет готово, но мне не хотелось бы, чтобы Эдвард и Белла видели его до того, как его увидит и наш класс тоже», – ответила она.

«ЧТО? Почему?» – воскликнула я.

«Потому что вы будете стараться найти в работе какой-нибудь изъян. Я хочу, чтобы это был сюрприз! Вот так!» – объяснила Элис и скрылась из поля зрения.

Я вздохнула и вернулась в спальню, Эсми последовала за мной.

«Я горжусь тобой, Белла, твоя работа окупилась с избытком, – она крепко обняла меня. – Спасибо тебе».

Я смутилась и, отстранившись, посмотрела ей в глаза.

«За что Вы меня благодарите?» – спросила я.

«То, как ты смотрела на моего сына, – это было не просто сценическое действие. Ты сделала его более счастливым, чем я когда-либо видела. Спасибо, – объяснила Эсми. Прежде, чем я смогла что-нибудь ответить, вошёл Эдвард. – Оставляю вас наедине», – она обняла Эдварда, сказала, что он проделал чудесную работу, а потом оставила нас одних.

«Я же говорил, ты будешь безупречна», – сказал он, подходя ко мне.

«Да и ты был не так уж плох», – улыбнулась я, сокращая расстояние между нами.

«Пойдём со мной, – Эдвард взял меня за руку и повёл в свою комнату. Он запер за нами дверь. – Мне не терпелось снять с тебя это платье, как только я тебя увидел», – произнёс он, сексуально растягивая слова.

Той ночью были только мы, медленно раздевающие друг друга и занимающиеся любовью до тех пор, пока не заснули от усталости.
________________________________________

Действующие лица Эскал, князь веронский. Граф Парис, молодой человек, родственник князя. Монтекки } Капулетти } главы двух враждующих домов. Дядя Капулетти. Ромео, сын Монтекки. Меркуцио, родственник князя, друг Ромео. Бенволио, племянник Монтекки, друг Ромео. Тибальт, племянник леди Капулетти. Брат Лоренцо } Брат Джованни } францисканские монахи. Балтазар, слуга Ромео. Самсон } Грегорио } слуги Капулетти. Петр, слуга кормилицы. Абрам, слуга Монтекки. Аптекарь. Три музыканта. Паж Париса. Первый горожанин. Леди Монтекки, жена Капулетти. Джульетта, дочь Капулетти. Кормилица Джульетты. Горожане Вероны, мужская и женская родня обоих домов, ряженые, стража, слуги. Хор. Место действия - Верона и Мантуя. ПРОЛОГ Входит хор. Хор Две равно уважаемых семьи В Вероне, где встречают нас событья, Ведут междоусобные бои И не хотят унять кровопролитья. Друг друга любят дети главарей, Но им судьба подстраивает козни, И гибель их у гробовых дверей Кладет конец непримиримой розни. Их жизнь, любовь и смерть и, сверх того, Мир их родителей на их могиле На два часа составят существо Разыгрываемой пред вами были. Помилостивей к слабостям пера - Их сгладить постарается игра. АКТ I Сцена 1 Верона. Площадь. Входят Самсон и Грегорио, слуги Капулетти, с мечами и щитами. Самсон Грегорио, уговор: перед ними не срамиться. Грегорио Что ты! Наоборот. Кого ни встречу, сам осрамлю. Самсон Зададим им баню! Грегорио Самим бы выйти сухими из воды. Самсон Я скор на руку, как раскипячусь. Грегорио Раскипятить-то тебя - не скорое дело. Самсон При виде монтекковских шавок, я вскипаю, как кипяток. Грегорио Кипеть - уйдешь. Вскипишь - и наутек, как молоко. А смелый упрется - не сдвинуть. Самсон Перед шавками из дома Монтекки я упрусь - не сдвинуть. Всех сотру в порошок: и молодцов и девок. Грегорио Подумаешь, какой ураган! Самсон Всех до одного. Молодцов в сторону, а девок по углам и в щель. Грегорио Ссора-то ведь господская и между мужской прислугой. Самсон Все равно. Слажу с мужской, примусь за женскую. Всем покажу свою силу. Грегорио И бедным девочкам? Самсон Пока хватит мочи, и девочкам. Я, слава богу, кусок мяса не малый. Грегорио Хорошо, что ты не рыба, а то был бы ты соленой трескою. Скорей, где твой меч? Вон двое монтекковских. Самсон Готово, меч вынут. Задери их. Я тебя не оставлю. Грегорио Это еще что за разговор? Как! Струсить и показать пятки? Самсон Обо мне не беспокойся. Грегорио Есть о ком беспокоиться! Самсон Выведем их из себя. Если они начнут драку первыми, закон будет на нашей стороне. Грегорио Я скорчу злое лицо, когда пройду мимо. Посмотрим, что они сделают. Самсон Я буду грызть ноготь по их адресу. Они будут опозорены, если смолчат. Входят Абрам и Балтазар. Абрам Не на наш ли счет вы грызете ноготь, сэр? Самсон Грызу ноготь, сэр. Абрам Не на наш ли счет вы грызете ноготь, сэр? Самсон (вполголоса Грегорио) Если это подтвердить, закон на нашей стороне? Грегорио (вполголоса Самсону) Ни в коем случае. Самсон Нет, я грызу ноготь не на ваш счет, сэр. А грызу, говорю, ноготь, сэр. Грегорио Вы набиваетесь на драку, сэр? Абрам Я, сэр? Нет, сэр. Самсон Если набиваетесь, я к вашим услугам. Я проживаю у господ ничуть не хуже ваших. Абрам Но и не у лучших. Грегорио (в сторону, Самсону, заметив вдали Тибальта) Говори - у лучших. Вон один из хозяйской родни. Самсон У лучших, сэр. Абрам Вы лжете! Входит Бенволио. Самсон Деритесь, если вы мужчины! Грегорио, покажи-ка им свой молодецкий удар. Дерутся. Бенволио Оружье прочь - и мигом по местам! Не знаете, что делаете, дурни. (Выбивает у них мечи из рук.) Входит Тибальт. Тибальт Как, ты сцепился с этим мужичьем? Вот смерть твоя - оборотись, Бенволио! Бенволио Хочу их помирить. Вложи свой меч, Или давай их сообща разнимем. Тибальт Мне ненавистен мир и слово "мир", Как ненавистен ты и все Монтекки. Постой же, трус! Дерутся. Входят приверженцы обоих домов и присоединяются к дерущимся; затем горожане с дубинками и алебардами. Первый горожанин Сюда с дубьем и кольями! Лупи! Долой Монтекки вместе с Капулетти! Входят Капулетти в халате и леди Капулетти. Капулетти Что тут за шум? Где меч мой боевой? Леди Капулетти Костыль ему! Меча недоставало! Капулетти Подать мне меч! Монтекки - на дворе И на меня свое оружье поднял. Входят Монтекки и леди Монтекки. Монтекки Ты, Капулетти, плут! Пусти, жена! Леди Монтекки К дерущимся не дам ступить ни шагу! Входит князь со свитой. Князь Изменники, убийцы тишины, Грязнящие железо братской кровью! Не люди, а подобия зверей, Гасящие пожар смертельной розни Струями красной жидкости из жил! Кому я говорю? Под страхом пыток Бросайте шпаги из бесславных рук И выслушайте княжескую волю. Три раза под влияньем вздорных слов Вы оба, Капулетти и Монтекки, Резней смущали уличный покой. Сняв мантии, советники Вероны Сжимали трижды в старческих руках От ветхости тупые алебарды, Решая тяжбу дряхлой старины. И если вы хоть раз столкнетесь снова, Вы жизнью мне заплатите за все. На этот раз пусть люди разойдутся. Вы, Капулетти, следуйте за мной, А вас я жду, Монтекки, в Виллафранке По делу этому в теченье дня. Итак, под страхом смерти - разойдитесь! Все уходят, кроме Монтекки, леди Монтекки и Бенволио. Монтекки Кто сызнова затеял этот спор? Скажи, племянник, ты ведь был при этом? Бенволио Я нашу дворню с челядью врага Уже застал в разгаре рукопашной. Едва я стал их разнимать, как вдруг Неистовый Тибальт вбежал со шпагой И ею стал махать над головой. Он вызывал меня на бой, а ветер Насмешливо свистел ему в ответ. Пока чередовали мы удары, С толпой людей, сбежавшихся на зов, Явился князь и рознял драчунов. Леди Монтекки А где Ромео? Виделись вы с ним? Он не был тут? Он правда невредим? Бенволио Сударыня, за час пред тем, как солнце Окно востока золотом зажгло, Я в беспокойстве вышел на прогулку. Пересекая рощу сикомор, У западных ворот я натолкнулся На сына вашего. Он там гулял В такую рань. Я зашагал вдогонку. Узнав меня, он скрылся в глубине, И так как он искал уединенья, То я его оставил одного. Монтекки Его там часто по утрам видали. Он бродит и росистый пар лугов Парами слез и дымкой вздохов множит. Однако, только солнце распахнет Постельный полог в спальне у Авроры, Мой сын угрюмо тащится домой, Кидается в свой потаенный угол И занавесками средь бела дня Заводит в нем искусственную полночь. Откуда этот неотступный мрак? Хочу понять и не пойму никак. Бенволио Вы знаете причину, милый дядя? Монтекки Не ведаю и не могу узнать. Бенволио С расспросами к нему вы обращались? Монтекки А как же! Я и лучшие друзья. Но он непроницаем для расспросов И отовсюду так же защищен, Как червяком прокушенная почка, Которая не выгонит листа И солнцу не откроет сердцевины. Ты спрашиваешь, знаю ль я причину? Когда б я знал печали этой суть, Я б излечил больного чем-нибудь. Входит Ромео. Бенволио А вот и он. Вы здесь как бы случайно. Увидите, я доберусь до тайны. Монтекки Пойдем жена. Оставим их вдвоем, Как исповедника с духовником. Монтекки и леди Монтекки уходят. Бенволио Ромео, с добрым утром! Ромео Разве утро? Бенволио Десятый час. Ромео Как долог час тоски! Что это, не отец мой удалился? Бенволио Да, твой отец. Какая же тоска Тебе часы, Ромео, удлиняет? Ромео Тоска о том, кто б мог их сократить. Бенволио Ты по любви тоскуешь? Ромео Нет. Бенволио Ты любишь? Ромео Да, и томлюсь тоскою по любви. Бенволио О, эта кроткая на вид любовь Как на поверку зла, неумолима! Ромео Как сразу, несмотря на слепоту, Находит уязвимую пяту! - Где мы обедать будем? - Сколько крови! Не говори о свалке. Я слыхал. И ненависть мучительна и нежность. И ненависть и нежность - тот же пыл Слепых, из ничего возникших сил, Пустая тягость, тяжкая забава, Нестройное собранье стройных форм, Холодный жар, смертельное здоровье, Бессонный сон, который глубже сна. Вот какова, и хуже льда и камня, Моя любовь, которая тяжка мне. Ты не смеешься? Бенволио Нет, скорее плачу. Ромео О чем, дружок? Бенволио В ответ слезам твоим. Ромео Какое зло мы добротой творим! С меня и собственной тоски довольно, А ты участьем делаешь мне больно. Заботами своими обо мне Мою печаль ты растравил вдвойне. Что есть любовь? Безумье от угара. Игра огнем, ведущая к пожару. Воспламенившееся море слез, Раздумье - необдуманности ради, Смешенье яда и противоядья. Прощай, дружок. Бенволио Постой, ты слишком скор. Пойду и я, но кончим разговор. Ромео Я потерял себя, и я не тут. Ромео нет, Ромео не найдут. Бенволио Нет, не шутя скажи: кого ты любишь? Ромео А разве шутки были до сих пор? Бенволио Конечно, нет. Но кто она, без шуток? Ромео Скажи больному у его одра, Что не на шутку умирать пора. Она не в шутку женщина, приятель. Бенволио Я так и знал, и бью не в бровь, а в глаз. Ромео Лихой стрелок, но дева не про нас. Бенволио Чем лучше цель, тем целимся мы метче. Ромео Сюда неприложимы эти речи. У ней душа Дианы, Купидон Не страшен девственнице и смешон. Она не сдастся на умильность взора Ни за какие золотые горы. Красавица, она свой мир красот Нетронутым в могилу унесет. Бенволио А что, она дала обет безбрачья? Ромео Увы, дала и справится с задачей. От этой девы и ее поста Останется в потомстве пустота. Она такая строгая святая, Что я надежд на счастье не питаю, Ей в праведности жить, а мне конец: Я не жилец на свете, я мертвец. Бенволио Советую, брось помыслы о ней. Ромео Так посоветуй, как мне бросить думать. Бенволио Дай волю и простор своим глазам - Другими полюбуйся. Ромео Это способ Признать за ней тем больше совершенств. В разрезах черных масок с большей силой Сверкают лица женщин белизной. Ослепший вечно помнит драгоценность Утраченного зренья. А в чертах Красавиц я прочту напоминанье О той, кто без сравненья лучше всех. Забвенью все же я не научился. Бенволио Я научу, как ты бы ни крепился. Уходят. Сцена 2 Улица. Входит Капулетти, Парис и слуга. Капулетти Монтекки и меня оштрафовали. А разве трудно было б жить в ладу? Парис Да, это странно. Два почтенных старца - И почему-то вечно на ножах. Однако вы мне не дали ответа. Капулетти Я повторю, что я уже сказал: Ведь дочь моя совсем еще ребенок, Ей нет еще четырнадцати лет. Еще повремените два годочка, И мы невестою объявим дочку. Парис Вступают в брак моложе, чем она. Капулетти Но эта зрелость ранняя вредна. Мои надежды пожрала могила, И небо только дочь мне сохранило. Столкуйтесь с нею, дорогой Парис, - Вот все, что надо, чтобы мы сошлись. Узнайте наперед ее желанья, А я благословляю вас заранье. Сегодня вечером у нас прием - Мы ежегодный праздник задаем. Тут соберется множество народа. Мы будем рады вашему приходу. Вы попадете на богатый съезд, Как звезды ночи, блещущих невест И будете свидетелем веселья, Подобного разливу вод в апреле, Когда вас окружит их хоровод И вы очутитесь среди красот, Решите вы, какая с большей силой Воображенье ваше поразила. Без права на такую похвалу Дочь будет тоже ночью на балу. Пойдемте, граф. (Слуге, отдавая ему записку.) А ты, мошенник низкий, Всех приглашенных обойди по списку. Скажи гостям, чье имя здесь стоит, Что вход для них широко к нам открыт. Капулетти и Парис уходят. Слуга. "Обойди по списку, обойди по списку"! А кто поймет этот список? А может, тут написано, что дело сапожника - аршин, а дело портного - колодка. "Обойди по списку"! А может, тут написано, что рыбу ловят кистью, а крыши красят неводами. "Скажи гостям, чье имя здесь стоит"! А ты мне скажи, чье здесь стоит имя? Для этого есть которые умеющие. Да вот они! Легки на помине. Входят Бенволио и Ромео. Бенволио Молчи, мой друг. Огонь огнем встречают, Беду - бедой и хворью лечат хворь, Круженьем вспять круженье прекращают, И ты с бедою точно так же спорь. Схватить старайся новую заразу, И прежняя не вспомнится ни разу. Ромео Хорош при этом также подорожник. Бенволио При чем, дружок? Ромео При переломе ног. Бенволио Да ты не спятил? Ромео Нет, совсем не спятил, Но на цепи, как спятивший с ума, Замучен и в смирительной рубашке. Слуга Здорово, сэр. Вы мастер ли читать? Ромео О да! Свой жребий по складам несчастий. Слуга Спасибо за откровенность. А нам надо, которые по писаному. Ромео Куда ты? Я пошутил. Дай я прочту. (Читает.) "Позвать синьора Мартино с супругой и дочерьми; графа Ансельмо с его прекрасными сестрами; вдовствующую госпожу Витрувио; синьора Плаченцо и его милых племянниц; Меркуцио с его братом Валентином; дядю Капулетти с женой и дочерьми; прелестную племянницу Розалину; Ливию; синьора Валенцио с его братом Тибальтом; Лючио и его резвушку Елену". Прекрасный выбор! А куда их ждут? Слуга Вон в тот конец. Ромео Куда? Слуга К нам в дом на ужин. Ромео В чей дом? Слуга Хозяйский дом. Ромео Об этом всем Я должен был спросить тебя сначала. Слуга Это я вам сам скажу. Мой хозяин - богач Капулетти. Может, слыхали? Если вы не родня Монтекки, пожалуйте к нам на чарочку. (Уходит.) Бенволио У Капулетти, кроме Розалины, Твоей зазнобы, будут на балу Виднейшие красавицы Вероны. Пойдем туда. Когда ты их сравнишь С твоею павой непредубежденно, Она тебе покажется вороной. Ромео О, если вы такие святотатцы, Богоотступных глаз моих зрачки, Пусть ваши слезы в пламя обратятся И вы сгорите, как еретики! Неужто зреньем бог меня обидел, Чтоб я на небе солнца не увидел? Бенволио Но ты ведь солнца этого красы Еще не клал ни разу на весы. Взгляни кругом на тех, что попригожей, И вряд ли будешь петь одно и то же. Быть может, твой единственный алмаз Простым стеклом окажется на глаз. Ромео Пойдем на бал, но не на смотр собранья, А ради той, кто выше описаний. Уходят. Сцена 3 Комната в доме Капулетти. Входят леди Капулетти и кормилица. Леди Капулетти Кормилица, скорее: где Джульетта? Кормилица Клянусь былой невинностью, звала. Джульетта, где ты? Что за непоседа! Куда девалась ярочка моя? Входит Джульетта. Джульетта Ну, что еще? Кормилица Тебя зовет мамаша. Джульетта Я здесь. Что, матушка, угодно вам? Леди Капулетти Сейчас. Кормилица, выйди на минуту, мы поговорим. Впрочем, постой, не уходи, тебе лучше послушать. Моя дочь порядком подросла. Кормилица Помилуйте, я ее лета сочту до часочка. Леди Капулетти Ей нет четырнадцати лет. Кормилица Я прозакладую своих четырнадцать зубов, даром что их только четыре, что нету. Сколько до Петрова дня? Леди Капулетти Две недели с лишним. Кормилица С лишним или без лишнего, не об этом спор, а четырнадцать ей минет на Петров день, я вам верно говорю. Она и Сусанна - упокой ее, господи! - были ровесницы. Но я ее не стоила, и ее господь прибрал. А четырнадцать ей минет на Петров день, это вы не сомневайтесь, я хорошо помню. Этому трясенью земли, вы теперь сосчитайте, полных одиннадцать годов. А в самое трясенье, как сейчас помню, я ее отлучила. Натерла я себе соски полынью и села у голубятни на солнечный припек. Вы с их милостью были в Мантуе, ну скажите, какова память! Хватила она, родимая, с соска полыни и закатилась - не приведи бог! В это самое время голубятня передо мною кувырк, и я, само собой, оттуда давай бог ноги. А этому делу теперь полных одиннадцать годов. Она уже тогда на ножки становилась - да что я, на ножки! - бегала уже и ходила, ей-богу, правда, истинный господь! Теперь я вам скажу, расшибла она себе в то время лобик. И вот мой муж... царство ему небесное, ужасный был шутник!.. взял он ребенка на руки и говорит: "Лицом, говорит, Джулинька, падать не годится. Вырастешь, будешь, говорит, норовить упасть на спину. Будешь?" - говорит. И что же вы думаете? Утерла моя крошка слезы и отвечает ему: "Да". Вы подумайте, что за смехота! Тысячу лет проживу и никогда не забуду. "Будешь, говорит, на спину, Джулинька?" И она, как ни в чем не бывало, отвечает ему: "Да". Леди Капулетти Довольно болтать! Замолчи, пожалуйста! Кормилица Слушаю, сударыня. Но скажите, разве не умора? Угомонилась в минуту и, не задумываясь, отвечает ему "да", а ведь шишка-то была здоровенная, с голубиное яйцо, и плакала она горючими слезами. "Лицом, говорит, падать не годится. Вырастешь, будешь, говорит, на спину? Будешь?" - говорит. И эта крошка отвечает ему "да" и разом угомонилась. Джульетта Угомонись, кормилица, и ты. Кормилица Слушаюсь, больше не буду. Из моих питомиц ты была самая хорошенькая. Дожить бы мне до твоей свадьбы, то-то была бы радость! Леди Капулетти До свадьбы? А о свадьбе-то и речь. Затем пришла. Скажи-ка мне, Джульетта, К замужеству как ты бы отнеслась? Джульетта Об этой чести я не помышляла. Кормилица Об этой чести? Вы подумайте! Жаль, я твоя кормилица, а то можно было бы сказать, что ты ум с молоком всосала. Леди Капулетти Так вот подумай. Меньших лет, чем ты, Становятся в Вероне матерями, А я тебя и раньше родила. Итак, покуда второпях и вкратце: К нам за тебя посватался Парис. Кормилица Ну, это, барышня моя, мужчина на славу! Такой мужчина, что объедешь целый свет - лучшего не сыщешь. Не человек, а картинка. Леди Капулетти Цветок, каких Верона не видала. Кормилица Цветок, нет слова. Слова нет, цветок. Леди Капулетти Что скажешь? По сердцу ли он тебе? Сегодня на балу его изучишь. Прочти, как в книге, на его лице Намеки ласки и очарованья. Сличи его черты, как письмена, Измерь, какая в каждой глубина, А если что останется в тумане, Ищи всему в глазах истолкованья. Вот где тебе блаженства полный свод, И переплета лишь недостает. Как рыба - глуби, с той же силой самой Картина требует красивой рамы, И золотое содержанье книг Нуждается в застежках золотых, Вот так и ты, подумавши о муже, Не сделаешься меньше или хуже. Кормилица Не сделаешься меньше! Больше, сударыня, больше. От мужчин женщины полнеют. Леди Капулетти Ну, как, займешься ль ты его особой? Джульетта Еще не знаю. Надо сделать пробу. Но это лишь единственно для вас. Я только исполняю ваш приказ. Входит слуга. Слуга Сударыня, гости пришли, кушать подано, вас кличут не докличутся, каждый спрашивает барышню, в кладовой на чем свет стоит ругают кормилицу, и все вверх дном. Побегу к гостям. Сделайте милость, пожалуйте безотлагательно. Леди Капулетти Идем. Слуга уходит. Скорей, Джульетта! Граф уж там. Кормилица Благих ночей в придачу к добрым дням! Уходят. Сцена 4 Улица. Входят Ромео, Меркуцио и Бенволио с пятью или шестью ряжеными, факельщики и мальчик с барабаном. Ромео Прочесть ли нам приветствие в стихах Или войти без лишних предисловий? Бенволио Нет, в наше время это не в ходу. Мы сможем обойтись без Купидона С повязкой шерстяною на глазах, С татарским луком из линючей дранки, Который видом так бывал нелеп, Что дамам был страшней вороньих пугал. Нам не придется никого томить Экспромтами при помощи суфлера. Под дудку их не будем мы плясать, А спляшем под свою и удалимся. Ромео Тогда дай факел мне. Я огорчен И не плясун. Я факельщиком буду. Меркуцио Ромео, нет, от танцев не уйдешь. Ромео Уволь меня. Вы в легких бальных туфлях, А я придавлен тяжестью к земле. Меркуцио Ведь ты влюблен, так крыльями амура Решительней взмахни и оторвись. Ромео Он пригвоздил меня стрелой навылет. Я ранен так, что крылья не несут. Под бременем любви я подгибаюсь. Меркуцио Повалишься, ее не придави: Она нежна для твоего паденья. Ромео Любовь нежна? Она груба и зла. И колется и жжется, как терновник. Меркуцио А если так, будь тоже с ней жесток, Коли и жги, и будете вы квиты. Однако время маску надевать. Ну, вот и все, и на лице личина. Теперь пусть мне что знают говорят: Я ряженый, пусть маска и краснеет. Бенволио Стучитесь в дверь, и только мы войдем - Все в пляс, и пошевеливай ногами. Ромео Дай факел мне. Пусть пляшут дураки. Половики не для меня стелили. Я ж со свечой, как деды говорили, Игру понаблюдаю из-за плеч, Хоть, кажется, она не стоит свеч. Меркуцио Ах, факельщик, своей любовью пылкой Ты надоел, как чадная коптилка! Стучись в подъезд, чтоб не истлеть живьем. Мы днем огонь, как говорится, жжем. Ромео Таскаться в гости - добрая затея, Но иск добру. Меркуцио А чем, спросить посмею? Ромео Я видел сон. Меркуцио Представь себе, и я. Ромео Что видел ты? Меркуцио Что сны - галиматья. Ромео А я не ошибался в них ни разу. Меркуцио Все королева Маб. Ее проказы. Она родоприемница у фей, А по размерам - с камушек агата В кольце у мэра. По ночам она На шестерне пылинок цугом ездит Вдоль по носам у нас, пока мы спим. В колесах - спицы из паучьих лапок, Каретный верх - из крыльев саранчи, Ремни гужей - из ниток паутины, И хомуты - из капелек росы. На кость сверчка накручен хлыст из пены, Комар на козлах - ростом с червячка, Из тех, которые от сонной лени Заводятся в ногтях у мастериц. Ее возок - пустой лесной орешек. Ей смастерили этот экипаж Каретники волшебниц - жук и белка. Она пересекает по ночам Мозг любящих, которым снятся нежность Горбы вельможи, которым снится двор Усы судей, которым снятся взятки, И губы дев, которым снится страсть. Шалунья Маб их сыпью покрывает За то, что падки к сладким пирожкам. Подкатит к переносице сутяги, И он почует тяжбы аромат. Щетинкой под ноздрею пощекочет У пастора, и тот увидит сон О прибыльности нового прихода. С разбегу ринется за воротник Солдату, и ему во сне приснятся Побоища, испанские ножи, И чары в два ведра, и барабаны. В испуге вскакивает он со сна И крестится, дрожа, и засыпает. Все это плутни королевы Маб. Она в конюшнях гривы заплетает И волосы сбивает колтуном, Который расплетать небезопасно. Под нею стонут девушки во сне, Заранее готовясь к материнству. Вот эта Маб... Ромео Меркуцио, молчи. Ты пустомеля. Меркуцио Речь о сновиденьях. Они плоды бездельницы-мечты И спящего досужего сознанья. Их вещество - как воздух, а скачки Как взрывы ветра, рыщущего слепо То к северу, то с севера на юг В приливе ласки и порыве гнева. Бенволио Не застудил бы этот ветер твой Нам ужина, пока мы сдуру медлим. Ромео Не сдуру медлим, а не в срок спешим. Добра не жду. Неведомое что-то, Что спрятано пока еще во тьме, Но зародится с нынешнего бала, Безвременно укоротит мне жизнь Виной каких-то страшных обстоятельств. Но тот, кто направляет мой корабль, Уж поднял парус. Господа, войдемте! Бенволио Бей в барабан! Уходят. Сцена 5 Зал в доме Капулетти. Музыканты. Слуги с салфетками. Первый слуга Где Антон Сотейщик? Отчего не помогает убирать? Так и липнет к объедкам! Так и возит языком! Второй слуга Плохо дело, когда вся работа на одном или двух, да и у тех руки немытые. Первый слуга Резные кресла вон, горки с посудой - к стене. Присматривай за серебром. Припрячь мне, дорогой мой, кусок, марципану и, если любишь меня, предупреди внизу у входа, чтобы пропустили Надежду Наждачницу и Нелли. Антон Сотейщик! Третий слуга Здесь я. Об чем крик? Первый слуга В большой комнате тебя зовут, кличут, требуют, и уж не знаю, как сказать. Третий слуга Всюду не поспеешь, надвое не разорваться. Веселей поворачивайся, ребята! Поживешь дольше - наживешь больше. Входят Капулетти, леди Капулетти, Джульетта и Тибальт с домашними навстречу гостям и ряженым Капулетти Привет, синьоры! Дамам без мозолей У нас работы хватит до утра. Что скажете, красавицы? Какая Не станет после этого плясать? Сейчас и заподозрим, что мозоли. Вот видите, у нас вы и в руках. Привет, синьоры! Дамам, было время, И я признанья на ухо шептал. То время миновало, миновало... Входят Ромео, Меркуцио, Бенволио и другие. Привет, друзья! Играйте, музыканты! С дороги все! Танцоры, дамы - в круг! Музыка. Гости танцуют. Побольше света! Отодвиньте стулья! Залейте жар в камине: духота. (Дяде Капулетти.) Глядишь на танцы, так и разбирает. Нет, что вы, сядьте, где уж нам плясать! Когда, скажите, дядя Капулетти, Плясали в масках мы в последний раз? Дядя Капулетти Да, думаю, тому назад лет тридцать. Капулетти О нет, не так давно, не так давно! Считайте, сколько лет женат Люченцо? Никак не больше двадцати пяти. На свадьбе у него мы и плясали. Дядя Капулетти Да нет, их сыну тридцать с чем-то лет. Капулетти Он только год, как вышел из опеки. Ромео (слуге из своей компании) Кто эта барышня, с которой в ряд Стал этот кавалер? Слуга Не знаю, сударь. Ромео Ее сиянье факелы затмило. Она, подобно яркому бериллу В ушах арапки, чересчур светла Для мира безобразия и зла. Как голубя среди вороньей стаи, Ее в толпе я сразу отличаю. Я к ней пробьюсь и посмотрю в упор. Любил ли я хоть раз до этих пор? О нет, то были ложные богини. Я истинной красы не знал доныне. Тибальт Мне показалось, голосом - Монтекки. Мальчишка, шпагу! Этот негодяй Осмелился пробраться к нам под маской В насмешку над семейным торжеством! Ну что ж, у нас находчивости хватит. Он жизнью мне за этот шаг заплатит. Капулетти Мой дорогой, зачем ты поднял крик? Тибальт У нас Монтекки! Как он к нам проник? Врывается к нам, ни на что не глядя, Чтобы позорить нас на маскараде! Капулетти Ты о Ромео? Тибальт О дрянном Ромео. Капулетти Приди в себя. Что ты к нему пристал? Он держится, как должно, и в Вероне Единогласно признан, говорят, Примером истинного благородства. За все богатства мира я не дам Кому-нибудь у нас его обидеть. Оставь его, вот мой тебе приказ. И если для тебя я что-то значу, Развеселись и больше лба не хмурь. В гостях надутость эта неуместна. Тибальт Нет, к месту, если лишние в гостях. Я не снесу... Капулетти Снесешь, когда прикажут! Вы слышали? Каков! Он не снесет! Он не снесет! Не я, а он хозяин! Он не снесет! Он мне, того гляди, В моей гостиной общество взбунтует! Он главный тут! Он все! Он коновод! Тибальт Но, дядя, это срам. Капулетти Без разговоров! Угомонись! (Гостям.) Так, так. Не может быть! (Тибальту.) Он будет мне давать еще советы! (Гостям.) Не может быть! (Тибальту.) Ты неуч и буян! Учись манерам. (Слугам.) Свету, больше свету! (Тибальту.) Добром не хочешь - силой научу. (Гостям.) Что за разброд? Дружнее, дорогие! Тибальт Уйти, смиреньем победивши злость? Что ж, и уйду. Но ваш незваный гость, Которого нельзя побеспокоить, Еще вам будет много крови стоить! (Уходит.) Ромео (одетый монахом, Джульетте) Я ваших рук рукой коснулся грубой. Чтоб смыть кощунство, я даю обет: К угоднице спаломничают губы И зацелуют святотатства след. Джульетта Святой отец, пожатье рук законно. Пожатье рук - естественный привет. Паломники святыням бьют поклоны. Прикладываться надобности нет. Ромео Однако губы нам даны на что-то? Джульетта Святой отец, молитвы воссылать. Ромео Так вот молитва: дайте нам работу. Склоните слух ко мне, святая мать. Джульетта Я слух склоню, но двигаться не стану. Ромео Не надо наклоняться, сам достану. (Целует ее.) Вот с губ моих весь грех теперь и снят. Джульетта Зато мои впервые им покрылись. Ромео Тогда отдайте мне его назад. Джульетта Мой друг, где целоваться вы учились? Кормилица Тебя зовет мамаша на два слова. Джульетта уходит. Ромео А кто она? Кормилица Да вы-то сами где? Она глава семьи, хозяйка дома. Я в мамках тут и выходила дочь. Вы с ней сейчас стояли. Помяните: Кто женится на ней, тот заберет Хороший куш. Ромео Так это Капулетти? Я у врага в руках и пойман в сети! Бенволио Прощайся. Вижу, шутка удалась. Ромео И даже чересчур на этот раз. Капулетти О нет, куда вы, господа, так рано? Вон слуги с прохладительным идут. Не можете? Торопитесь? Ну что же, Благодарю. Прощайте. Добрый путь. Светите им! А я на боковую. Ах, черт, а ведь и правда поздний час! Пора в постель. Капулетти и другие уходят. Джульетта Кормилица, послушай: Кто этот гость у выхода в углу? Кормилица Сын и наследник старика Тиберью. Бенволио уходит. Джульетта А этот вот, который стал в дверях? Кормилица А это, кажется, Петручьо-младший. Меркуцио уходит. Джульетта А тот, который подошел к нему И не охотник танцевать? Ромео уходит. Кормилица Не знаю. Джульетта Поди узнай-ка. Кормилица удаляется к расходящимся. Если он женат, Пусть для венчанья саван мне кроят. Кормилица (возвращаясь) Его зовут Ромео. Он Монтекки, Сын вашего заклятого врага. Джульетта Я воплощенье ненавистной силы Некстати по незнанью полюбила! Что могут обещать мне времена. Когда врагом я так увлечена? Кормилица Что ты бормочешь? Джульетта Так, стихи, пустое. На танцах в парке кто-то подсказал. Леди Капулетти (за сценой) Джульетта! Кормилица Слышим, слышим! Знаю, знаю! Все разошлись. Пойдем и мы, родная. Уходят. Входит хор. Хор Былая страсть лежит на смертном ложе, И новая на смену ей пришла. И бывшая Ромео всех дороже Перед Джульеттой больше не мила. Хотя любовь их все непобедимей, Они пока еще разделены. Исконная вражда семей меж ними Разрыла пропасть страшной глубины. В ее семье Монтекки ненавидят, В глазах родни Ромео не жених. Когда и где она его увидит И как спасет от ненависти их? Но страсть их учит побеждать страданье И им находит способ для свиданья. Хор уходит.

" Трудно говорить о Шекспире, все разговоры оказываются несостоятельными... Он слишком богат, слишком могуч. Нет, кажется, ничего в человеческой жизни, о чём бы он умолчал, чего бы не воссоздал! И с какой лёгкостью и свободой! "

Разговоры с Гёте, И.-П. Эккерман

Использование материалов сайта www.сайт возможно только

с разрешения автора , официального представителя Клуба Джульетты в России.

О Шекспире, великом драматурге и поэте, родившемся, творившем и умершем в Англии, но силой своих творений перешагнувшем границы стран и столетий, написаны тома исследований и в его честь сложены бесчисленные гимны. Посвящая этот раздел в основном истории текста трагедии "Ромео и Джульетта", её публикациям и переводам на русский и некоторые другие языки, мы считаем своим долгом посвятить наш материал и самому автору известнейшей пьесы. В нашем разделе мы даём биографические сведения о драматурге, статьи об изданиях "Ромео и Джульетты" и исследованиях шекспироведов. Поскольку в русском языке утвердилось два варианта написания имени Шекспира: "Вильям" и "Уильям", мы будем использовать здесь обе формы, встречающиеся у разных авторов и присущие разным транскрипциям. Мы не углубляемся в пресловутый "вопрос авторства" и полемику между приверженцами стратфордианских и нестратфордианских взглядов на этот вопрос, излагая материалы преимущественно в традиционном ключе.

~ * ~ * ~ * ~

Уильям Шекспир родился в 1564 году в городе Стратфорде-на-Эйвоне в Уорикшире, графстве в сердце Англии. Считается (с конца 18 века), что он появился на свет в день св. Георгия, 23 апреля. Но эта дата является, скорее, символической, т.к. точный день рождения Шекспира на самом деле неизвестен. Однако благодаря записи в книге церкви св. Троицы -"Gulielmus filius Johannes Shakspere" - известно, что он принял таинство крещения 26 апреля 1564 года. По церковным правилам детей обычно крестили через три дня после рождения, таким образом в данном случае появляется предполагаемое число. Земной путь Великого Барда завершился спустя 52 года также в апреле, 23 или 24 дня (по другой версии - 11-го). Надпись на памятнике над его могилой сообщает: "Obiit anno 1616 aetat" is 53" . Шекспир был погребён 25 апреля 1616 года под клиросом церкви св. Троицы в Стратфорде. Несколько лет спустя (вероятно, в 1621 году) рядом с его могилой был установлен бюст работы голландского скульптора Джерарда Иенсена / Герарта Янсена (Gerard Johnson) . Не исключают, что он был создан по посмертной маске Шекспира, хотя черты обоих изображений не идентичны. Подлинное перо было вложено в руку изваяния в 1790 году. В оригинальном исполнении бюст был многоцветным, первоначальные цвета оживили во время реставрации в 1749 году. Но, как говорят, раскрашенный образ Шекспира не пришёлся по вкусу его знаменитому биографу и комментатору Эдмонду Мелону, который находил многоцветность несовместимой с его представлением о великом человеке, поэтому в 1793 году бюст был покрыт светлой краской. Его первоначальный вид был восстановлен в 1861 году и сохраняется таким до наших дней.

"Просвещённый читатель ведает, что Шекспир и Вальтер Скотт оба представили своих гробокопателей весёлыми и шутливыми, дабы сей противоположностью сильнее поразить наше воображение." (А. С. Пушкин, "Повести Белкина")

Начиная с 19 века в качестве источника биографических сведений стали привлекаться тексты шекспировских произведений. Источниками позднейших исследований жизни Шекспира служат, кроме преданий и не слишком многочисленных упоминаний его современников, официальные документы и нотариально заверенные акты. Все названные источники сверяются и сопоставляются.

В 1887 году "Очерки жизни Шекспира" выпустил Джеймс Орчард Холиуэл-Филиппс (James Orchard Halliwell-Phillipps,1820-1889) , сделав акцент в своей работе на представлении тщательно собранного им фактического материала. Книге предшествовали две его работы, выпущенные в1848 и 1881 годах. Особенность подхода датского исследователя, литературоведа Георга Брандеса (George Brandes,1842-1927) заключалась в том, чтобы связать факты из биографии Шекспира с его творчеством и с культурой Ренессанса вообще. Результатом его углублённой разработки явилось произведение "Вильям Шекспир" , вышедшее в 1896 году.

Развитие отечественного шекспироведения совершалось, в значительной степени, благодаря работам таких видных советских и российских специалистов, как Михаил Михайлович Морозов (1897-1952) - "Комментарии к пьесам Шекспира " (1941), " Шекспир на советской сцене" (1947), " Шекспир ", книга в серии "Жизнь замечательных, людей" (1947); Смирнов Александр Александрович (1883-1962) - " Творчество Шекспира", 1934, "Шекспир", 1963, посмертно; Аникст Александр Абрамович - (1910-1988) , "Первые издания Шекспира",1974, "Шекспир: Ремесло драматурга", 1974, "Творчество Шекспира", 1963, "Шекспир" (ЖЗЛ) , 1964, серия познавательных телепередач; Алексей Вадимович Бартошевич (г.р.1939) - "Поэтика раннего Шекспира", М., 1987, "Шекспир, заново открытый", "Шекспир У. Комедии и трагедии" пер. с англ. О. Сороки., М.: Аграф, 2001., цикл передач и лекций на телевидении, в том числе, «Шекспир. ХХ век», «Человек из Стратфорда». Эта область знания расширяется далее благодаря многообразию исследований нового шекспироведческого поколения.

Несмотря на труды многих учёных, нельзя сказать, что биография Шекспира изучена досконально и в ней нет белых пятен. Приведём здесь её основные вехи. Мы подготовили и предлагаем Вашему вниманию следующий

В 1623 году в формате фолио , или ин-фолио (Folio - книжный размер, соответствующий половине обычного листа печатника), было издано первое полное собрание сочинений драматурга Уильяма Шекспира (за исключением пьес "Перикл" и "Два благородных родича"). Осуществление этого проекта стало возможным благодаря усилиям Джона Хеминджа и Генри Конделла (John Heminge, 1556-1630 and Henry Condell, died in 1627) , друзьям и коллегам Шекспира. Книгу предваряет послание к читателям от имени Хеминджа и Конделла, а также поэтическое посвящение Шекспиру со стороны драматурга Бена Джонсона (Bemjamin Jonson, 1572-1637) , бывшего одновременно его литературным оппонентом, критиком и другом, способствовавшим изданию "Великого фолио" (The Great Folio of 1623).

История текста трагедии "Ромео и Джульетта"

"Ромео и Джульетта", одна из лирических драм Шекспира, созданных в начальный период его творчества, обычно датируется 1594-95 годами. Самая ранняя датировка пьесы возникала в связи с предположением о том, что работа над ней могла быть начата ещё в 1591 году, затем отложена и окончена примерно два года спустя. Таким образом, 1593 год оказывается наиболее ранней из рассматриваемых дат, а 1596 год - позднейшей, т.к. в следующем году текст пьесы уже был напечатан. Практически с уверенностью можно сказать, что трагедия о Ромео и Джульетте была представлена труппой "Слуги лорда-Камергера" в 1596 году, по-видимому, в "Театре" Джеймса Бёрбеджа (затем представления могли проходить на сцене театра "Куртина", где в 1597 году играла труппа). Роль Ромео в спектакле исполнял главный актёр труппы Ричард Бёрбедж / Richard Burbage (1568-1619) , которому в то время было 28 лет, в роли Джульетты выступал, скорее всего, Роберт Гуф, или Гоф / Robert Gough or Goffe (ум. в 1624) , мальчик-актёр, часто исполнявший главные женские роли в ранних пьесах Шекспира. Знаменитый комик труппы Уильям Кемп / William Kemp (ум. в 1603) играл Пьетро.

До сих пор не располагают ни одной из рукописей, принадлежавших самому Шекспиру. Текст пьесы впервые был напечатан в 1597 году в формате кватро, или ин-кватро (Quatro - издание отдельного произведения, размер страниц которого равнялся четверти обычного листа печатника) . Название провозглашалось так: "Превосходно представленная трагедия о Ромео и Джульетте, как она много раз (с большими овациями) была разыграна перед публикой Слугами Достопочтенного Лорда Хансдона. - AN EXCELLENT conceited Tragedie of Romeo anf Juliet, As it hath been often (with great applause) plaid publiquely, by the right Honourable the L. of Hunsdon his Seruants. LONDON, Printed by John Danter. 1597 . Это первое издание трагедии, напечатанное Джоном Дэнтером (ум. в 1599) пиратским способом, без указания имени Шекспира, принято называть "плохим кватро" (Bad Quatro) , т.к. оно представляет неполноценную версию текста, восстановленную по памяти актёрами труппы. Хотя в тексте первого кватро допущено много неточностей: пропусков, повторов или перестановок слов или строчек, эта реконструкция содержит примечания и сценические указания, связанные с первыми постановками пьесы. Ни одна из пьес, выпущенных в формате кватро , не содержала разбивку на части, за исключением первого кватро "Ромео и Джульетты" (напротив, в тексте фолио тщательно обозначены акты и сцены пьесы). Недостатки первого кватро (Q1) должно было устранить второе, "хорошее кватро" (Q2). Новое издание текста трагедии в1599 году было представлено как полная замена предыдущего, а не его редакция. На титульном листе сказано так: "Превосходнейшая и печальнейшая трагедия о Ромео и Джульетте. Переправленная, дополненная и улучшенная: как она неоднократно была представлена на публике Слугами Достопочтенного Лорда Камергера. - THE MOST EXCELLENT AND LAMENTABLE Tragedie of Romeo and Juliet. Newly corrected, augmented, and amended: As it hath bene sundry times publiquely acted, by the right Honourable the Lord Chamberlaine his Seruants. LONDON. Printed by Thomas Creede, for Cuthbert Burby, and are to be sold at his shop neare the Exchange. 1599 . Текст был отпечатан в типографии Томаса Крида (1593 - 1617) для издателя и книготорговца Катберта Бёрби (ум. в 1607). Считается, что большая часть текста Q2 основывалась на черновиках и рабочих записях Шекспира. Все последующие издания пьесы в той или иной степени опираются на второе кватро , в том числе и современные. Их длинную череду открывают:

"Nur ein Werk hat die Liebe selbst geschrieben: es ist Romeo und Julia",

G. E. Lessing, Hamburgische Dramaturgie, 1767-1769

"Только одно произведение описывает самою любовь - это Ромео и Юлия",

Г. Э. Лессинг, Гамбургская драматургия

Русские переводы трагедии Шекспира

"Переводы являются тем, что даёт возможность каждому народу

черпать в сокровищницах другого, обмениваться своим прошлым,

делить своё настоящее и вместе выковывать будущее."

Т. Л. Щепкина-Куперник. О переводах Шекспира, "Искусство и жизнь", 1940

"Что же двигает переводчиком, когда он принимается за произведение, переведённое много раз... ? Им двигает, его воодушевляет желание в этой открытой стране найти неоткрытые ещё сокровища, желание увидеть, услышать и почувствовать то, чем пренебрегли или что ускользнуло от его предшественников."

А. Д. Радлова. Как я работаю над переводами Шекспира. Литературный современник. - Л., 1034. - №3

История переводов пьесы "Ромео и Джульетта"

Необходимо заметить, что в 16-17 веках публика знакомилась с Шекспиром не по оригиналам, а по различным переделкам его пьес. Это касалось не только перевода шекспировского подлинника на другие языки, но и сюжетных изменений. Уже в 1662 году Уильям Давенант / William Davenant (1606-1668) и Джеймс Хауард / James Howard представляли пьесу "Ромео и Джульетта" в двух вариантах - с трагическим и со счастливым концом. Томас Отвей / Thomas Otway (1652 - 1685) на основе шекспировской пьеcы написал драму "История и падение Каиуса Мариуса" (The History and Fall of Caius Marius, 1680) , действие которой перенёс во времена древнего Рима. Ромео он назвал Мариусом, а Джульетту - Лавинией. Враждующими сторонами стали сенаторы Метеллус и Мариус Старший, неравные по своему происхождению. Переработка Отвея была настолько популярна, что вытеснила со сцены шекспировский оригинал на долгие годы. Затем последовали другие переработки, адаптирующие содержание пьесы Шекспира к стилю классицизма или романтизма. Наиболее характерными примерами являются французские версии Жана Франсуа Дюси / Jean Francois Ducis (1722-1816) "Ромео и Джульетта" (Romeo et Juliette, 1772) и Луи Себастьена Мерсье / Louis-Sebastien Mercier (1740-1814) "Веронские Гробницы" (Les tombeax de Verona, 1782), причём заканчивающаяся счастливо драма в пяти актах Мерсье основывалась на пьесе Шекспира опосредованно - через переделку "Ромео и Юлия" / Romeo und Julie (1768) немецкого драматурга Кристиана Феликса Вейса / Christian Felix Weisse (1726-1804) . По Шекспиру и Вейсу Фридрих Вильгельм Готтер / Friedrich Wilhelm Gotter (1746-1797) в 1776 году написал либретто к зингшпилю (музыкально-драматической постановке) Джорджа Бенда / Georg Benda (1722-1795) Romeo und Julie .

Авторы свободно обходились с шекспировским текстом, вводя или исключая некоторые диалоги и неглавные сюжетные линии, меняя финал. В свою очередь, переводчики в других странах, в том числе в России, создавали сценические адаптации французских переделок. Такой подход к драме Шекспира сохранялся примерно до 19 века, когда наметилась тенденция обращения к оригинальным текстам. Редакция (1748 г.) знаменитого Дэвида Гаррика / David Garric (1717-1779) была уже ближе к Шекспиру. В России, и во многих других странах пьеса Шекспира о Ромео и Джульетте стала известна по переводам упомянутой ранее переработки Луи Себастьена Мерсье (1782), сделанным в 1790 году В. Померанцевым и 1827 году А. Ротчевым. Эти версии (со счастливым концом) использовались для постановки на сцене. Впоследствии переводы стали основываться на шекспировском подлиннике. Существует целый ряд русских переводов трагедии Шекспира "Ромео и Джульетта". Сведения о самых ранних приводятся по списку, указанному в издании собрания сочинений Вильяма Шекспира под редакцией Д. Михаловского (Издание 5-е. СПб.,1899 г.)

~ * ~ * ~ * ~

1. Ромео и Джульетта. Трагедия в пяти действиях Шекспира. Перевод И. Росковшенко.

("Библиотека для Чтения", 1839 г. , т. XXXIII, N 4, отд. I, стр. 81-228.)

Ромео и Джульетта. Отдельное издание.

Москва в типографии В. Грачева и Комп. 1861 г. . (В 8-ую д. л., стр. I-XXVI и 1-158.)

2. Ромео и Юлия. Драма в пяти действиях. Соч. Виллиама Шекспира. Перевод М. Каткова.

("Пантеонъ", 1841 г. , ч. I, отд. I, стр. 1-64.)

Еще прежде появления в свете полного перевода М. Каткова, пять отрывков из этой драмы (действие I, явление V, действие II, явление V, действие III, явление III и действие V, явления I, II, III и IV) были напечатаны в "Московском Наблюдателе" (1838 г., ч. XVI, стр. 94-95 и 385-400; ч. XVII, стр. 458-462; ч. XVIII, стр. 80-91; и 1839 г., ч. I, стр. 16-22); а в "Сыне Отечества" (1839 г., т VII, отд. I, стр. 15-42) было напечатано все первое действие из этого перевода.

3. Ромео и Джульетта. Драма в пяти актах Вилиама Шекспира. Перевод Н. Грекова.

("Светоч", 1862 г. , кн. IV, отд. I, стр. 5-156.) Перепечатан, в исправленном виде, в 1-м и 2-м изданиях

"Полного Собрания драматических произведений Шекспира в переводах русских писателей".

Три отрывка из этого перевода (действие I, сцена I, действие II, сцена I, III и VI и действие V, сцена III) были напечатаны, прежде появления в свет полного перевода, в "Библиотеке для Чтения" (1859 г., т. CLIII, N 1, отд. I, стр. 68-80), "Московскомъ Вестнике" (1860 г., N 52, стр. 851-863) и в первом приложении к журналу "В-к" на 1861 год (стр. 11-12).

4. Ромео и Джульетта. Трагедия Виллиама Шекспира. Перевод Аполлона Григорьева.

("Русская Сцена", 1864 г. , N 8, стр. 401-460.)

5. Ромео и Джульетта. Трагедия в пяти действияхъ Шекспира. Перевод А. Л. Соколовского.

Полное собрание сочинений Шекспира. Т. III. 1880 г. .

Тоже в его издании всего Шекспира в его переводах.

Ромео и Джульетта. Шекспира. Перевод с английского Н. Кетчера.

("Шекспир", 1866 г. , ч. VI, стр. 331-437.) Прозаический перевод.

Е ще пять переведённых отрывков из этой трагедии:

1. Сцена из трагедии Шекспира "Ромео и Юлия". Перевод**.

("Северные Цветы", 1829 г. , отд. II, стр. 194,) Действие II, сцена II.

2. Сцена из трагедии Шекспира "Ромео и Юлия". Перевод**.

("Северные Цветы", 1830 г. , отд. II, стр. 108-123.) Действие III, сцена I.

3. Сцены из трагедии Шекспира "Ромео и Юлия". Перевод М.

("Русский Мир", 1862 г. , N 13, стр. 297.) Действие II, сцены I и II.

4. Отрывок из 2-ой сцены 2-го действия "Ромео и Юлия". Перевод Устрялова.

("Сочинения Генриха Гейне", 1864 г. , т. III, стр. 233.)

5. Сцена из трагедии Шекспира "Ромео и Юлия". Перевод П. Кускова.

("Заря", 1870 г. , N 10, стр. 91.)

~ * ~ * ~ * ~

К 1950 году, многие пьесы Шекспира появились в нескольких русских переводах, отдельные произведения были переведены на двадцать семь языков народов СССР, вышло более полутора миллионов экземпляров изданий шекспировских пьес и было выпущено издание полного собрания сочинений Шекспира на английском языке.

Очерк петербургского филолога Константина Васильева посвящён неточностям в русских переводах

пьесы Шекспира "Ромео и Джульетта"

(Журнал "Сибирские огни" , N 11, 2015)

"Если сравнить хотя бы начальные строки пьесы, мы видим сильный разброс переводческих мнений, и для русского читателя остаётся загадкой: персонаж Шекспира "кусает палец" ("на кого-то") или скручивают кукиш, какая связь с угольщиками, и что со стеной: кто к ней жмётся, кого от неё почему-то оттаскивают, а кого прижимают... Буквальный перевод шекспировского текста будет нелепым: нужно во многих случаях подыскивать соответствия, придумывать русскую игру слов взамен английской... Перевод Щепкиной-Куперник точнее остальных, она, например, правильно передаёт игру со словом "стена" в бахвальстве Самсона. Я взялся объяснить смысл только небольшого отрывка, заметив, что не всем переводчикам он оказался понятен, но таких мест по всему произведению наберётся с десяток (они и у носителей языка получили противоречивые толкования). Если мой очерк вписывается в Ваши литературные страницы, Вы можете разместить его на своём сайте. Возможно, со временем такие пояснения пригодятся тем, кто возьмётся за новый перевод пьесы."

Несомненно, эта пьеса является одним из самых сложных для перевода произведений. Самую очевидную трудность создает стихотворный ритм произведения, не говоря уже о других сопутствующих трудностях. Таблица 1 покажет, как справились с этим разные авторы переводов: Пастернак, Михалковский, Григорьев, Радлова, Сорока, и Щепкина-Куперник.

Таблица 1

Особенности перевода произведения «Ромео и Джульетта» разными переводчиками

	Пастернак	Михалковский	Григорьев
1. Prince. Rebellious subjects, enemies to peace, Profaners of this neighbour-stained steel-Will they not hear? What, ho! you men, you beasts, That quench the fire of your pernicious rage With purple fountains issuing from your veins!	Князь. Изменники, убийцы тишины, Грязнящие железо братской кровью! Не люди, а подобия зверей, Гасящие пожар смертельной розни Струями красной жидкости из жил!	Князь. Мятежники, спокойствия враги, Свои мечи позорящие кровью Гасящие огонь своей вражды Из жил своих!	Князь. Бунтовщики! Спокойствия враги, Сквернящие мечи сограждан кровью! Не слышите вы, что-ль? Эй! люди! звери, Огонь вражды погибельной своей. Готовые тушить багряным током Жил собственных своих!
		Щепкина-Куперник
Вы, непокорные враги покоя, пятнающие кровью ближних сталь, Меня не слышите? Вы люди-звери, Гасящие огонь смертельной злобы Багровыми струями ваших жил,	Князь Смутьяны, мира нашего враги, Кощунственно поднявшие на ближних Оружие!.. Не слышат. Эй, зверье, Вражду и ярость хищную свою Своею утоляющее кровью!	Бунтовщики! Кто нарушает мир? Кто оскверняет меч свой кровью ближних? Не слушают! Эй, эй, вы, люди! Звери! Вы гасите огонь преступной злобы Потоком пурпурным из жил своих.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
To hear true shrift. Come, madam, let"s away,	Входит РОМЕО. Бенволио. А вот и он. Вы здесь как бы случайно. Увидите, я доберусь до тайны. Монтекки. Пойдём жена. Оставим их вдвоем, Как исповедника с духовником	В отдалении показывается Ромео. Бенволио. А, вот он сам. Уйдите; - постараюсь. Узнать его печаль, но не ручаюсь. Монтекки. О если б ты добился - чем она В нем вызвана! Идем, идем, жена.	Является РОМЕО в отдалении. Бенволио. Был искренен! Жена, пойдём домой!
		Щепкина-Куперник
Входит Ромео. Монтекки. Да будет счастлива твоя игра, Чтоб истину узнать. Идем, пора!	Входит Ромео. Бенволио. Да вот он сам. Оставьте нас одних. Я вызнаю, что на него за стих Нашел. Монтекки. Желаю я тебе успеха. Пойдем, жена. Мы только здесь помеха.	Бенволио. Вот он идет. Побудьте в стороне. Надеюсь, что откроется он мне! Монтекки. Хотел бы я, чтоб ты услышал скоро Всю исповедь его! - Идем, синьора!
Пастернак	Михалковский	Григорьев
3. Enter Capulet, County Paris, and -the Clown. Cap. But Montague is bound as well as I, In penalty alike; and "tis not hard, I think, For men so old as we to keep the peace. Par. Of honourable reckoning are you both, And pity "tis you liv"d at odds so long.	Входят КАПУЛЕТТИ, ПАРИС и СЛУГА Капулетти. Монтекки и меня оштрафовали. А разве трудно было б жить в ладу? Парис. Да, это странно. Два почтенных старца - И почему-то вечно на ножах. Однако вы мне не дали ответа.	Входят Капулетти, Парис и слуга. Капулетти. Такой же штраф наложен на Монтекки, Как на меня; и нам, двум старикам, Я думаю, не трудно бы жить в мире Парис. Обоих вас глубоко уважают, И очень жаль, что длится ваш раздор.	Входят КАПУЛЕТ, ПАРИС и СЛУГА Капулет. Монтекки, так же, как и я, наказан; Под равной пеней. А не трудно, право, Мир соблюсти двум старикам, как мы. Парис. Вы оба уважаемы равно, И жаль, что вы так долго были в ссоре
		Щепкина-Куперник
Входят Капулетти, Парис и Слуга. Капулетти Монтекки ведь наказан, как и я. Одною пеней. Думаю, не трудно Двум старым людям мир не нарушать. Парис Вы оба - уважаемые люди, И жаль, что в давней ссоре вы живете.	Улица. Входят Капулетти, Парис и слуга. Капулетти Такое же наложено взысканье И на Монтекки. В наши с ним года Мир соблюдать, казалось бы, нетрудно. Парис. Вы оба уважаемы и знатны, И жаль, что давний спор вас разделил.	Входят Капулетти, Парис и слуга. Капулетти Мы оба одинаково с Монтекки Наказаны; и, думаю, не трудно Нам, старым людям, было б в мире жить. Парис. Достоинствами вы равны друг другу; И жаль, что ваш раздор так долго длится.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
4. Enter Benvolio and Romeo. One desperate grief cures with another"s languish	Входят БЕНВОЛИО и РОМЕО. Бенволио. Молчи, мой друг. Огонь огнём встречают, Беду - бедой и хворью лечат хворь, Круженьем вспять круженье прекращают, И ты с бедою точно так же спорь.	Входят Ромео и Бенволио. Бенволио. Один огонь теряется в другом, Страдание страданьем уменьшится; Коль голова твоя идет кругом, Заставь ее обратно закружиться; Одна печаль другою исцелится:	Входят БЕНВОЛИО и РОМЕО. Бенволио. Э, милый мой! Клин клином выбивай, Огонь туши огнём, страданье облегчай Другим страданьем!.. Коль голова кружится - В другую сторону кружи её, пройдет! От боли болью надобно лечиться.
		Щепкина-Куперник
Входят Бенволио и Ромео. Бенволио. Поверь, пожрет один огонь другой, Печаль другой печалью сократится, Боль новая излечит боль собой, И голова иначе закружится.	Входят Бенволио и Ромео. Бенволио. Брось. Гасят ведь одним огнем другой, И боль другою болью притупляют, А горе глушат новою бедой, И головокруженье прекращают Круженьем вспять.	Входят Бенволио и Ромео. А, вот это кстати! Бенволио Коль чувствуешь ты головокруженье, Кружись в другую сторону - поможет! Один огонь другого выжжет жженье, Любую боль прогнать другая может.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
5. Enter Capulet"s Wife, and Nurse. God forbid! Where"s this girl? What, Juliet!	Входят ЛЕДИ КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА. Леди Капулетти. Кормилица, скорее: где Джульетта? Кормилица. Клянусь былой невинностью, звала. Джульетта, где ты? Что за непоседа! Куда девалась ярочка моя?	Синьора Капулетти Кормилица, где дочь моя? Зови Ее ко мне. Кормилица Клянусь, что я уже звала ее. Ягненочек, порхающая птичка! О, Господи, да где ж она? - Джульетта!	Входят СИНЬОРА КАПУЛЕТ и КОРМИЛИЦА. Девичья честь порукой! Ой, ты, пташка! Да где же козочка? Где ты, Джульетта?
		Щепкина-Куперник
Входят госпожа Капулетти и Кормилица. Госпожа Капулетти Где дочь моя? Зови ее сейчас же! Кормилица Своею девственностью в десять лет Клянусь - звала уже. Овечка! Птичка! Где девочка? О боже, где Джульетта?	Входят синьора Капулетти и няня. Синьора Капулетти Скажи мне, няня, где же дочь моя? Няня. Моим девичеством клянуся, В двенадцать лет целехоньким еще, Я кликала уж. Где же ты, Джульетта? Ау, голубка! Девочка, ну где ж ты?	Входят синьора Капулетти и кормилица. Синьора Капулетти Где дочь моя? Пошли ее ко мне, Кормилица! Кормилица. Невинностью моей В двенадцать лет - клянусь, уж я давно Звала ее. - Ягненочек мой, птичка! Куда ж она девалась? А? Джульетта!
Пастернак	Михалковский	Григорьев
6. Nurse. Even or odd, of all days in the year, Come Lammas Eve at night shall she be fourteen. Susan and she (God rest all Christian souls!) Were of an age. Well, Susan is with God;	Кормилица. С лишним или без лишнего, не об этом спор, а четырнадцать ей минет на Петров день, я вам верно говорю. Она и Сусанна - упокой её, господи! - были ровесницы. Но я её не стоила, и её господь прибрал.	Кормилица Ну, равно две, иль с небольшим, а только Четырнадцать исполнится ей лет В канун Петрова дня; моей Сусанне Ровесница она, - да упокоит Все души христианские Господь Сусанна с Ним; была я недостойна Иметь ее.	Кормилица. Ну, там меньше ль, больше ль... дело Не в том. На самый, на Петров день, в ночь, Четырнадцать годков ей минет Сусанна - упокой её господь -Была б ей ровня... Бог прибрал Сусанну Знать за грехи мои...
		Щепкина-Куперник
Кормилица Ну, две иль с лишним, только знаю я - В ночь на Петра четырнадцать ей минет. Сусанна ей (земля ей буди пухом) Ровесница была, да бог прибрал. Ее была я недостойна.	Тогда-то и четырнадцать ей стукнет. Ровесницы она с моей Сусанной. Сусанночку мою прибрал Господь. Ее была я, видно, недостойна.	Кормилица Ну вот, в Петров день к ночи И минет ей четырнадцать годков. Она была с моей Сусанной (царство Небесное всем христианским душам!) Ровесница. Сусанну бог прибрал. Ох, я не стоила ее!
Пастернак	Михалковский	Григорьев
7. Rom. What, shall this speech be spoke for our excuse? Ben. The date is out of such prolixity.	Ромео. Прочесть ли нам приветствие в стихах Или войти без лишних предисловий? Бенволио. Нет, в наше время это не в ходу.	Ромео. Сказать ли нам при входе что нибудь, Иль просто так войти, без предисловий? Бенволио. Они теперь не в моде;	Ромео. Ну, как же? С извинительною речью Бенволио. На околичности прошла уж мода,
		Щепкина-Куперник
Что ж, скажем ли мы что-нибудь при входе Иль без приветствия войдем туда? Бенволио. Не в моде многословие такое.	И эту заготовленную речь Мы скажем? Иль войдем без объявленья? Бенволио. Все эти устарели ухищренья:	Ну что ж, мы скажем в извиненье речь Иль так войдем, без всяких объяснений? Бенволио. Нет, нынче уж не в моде многословье.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
8. Cap. Welcome, gentlemen! Ladies that have their toes Unplagu"d with corns will have a bout with you	Капулетти. Привет, синьоры! Дамам без мозолей У нас работы хватит до утра.	Капулетти Пожалуйте, привет вам, господа. Все дамы, у которых на ногах Мозолей нет, попляшут с вами.	Капулет. Синьоры, милости прошу! Работа Вам будет, если ноги дам не страждут Мозолями...
		Щепкина-Куперник
Капулетти Входите, господа. Сразятся с нами Те дамы, у кого мозолей нет.	Капулетти Милости просим, господа! У наших У дам мозолей нет. Потанцевать Они все рады с вами.	Капулетти Добро пожаловать! И пусть те дамы, Чьи ножки не страдают от мозолей, Попляшут с вами!
Пастернак	Михалковский	Григорьев
9. Chor. Now old desire doth in his deathbed lie, And young affection gapes to be his heir; That fair for which love groan"d for and would die, With tender Juliet match"d, is now not fair.	Хор. Былая страсть лежит на смертном ложе, И новая на смену ей пришла. И бывшая Ромео всех дороже Перед Джульеттой больше не мила.	Хор. Страсть прежняя внезапно охладела, И новая ее сменила страсть; Та, что Ромео сердцем овладела, Утратила над этим сердцем власть;	Хор. На смертном ложе страсть былая издыхает И жадно новая наследства ожидает: Краса, смущавшая мечтателя покой, Померкла пред Джульеттиной красой.
		Щепкина-Куперник
Хор. На ложе смерти - старая любовь, А молодая страсть уж смотрит в дверь; Краса, которой посвящал он кровь, С Джульеттой рядом - не краса теперь.	Вот и ушло былое увлеченье. Его сменила молодая страсть. С Джульеттою не выдержав сравненья, Былое диво потеряло власть.	Былая страсть поглощена могилой - Страсть новая ее наследства ждет, И та померкла пред Джульеттой милой, Кто ранее была венцом красот.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
10. Romeo! humours! madman! passion! lover! Appear thou in the likeness of a sigh;	Ромео! Сумасшедший обожатель! Стань предо мной, как облачко, как вздох!	Ромео! страсть, влюбленный, сумасшедший, Блажной! явись пред нами в виде вздоха,	Эй, Ромьо! Эй ты, норов! страсть! безумство! Явися к нам хоть в виде вздоха ты;
		Щепкина-Куперник
Ромео, шут, безумец, страсть, любовник! Явись под видом вздоха	Чудак! Безумец! Жаркий воздыхатель! Явися нам, как воплощенный вздох,	Ромео, страсть, любовь, безумец пылкий, Причудник! Появись хоть в виде вздоха!
Пастернак	Михалковский	Григорьев
11. But soft! What light through yonder window breaks? It is the East, and Juliet is the sun!	Но что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!	Но, тише, что за свет в ее окне? Оно - восток, и в нем Джульетта - солнце.	Но тише! Что за свет в окне мелькнул? О! то - восход! Джульетта - солнце!
		Щепкина-Куперник
Но что за свет мелькает в том окне? Там золотой восток; Джульетта - солнце!	Но тсс! Что за сиянье там в окне? Это восход, и солнце в нем - Джульетта.	Но тише! Что за свет блеснул в окне? О, там восток! Джульетта - это солнце.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
12. Friar. The grey-ey"d morn smiles on the frowning night, Check"ring the Eastern clouds with streaks of light;	Ночь сердится, а день исподтишка Расписывает краской облака.	С улыбкою на сумрачную ночь, Пестря восток, глядят глаза денницы;	Лоренцо. Ясная улыбка зорьки сероокой Полосами света облака востока,
		Щепкина-Куперник
В ночь хмурую, смеясь, глядится день, И тучи луч пестрит и гонит тень,	Уж облака восточные зарей Расцвечены, и хмурый мрак ночной, Как сонный пьяница, уносит ноги	Рассвет уж улыбнулся сероокий, Пятная светом облака востока. Как пьяница, неверною стопой С дороги дня, шатаясь, мрак ночной
Пастернак	Михалковский	Григорьев
13. What early tongue so sweet saluteth me? Young son, it argues a distempered head So soon to bid good morrow to thy bed.	Ах, это ты? Вполне ли ты здоров, Что пробудился раньше петухов?	Чей слышу я привет в столь ранний час? Мой сын, что так поднялся спозаранку? Должно быть, ты расстроен чем-нибудь	Очень не хорошая, сын мой, то примета, Коли кто прощается с ложем до рассвета,
		Щепкина-Куперник
Чей ласковый привет так рано слышу? Мой сын, расстройство чувств ты доказал Тем, что с постели нынче скоро встал.	Господня будь с тобою. Что поднять И в келью привести тебя так рано Могло? Для молодого это странно.	Господь да будет Благословен! Но кто же слух мой будит Приветом нежным в ранний час такой? О сын мой, должен быть гоним тоской Тот, кто так рано расстается с ложем.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
14. Mer. Where the devil should this Romeo be? Came he not home to-night? Ben. Not to his father"s. I spoke with his man.	Меркуцио. Где носят черти этого Ромео? Он был сегодня ночью дома? Бенволио. Нет. Я там справлялся.	Меркуцио Где, черт возьми, запропастился он? Иль в эту ночь домой не возвращался Бенволио. Да; он там не ночевал: Я спрашивал его слугу.	Меркуцио. Куда девался к чорту этот Ромьо? Скажи, не приходил он ночью в дом? Бенволио. В отцовский - нет! Я спрашивал слугу,
		Щепкина-Куперник
Меркуцио Куда к чертям Ромео провалился? Он дома ночевал? Бенволио. Не ночевал. Я говорил с слугой.	Меркуцио Куда к чертям подевался Ромео? Он ведь не ночевал дома? Бенволио. Нет. Я говорил с его слугой.	Меркуцио Куда ж, черт побери, Ромео делся? Он так и не был дома? Бенволио. Нет, я с его слугою говорил.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
15. Ben. Here comes Romeo! here comes Romeo! Mer. Without his roe, like a dried herring. O flesh, flesh, how art thou fishified!	Бенволио. Гляди-ка, никак, Ромео! Меркуцио. Моща мощой, как высохшая селёдка! О бедная плоть человеческая, до чего же ты уподобилась рыбьей!	Бенволио. Вот идет Ромео, - Ромео идет! Меркуцио. Он - точно высушенная селедка без икры. Бедное тело! оно из мяса превратилось в рыбу.	Бенволио. Вот он - Ромьо! вот он - Ромьо! Меркуцио. Кости лишь да кожа: точно вяленая селёдка! Рыба ты, рыба!..
		Щепкина-Куперник
Бенволио. Вот идет Ромео, вот идет Ромео! Меркуцио. Без своей половинки он похож на селедку без молок. О мясо, мясо, как ты орыбилось!	Бенволио. А вот и Ромео, а вот и Ромео к нам жалует! Меркуцио. Вялый, точно вяленая сельдь. О сочная плоть, как ты по-рыбьи увяла!	Бенволио. А вот и Ромео, вот и Ромео! Меркуцио. Совсем вяленая селедка без молок. Эх, мясо, мясо, ты совсем стало
Пастернак	Михалковский	Григорьев
In half an hour she "promis"d to return.	Джульетта. Кормилицу я в девять отослала. Она хотела сбегать в полчаса.	Джульетта. Я нянюшку послала ровно в девять, И мне она вернуться обещала Через полчаса.	Джульетта. Пробило девять, как услала няню, И в полчаса сходить она хотела...
		Щепкина-Куперник
Джульетта. Когда послала няню, было девять; Вернуться обещала в полчаса.	Джульетта. Когда послала няню, било девять. Она сказала, через полчаса Вернется.	Джульетта. Послала я кормилицу, как только Пробило девять. Через полчаса Она мне обещала возвратиться.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
17. Here comes the lady. O, so light a foot Will ne"er wear out the everlasting flint.	Вот и она. Столь лёгкая нога Ещё по этим плитам не ступала.	Вот и она. - Такою легкой ножкой Нельзя стереть кремневых этих плит.	Вот синьора. О! столь лёгкая нога От века не ступала по помосту.
		Щепкина-Куперник
Идет невеста. Так легка нога, Что никогда б камней она не стерла.	Вот и Джульетта. Легкий шаг ее Не изотрет вовеки плиток пола.	Вот и она. Подобной легкой ножке Не вытоптать вовеки прочных плит.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
18. Cap. When the sun sets the air doth drizzle dew, It rains downright.	Капулетти. Закат сопровождается росой, Племянника ж закат отмечен ливнем.	Капулетти С закатом дня роса на землю сходит, Но моего племянника закат Принес нам дождь.	Капулет. Как солнышко взойдёт - падёт роса на землю, Но по закате сына брата моего Дождь ливмя льёт...
		Щепкина-Куперник
Капулетти. С заходом солнца падает роса, Но моего племянника закат Дождь заливает.	Капулетти. Земля росой влажнится на закате. Но Тибальтов закат уж не росой Увлажен, а дождями затяжными.	Капулетти. Спускается роса с заходом солнца; Но по уходе бедного Тибальта Льет ливмя дождь.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
19. Par. Happily met, my lady and my wife! Jul. That may be, sir, when I may be a wife. Par. That may be must be, love, on Thursday next. Jul. What must be shall be.	Парис. Счастливый миг, прекрасная супруга! Джульетта. Мы не принадлежим ещё друг другу. Парис. В четверг вы станете моей женой. Джульетта. Всё в воле божьей!	Парис. Я счастлив, что вас встретил, синьорина, Моя жена. Джульетта. Быть может, если только Могу я быть женою. Парис. Вы должны И будете моей женой в четверг. Джульетта.Что быть должно, то будет.	Парис. Вот счастливая встреча, о моя Синьора и моя супруга! Джульетта. Ею тогда лишь буду я, как выйду замуж. Парис. Да это будет, быть должно в четверг, Любовь моя. Джульетта. Что будет, то и будет.
		Щепкина-Куперник
Парис. Я счастлив видеть вас, жена моя! Джульетта. Так может быть, когда женой я буду. Парис. Любимая, в четверг так должно быть. Джульетта. Что должно быть, то будет.	Парис. Привет, моя жена и госпожа! Джульетта. Такие преждевременны приветы. Парис. Вот-вот четверг. Джульетта. И дождичек в четверг. Что ж, быть чему, того не избежим.	Парис. Я счастлив встретить здесь мою супругу! Джульетта. Да, если я смогу вам стать супругой. Парис. Так будет, быть должно: в четверг - наш брак. Джульетта. Что быть должно, то будет.
Пастернак	Михалковский	Григорьев
20. Par. Give me thy torch, boy. Hence, and stand aloof. Yet put it out, for I would not be seen.	Парис. Дай факел и ступай. Пожалуй, нет: Задуй его. Я не хочу быть видим.	Иль нет, задуй его: я б не желал, Чтобы меня кто-либо здесь увидел.	Парис. Дай факел, паж! Иди и стань поодаль! Нет! прочь его возьми! Я не хочу Быть видимым,
		Щепкина-Куперник
	Нет, лучше погаси; пускай никто Меня не видит.	Иль нет, - задуй, а то меня увидят.

Анализ переводов на основе таблицы 1:

Перевод Григорьева отличается особой сложностью. Ясность никогда не входила в состав критического таланта Григорьева. Крайняя запутанность и темнота изложения недаром отпугивали публику от его произведений.

«Rom. What, shall this speech be spoke for our excuse?

Or shall we on without apology?

Ben. The date is out of such prolixity.»

«Ромео. Ну, как же? С извинительною речью

Иль так без оправданий мы войдём?

Бенволио. На околичности прошла уж мода,»

«Ясная улыбка зорьки сероокой

Хмурую уж гонит ночь и золотит

Полосами света облака востока,»

Также Григорьев пытается следовать оригиналу, что иногда звучит весьма нелепо в исходном варианте:

Wife. Nurse, where"s my daughter? Call her forth to me.

Nurse. Now, by my maidenhead at twelve year old,

I bade her come. What, lamb! what ladybird!

«Входят СИНЬОРА КАПУЛЕТ и КОРМИЛИЦА.

Синьора Капулет. Кормилица, где дочь? Покличь её!

Кормилица. Да кликала; вот вам моя былая

Девичья честь порукой!

Ой, ты, пташка!

Ой ты, овечка! Господи помилуй!

Да где же козочка? Где ты, Джульетта?»

В переводе Григорьева не чувствуется ритма оригинала. Стремясь сохранить высокий стиль произведения, в тексте переводчика не чувствуется легкости, строки всегда разные, ритм теряется, а местами даже сводится к обычному переводу:

Ben. See, where he comes. So please you step aside,

I"ll know his grievance, or be much denied.

Mon. I would thou wert so happy by thy stay

«Является РОМЕО в отдалении.

Бенволио.

Вот он. Вам лучше прочь идти отсюда...

Дознаюсь, нет ли, - а стараться буду.

Монтекки. Дай бог удачи! Хоть бы он с тобой

Был искренен! Жена, пойдём домой!»

В переводе Михайловского чувствуется ритм оригинала:

«Prince. Rebellious subjects, enemies to peace,

Profaners of this neighbour-stained steel-

Will they not hear?

What, ho! you men, you beasts,

That quench the fire of your pernicious rage

With purple fountains issuing from your veins!»

«Князь. Мятежники, спокойствия враги,

Свои мечи позорящие кровью

Сограждан! Эй! - не слышат?.. Люди, звери,

Гасящие огонь своей вражды

Губительной пурпурными струями

Из жил своих!»

Также можно сказать, что Михайловский не использует слишком сложных для понимания слов, видно, что он держится середины:

«Enter Capulet"s Wife, and Nurse.

Wife. Nurse, where"s my daughter? Call her forth to me.

Nurse. Now, by my maidenhead at twelve year old,

I bade her come. What, lamb! what ladybird!

God forbid! Where"s this girl? What, Juliet!»

«Входят синьора Капулетти и кормилица.

Синьора Капулетти

Кормилица, где дочь моя? Зови

Ее ко мне.

Кормилица

Невинностью моей в двенадцать лет

Клянусь, что я уже звала ее.

Ягненочек, порхающая птичка!

О, Господи, да где ж она? - Джульетта!»

Отличительной чертой перевода Радловой является простота и легкость. В ее переводе не присутствует каких-либо сложных конструкций, нет возвышенных слов, что дает максимальную возможность для понимания оригинала:

«Cap. When the sun sets the air doth drizzle dew,

But for the sunset of my brother"s son

It rains downright.»

«Капулетти.С заходом солнца падает роса, Но моего племянника закат Дождь заливает.»

Излишняя простота и вольность в переводе смутили критиков того времени, к примеру, даже К.И. Чуковский обвинял Радлову во всестороннем огрублении произведений.

Ben. See, where he comes. So please you step aside,

I"ll know his grievance, or be much denied.

Mon. I would thou wert so happy by thy stay

To hear true shrift. Come, madam, let"s away,»

«Входит Ромео.

Бенволио. Вот он идет. Прощу вас, отойдите

Узнаю все, иль спутает все нити.

Монтекки. Да будет счастлива твоя игра, Чтоб истину узнать. Идем, пора!»

Огромная заслуга Бориса Пастернака в переводе пьесы Шекспира «Ромео и Джульетта» заключается в том, что переводя, прежде всего для театра, он решительно порвал с буквализмом, стремясь к внутреннему, а не внешнему сходству. Возьмем для примера разговор двух слуг в самом начале "Ромео и Джульетты". Вот дословный перевод: "Григорий, честное слово, мы не будем таскать углей. - Нет, иначе мы стали бы угольщиками. - Я хочу сказать: если мы рассердимся, то обнажим мечи. - Пока жив, не попадайся шеей в петлю". Вся "соль" тут в каламбурах: "Таскать угли" - заниматься самой жалкой, постыдной для "благородного лакея" работой. Пастернак великолепно воссоздает самый дух этих сыплющихся один за другим каламбуров: "Помни, Григорий, лицом в грязь не ударять. - Что ты. Наоборот. Грязью в лицо, только попадись. - Зададим им баню. - Самим бы выйти сухим из воды". Такого рода диалоги у Пастернака всегда и живы и ясны.

Как видно из этого примера, Пастернак идет по пути «вольного перевода». С первого взгляда может показаться, что он просто возрождает традиции школы тех старых переводчиков, которые не столько стремились воссоздать оригинал, сколько пересказывали его своими словами.

«But soft! What light through yonder window breaks?

It is the East, and Juliet is the sun!»

«Но что за блеск я вижу на балконе?

Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!»

Прочитав этот перевод, вы сразу заметите, что пышные краски "нарядного Ренессанса" несколько в нем поблекли. Все озарилось мягким, белым, дневным светом. Как-то смягчился бурный, всепожирающий пламень шекспировских страстей; зато больше сердечности, больше задушевности стало в чувствах двух молодых влюбленных.

Также в переводе присутствуют отклонения от смыслового содержания подлинника. В некоторых случаях он не видоизменяет, а больше упрощает мысль Шекспира.

«Friar. The grey-ey"d morn smiles on the frowning night,

Check"ring the Eastern clouds with streaks of light;»

«Ночь сердится, а день исподтишка

Расписывает краской облака»

В переводе Пастернака сохраняется шекспировская афористичность и патетика, например в словах Ромео:

Меня перенесла сюда любовь.

Ее не останавливают стены.

Если перевод Пастернака - это больше вольный перевод, то перевод Щепкиной-Куперник имеет более тщательный подход: она лучше сохраняет стиль оригинала, употребляет более соответствующие слова и сравнения. Например, знаменитое: "Good pilgrim, you do wrong your hand too much, wich mannerly devotion shows in this..." Щепкина-Куперник переводит по образу и звучанию похоже: "Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно к своей руке, лишь благочестье в ней...", а Пастернак переводит: "Святой отец, пожатье рук законно. Пожатье рук - естественный привет..." Может, общий смысл и сохраняется, но музыки нет. Если Шекспир говорит "пилигрим" и мы можем сказать по-русски "пилигрим", то в принципе нет нужды заменять это слово синонимом. Да и не очень хочется называть Ромео святым отцом, хотя "отец" здесь значит монах или священник, но всё равно это слово не звучит применительно к красивому, пылкому юноше, как не звучит "святая мать" по отношению к Джульетте. Есть ещё одно не совсем удачное, на мой взгляд, место у Пастернака, когда синьора Капулетти говорит с Джульеттой о сватовстве Париса: "Speak briefly, can you like of Paris" love?" А Джульетта отвечает: "I"ll look to like, if looking liking move..." Щепкина-Куперник переводит это следующим образом: "Как смотришь на любовь его, ответь." - "Я постараюсь ласково смотреть..." Пастернак переводит: "Ну как, займешься ль ты его особой?" - "Еще не знаю, надо сделать пробу..." - звучит будто это разговор двух опытных куртизанок, что немного режет слух. Правда, и у Щепкиной-Куперник можно найти странности. Обмен иносказаниями и поцелуями Джульетта завершает у Шекспира словами "You kiss by th"book", на месте которых у Щепкиной-Куперник стоит "Вина с тебя снята", у Пастернака - "Мой друг, где целоваться вы учились?", а у Михаловского - "Ты, пилигрим, по требнику целуешь." (пожалуй, самый верный из трёх вариантов).

Перевод Осия Сороки был сделан относительно недавно. В его переводе видно, как соблюдена грань между вольным переводом и передачей мысли оригинала:

«Enter Benvolio and Romeo.

Ben. Tut, man, one fire burns out another"s burning;

One pain is lessoned by another"s anguish;

Turn giddy, and be holp by backward turning;

One desperate grief cures with another"s languish»

«Входят Бенволио и Ромео.

Бенволио. Брось. Гасят ведь одним огнем другой,

И боль другою болью притупляют,

А горе глушат новою бедой,

И головокруженье прекращают Круженьем вспять.»

Осия Сорока обладает редким даром обратить к нам шекспировский оригинал такими гранями, открыть нашим глазам его скрытые смыслы.

Переводчик освобождает, очищает шекспировский текст от позднейших сентиментально-романтических напластований, от псевдоклассической риторики - он возвращает поэзии Шекспира широкое и вольное дыхание создавшей его эпохи.

«Rom. I must indeed; and therefore came I hither.

Good gentle youth, tempt not a desp"rate man.

Fly hence and leave me. Think upon these gone;

Let them affright thee. I beseech thee, youth,

But not another sin upon my head

By urging me to fury. O, be gone!

By heaven, I love thee better than myself,

For I come hither arm"d against myself.

Stay not, be gone. Live, and hereafter say

A madman"s mercy bid thee run away.»

«Иду на смерть.

Затем-то и пришел я.

Юноша милый, не дразни беду.

Беги отсюда прочь. О мертвых вспомни

И устрашись. О, не гневи меня

И новый грех не вешай мне на шею.

Тебя люблю я больше, чем себя.

Ведь я пришел сюда с собою кончить.

Без промедления уйди, живи -

И скажешь сам, от гибели спасенный,

Что пощадил тебя умалишенный».

Проанализировав Таблицу 1, было выявлено: Григорьев - переводчик писатель старой школы, предпочитавший вольный перевод. Также в переводе присутствуют сложные и возвышенные слова усложняющие понимание текста. Михайловский, как переводчик, знающий несколько европейских языков, пытался сохранить ритм и красоту оригинала. У Радловой, переводчика-поэтессы, перевод отличается простотой и легкостью. Пастернак порвал с буквализмом, стремясь к внутреннему, а не внешнему сходству. Щепкиной-Куперник, как переводчик-писатель, имеет тщательный подход к переводу Шекспира: она лучше сохраняет стиль оригинала, а также подбирает соответствующие слова и сравнения. Осия Сорока, опытный переводчик англоязычной литературы, освобождает оригинал от лишней риторики и напластований, что возвращает поэзии Шекспира широкое и вольное дыхание. Перевод Осия Сороки - это свежий взгляд на старые вещи.

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Трагедия

Перевод Екатерины Савич

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЭСКАЛ, герцог веронский

ПАРИМ, молодой вельможа, родственник герцога.

КАПУЛЕТТИ главы двух домов, враждующих друг с другом

ДЯДЯ Капулетти

РОМЕО, сын Монтеки

МЕРКУЦИО, родственник герцога, друг Ромео.

БЕНВОЛИО, племянник Монтеки, друг Ромео.

ТИБАЛЬТ, племянник леди Капулетти.

ДЖОН францисканские монахи

БАЛТАЗАР, слуга Ромео.

ГРЕГОРИ слуги Капулетти

ПИТЕР, слуга няни.

АБРАМ, слуга Монтеки

АПТЕКАРЬ

Первый МУЗЫКАНТ

Второй МУЗЫКАНТ

Третий МУЗЫКАНТ

ПАЖ Париса; другой ПАЖ; ОФИЦЕР.

Леди МОНТЕКИ, жена Монтеки.

Леди КАПУЛЕТТИ, жена Капулетти.

ДЖУЛЬЕТТА, дочь Капулетти.

НЯНЯ Джульетты.

(Граждане Вероны; родственники обоих домов; ряженые, стражники и свита; хор).

ПРОЛОГ

(Входит хор)

Однажды две веронские семьи,

Во всем имея равные заслуги,

Умыли руки в собственной крови,

Храня предубежденье друг о друге.

Любовь соединила их детей.

Влюбленные покончили с собой,

И только после этих двух смертей

Их семьи помирились меж собой.

Трагических событий переплет

И прерванное смертью столкновенье

Любви с жестокой ненавистью - вот

Сюжет двухчасового представленья.

А то, что трудно выразить словами,

Мы лучше разыграем перед вами.

Хор уходит.

АКТ 1

Сцена 1

Верона. Площадь.

(Входят Самсон и Грегори, вооруженные мечами и щитами).

Самсон

Ей-богу, Грегори, упремся до последнего...

Грегори

И будем последними ослами...

Самсон

Уж я на этот раз маху не дам. Как размахнусь со всей силой -- только головы полетят!

Грегори

Конечно, если головой сильно размахивать, она может оторваться.

Самсон

Когда меня обижают, я же бешеный делаюсь!

Грегори

Пока тебя обидишь, самому взбеситься можно...

Самсон

Не скажи. Стоит мне почуять собаку из дома Монтеки -- и я готов броситься на нее!

Грегори

Не на нее, а от нее -- броситься и бежать куда-подальше. Не сдвинуться с места в минуту опасности -- вот истинная доблесть.

Самсон

Не сдвинусь -- не сойти мне с этого места! Стану стеной -- и никому из них проходу не дам, -- ни парню, ни девушке.

Грегори

Постучи по себе, и если звук гулкий, то горе побежденным...

Самсон

Ох, и отведу я душу: молодцам проломлю башку, а девиц поставлю к стенке!

Грегори

Ты это брось -- здесь чисто мужская ссора.

Самсон

Один черт: первым делом разделаюсь с мужчинами, потом примусь за девушек и навсегда покончу с ними в этом доме.

Грегори

Как это понимать?

Самсон

Понимай, как знаешь, но рано или поздно так оно и будет.

Грегори

Боюсь, когда они, бедняжки, поймут, будет уже слишком поздно...

Самсон

Понятное дело, ни одна не устоит перед таким симпатичным куском мяса, как я.

Грегори

Хорошо, что не рыбы, а то быть бы тебе воблой... Ну что ж, обнажай оружие -- вон идут двое из дома Монтеки.

(Входят Абрам и Балтазар)

Самсон

Уже обнажил. Затей с ними ссору, а я зайду сзади, и уж оттуда задам им жару!

Грегори

Если не задашь стрекача...

Самсон

Не бойся, не задам.

Грегори

Тебя бояться -- дураков нет. Я за тебя боюсь.

Самсон

Будем действовать в рамках закона. Надо, чтобы они напали первыми.

Грегори

Как подойдем к ним, я так сдвину брови, что они обидятся.

Самсон

Пусть только попробуют! А я буду грызть ногти прямо у них под носом -- ни один порядочный человек этого не вынесет!

Абрам

Чего-й-то вы грызете ноготь, сэр? Уж не хотите ли вы обидеть нас?

Самсон

Да вот, сижу, грызу ноготь, сэр...

Абрам

Еще раз спрашиваю, сэр, вы хотите нас обидеть?

Самсон

(Грегори ) Если я скажу да, закон - на нашей стороне?

Грегори

(Самсону ) Нет.

Самсон

Нет, сэр, я грызу ноготь не потому, что хочу вас обидеть, а просто так, сэр, сижу, грызу ноготь, прямо вам в лицо.

Грегори

Короче, сэр, вы требуете сатисфакции?

Абрам

Я, сэр? Нет, сэр...

Самсон

А жаль, сэр, я мог бы вам ее устроить. Между прочим, мой хозяин ничем не хуже вашего...

Абрам

Но и не лучше.

Самсон

Вообще-то...

Грегори

(Самсону ) Говори «Лучше!», здесь рядом кто-то из хозяйской родни...

Самсон

Много лучше, сэр!

Абрам

Это ложь.

Самсон

За шпаги, господа, будьте же мужчинами! Грегори, покажи свой коронный удар!

Дерутся.

(Входит Бенволио)

Бенволио

Сейчас же разойдитесь! Шпаги в ножны!

Болваны! Думать надо головой!

(Входит Тибальт)

Тибальт

Бенволио, и ты здесь, мальчик мой!

Гляди сюда: идет твоя погибель.

Бенволио

Помог бы лучше их остановить.

Здесь виноваты обе стороны.

По мне, так лишь бы не было войны!

Тибальт

Ты хочешь мира? Ты его получишь.

Одно упоминание о нем

Меня приводит в ярость. Точно также

Я ненавижу ад и всех Монтеки,

Особенно тебя. Умри же... с миром!

Дерутся.

(В драку включаются люди Монтеки и Капулетти; входят граждане Вероны с дубинами и алебардами)

Граждане Вероны

Народ! Ни тех, ни этих не жалейте!

Долой Монтеки вместе с Капулетти!

(Входят Капулетти в ночном халате и леди Капулетти)

Капулетти

О чем шумим? Подать рапиру мне!

Леди Капулетти

Милорд! Коcтыль вам подойдет вполне...

Капулетти

Молчи! Опять пришел старик Монтеки

По душу по мою. Он жаждет мести...

(Входят Монтеки и леди Монтеки)

Монтеки

Здесь дело чести. Старый Капулетти

Опять стоит мне поперек дороги.

Пусти, жена...

Леди Монтеки

Да ни за что на свете!

Ведь ты, мой друг, едва волочишь ноги...

(Входит герцог со свитой)

Герцог

О, граждане Вероны! Я не верю,

Чтоб вы так низко пали и дошли

До этой дикой уличной резни!

Не граждане Вероны вы, но звери,

У коих над душой не властен разум

И алой кровью истекает сердце...

Довольно, я сказал! Оружье наземь!

Послушайте теперь, что скажет герцог.

Мне безразлично, кто затеял спор:

Синьор Монтеки или Капулетти.

Я вас терпел обоих до сих пор,

Но есть, увы, предел всему на свете.

Наш славный город стал в который раз

Ареной кровной мести из-за вас.

Так знайте же, мятежные бароны!

Терпеть устали жители Вероны

И вас, и вашу ненависть друг к другу,

Но если все опять пойдет по кругу

И будет вновь гражданская война --

Вы жизнью мне заплатите сполна.

Покамест все свободны, так и быть...

Я попрошу синьора Капулетти

Последовать за мной без промедленья,

А вечером придет синьор Монтеки

Узнать, какое принято решенье

На виллафранкском княжеском совете.

Всем прочим разойтись, под страхом смерти!

Уходят все, кроме Монтеки, леди Монтеки и Бенволио.

Монтеки

Кто снова эту кашу заварил?

Скажи-ка мне, сынок, ведь ты там был...

Бенволио

Иду себе и вижу: двое наших

С противником уже вступили в бой.

Я только собирался их разнять,

Но тут явился Тибальт нас пугать.

Он тряс мечом у нас над головами,

Ругался нехорошими словами,

Но лишь ветрам удары наносил,

За что при всех освистан ими был.

Мы бились... А народ все подходил

И тут же в столкновение вступал,

Пока наш герцог им не помешал.

Леди Монтеки

Ты не видал Ромео моего?

Ведь с вами, к счастью, не было его.

Бенволио

В тот час, когда хранители Востока

Восходу солнца открывают двери,

За городом бродил я одиноко

И там, в тени платановых деревьев,

У западных ворот его я встретил,

Хотел позвать, но он меня заметил

И растворился в сумраке лесном.

Бывает так, случается и хуже:

Наедине с самим собой никто

Не нужен... И, оставив весь свой пыл,

Я воротился и о нем забыл.

Монтеки

Его там часто видят по утрам,

Когда с росой сливается слеза

И вздохи улетают к облакам,

Но только луч рассвета бьет в глаза

И день срывает дымную завесу

С постели у пленительной Авроры,

Наш бедный сын бежит от солнца прочь:

Он закрывает дверь на все затворы

И жаркий полдень превращает в ночь.

Так каждый день, и ночь, и вечер каждый,

И если срочно делу не помочь,

Все может плохо кончится однажды.

Бенволио

А в чем причина этого расстройства?

Монтеки

Не знаю. Оттого и беспокоюсь.

Бенволио

А вы об этом говорили с ним?

Монтеки

Пытался сам и поручал другим.

Но он настолько сам в себе замкнулся

И от всего земного отвернулся,

Что не раскроет рта. Уже давно

Таится в нем тоска, как червь в бутоне,

Которому расцвесть не суждено.

Бенволио

А вот и он! Ступайте, умоляю...

Я сам сейчас пойду и все узнаю.

Монтеки

Ну что ж, сынок, счастливо оставаться.

Дай бог тебе до сути докопаться.

Жена, пойдем...

Монтеки и леди Монтеки уходят.

(Входит Ромео)

Бенволио

Ромео, с добрым утром.

Ромео

А мне казалось, вечер...

Бенволио

Бог с тобой,

С утра как девять пробило.

Ромео

Отчаянья сойдет за вечность час...

С тобой отец мой говорил сейчас?

Бенволио

Да, точно, он. А все-таки скажи,

Что за тоска тебя, мой друг, снедает?

Ромео

Хочу того, чего мне не хватает.

Бенволио

Ромео

Бенволио

Ромео

Не угадаешь.

Бенволио

Мой бедный друг, так чем же ты страдаешь?

Ромео

Отсутствием взаимности.

Бенволио

Жестокая красавица, доколе

Ты будешь холодна к нему?

Ромео

Давно пора бы ей прозреть и боле

Уж не сопротивляться божьей воле!

Обедать будем? Стой!.. Здесь все в крови...

Молчи... Я сыт по горло этой кровью.

Ах, милый мой, здесь снова пахнет бойней

И никому нет дела до любви!

И счастья нет... И все, что нам осталось, --

Рожденная из пепла пустоты,

Дурная страсть, и ласковая ярость,

И легкость чувств, и важность суеты,

И совершенных форм мятежный хаос!

И в явственном бреду, в слепящей тьме,

В звенящей тишине ужели мне

Приснится наяву все тот же сон:

Я не любим, но как же я влюблен!

Тебе смешно?

Бенволио

Да нет же, я рыдаю!

Ромео

А ты о чем?

Бенволио

Я за тебя страдаю.

Ромео

Увы, таков любви нелегкий путь --

Зеленая тоска сдавила грудь,

Тихонько надрывая сердце мне.

Усиленная братским состраданьем,

Она мне будет тяжелей вдвойне.

Любовь взовьется дымом сладких грез,

И обожжет огнем влюбленных глаз,

И разольется морем горьких слез,

И исцелит, и искалечит нас,

И мудростью безумья наградит,

И боль утраты медом подсластит.

Счастливо оставаться...

Бенволио

Я с тобой.

Ты, брат, влюблен -- так не покинь же брата!

Ромео

Оставь меня, я сам теперь не свой.

Я не Ромео - он ушел куда-то...

Бенволио

А все-таки скажи мне, кто она?

Ромео

Не передать ни возгласом, ни стоном...

Бенволио

Зачем стонать? Скажи печальным тоном.

Ромео

Сказать? Тебе, насмешнику, доверить

Сердечную привязанность мою?

Ведь я, признаться, женщину люблю!

Бенволио

Я так и знал.

Ромео

Нет женщины прекрасней,

Чем та, что мне желанна.

Бенволио

Ясность цели

Облегчит попадание.

Ромео

Напрасно

Сжигаю сердце я. Стреле Амура

За умницей-Дианой не угнаться.

Условностями вооружена,

Не поддается нежности она!

В моих признаньях пылких проку нет

Бессмысленна игра влюбленных глаз,

И бесполезен даже звон монет --

Вся сила красоты, что ей дана,

В могилу канет, не оставив след.

Бенволио

А что, она дала обет безбрачья?

Ромео

Увы, впустую божий дар потрачен!

Возможно ли -- из самолюбованья

Потомкам отказать в существованьи!

Прекрасная, она достойна рая,

Но не ценой того, что я сгораю

От страсти к ней. Не в силах больше ждать,

Уж лучше я умру, чем так страдать!

Бенволио

Тогда забудь и думать о девице!

Ромео

Сначала нужно думать разучиться...

Бенволио

Расслабься, милый мой, глаза протри

И на других красавиц посмотри!

Ромео

Зачем? Чтоб убедиться лишний раз,

Что эта леди всех других прекрасней,

Что смотрит ведьма из-под женской маски,

В богиню заставляя верить нас.

Кто раз ослеп, тому уж не забыть

Ту, что украла свет его очей.

Ах, женщины такой не может быть,

Которая могла б сравниться с ней!

Прощай, мой друг, ты слишком прямо судишь...

Шекспир

... трагедии Шекспира («Отелло», «Гамлет», «Король Лир», «Макбет», «Ромео и Джульетта» ... «русского Шекспира» . Его переводы трагедий Шекспира считаются лучшими... От матери, Екатерины Алексеевны, ... химиком Павле Савичем в 1938 ... Уильям Генри Брэгг, Уильям ...