Повесть о недюжинном русском характере и губительных последствиях необузданной страсти, первая история женщины - серийной убийцы в русской литературе.
комментарии: Варвара Бабицкая
О чём эта книга?
Скучающая молодая купчиха Катерина Измайлова, чья буйная натура не находит себе применения в тихих пустых комнатах купеческого дома, заводит роман со смазливым приказчиком Сергеем и ради этой любви с удивительным хладнокровием совершает ужасные преступления. Назвав «Леди Макбет…» очерком, Лесков как бы отказывается от вымысла ради правды жизни, создаёт иллюзию документальности. На самом деле «Леди Макбет Мценского уезда» — больше, чем зарисовка из жизни: это остросюжетная новелла, трагедия, антропологическое исследование и бытовая повесть, пропитанная комизмом.
Николай Лесков. 1864 год
Когда она написана?
Авторская датировка — «Ноября 26. Киев». Лесков работал над «Леди Макбет…» осенью 1864 года, гостя у брата в квартире при Киевском университете: писал по ночам, запираясь в комнате студенческого карцера. Позднее он вспоминал: «А я вот, когда писал свою «Леди Макбет», то под влиянием взвинченных нервов и одиночества чуть не доходил до бреда. Мне становилось временами невыносимо жутко, волос поднимался дыбом, я застывал при малейшем шорохе, который производил сам движением ноги или поворотом шеи. Это были тяжёлые минуты, которых мне не забыть никогда. С тех пор избегаю описания таких ужасов» 1 Как работал Лесков над «Леди Макбет Мценского уезда». Сб. статей к постановке оперы «Леди Макбет Мценского уезда» Ленинградским государственным академическим Малым театром. Л., 1934. .
Предполагалось, что «Леди Макбет…» положит начало целой серии очерков «исключительно одних типических женских характеров нашей (окской и частию волжской) местности»; всего таких очерков о представительницах разных сословий Лесков предполагал написать двенадцать 2 — «каждый в объёме от одного до двух листов, восемь из народного и купеческого быта и четыре из дворянского. За «Леди Макбет» (купеческого) идет «Грациэлла» (дворянка), потом «Майорша Поливодова» (старосветская помещица), потом «Февронья Роховна» (крестьянская раскольница) и «Бабушка Блошка» (повитуха)». Но цикл этот так и не был воплощён.
В мрачном колорите повести отразилось тяжёлое душевное состояние Лескова, в это время практически подвергнутого литературному остракизму.
28 мая 1862 года в центре Петербурга вспыхнули пожары на Апраксином и Щукином дворах, горели рынки. В обстановке паники молва винила в поджогах студентов-нигилистов. Лесков выступил в «Северной пчеле» с передовицей, где призывал полицию провести тщательное расследование и назвать виновников, чтобы пресечь слухи. Прогрессивная общественность восприняла этот текст как прямой донос; разразился скандал, и «Северная пчела» Проправительственная газета, издававшаяся в Петербурге с 1825 по 1864 год. Основана Фаддеем Булгариным. Поначалу газета придерживалась демократических взглядов (в ней печатались произведения Александра Пушкина и Кондратия Рылеева), но после восстания декабристов резко изменила политический курс: вела борьбу с прогрессивными журналами вроде «Современника» и «Отечественных записок», публиковала доносы. Почти во всех разделах газеты писал сам Булгарин. В 1860-е новый издатель «Северной пчелы» Павел Усов пытался сделать газету более либеральной, но вынужден был закрыть издание из-за малого количества подписчиков. отправила неудачного корреспондента в длительную заграничную командировку: Литва, австрийская Польша, Чехия, Париж. В этом полуизгнании раздражённый Лесков пишет роман «Некуда», злую карикатуру на нигилистов, и по возвращении в 1864 году печатает его в «Библиотеке для чтения» Первый многотиражный журнал в России, издавался ежемесячно с 1834 по 1865 год в Петербурге. Издателем журнала был книготорговец Александр Смирдин, редактором — писатель Осип Сенковский. «Библиотека» была рассчитана в основном на провинциального читателя, в столице её критиковали за охранительство и поверхностность суждений. К концу 1840-х годов популярность журнала начала падать. В 1856 году на место Сенковского позвали критика Александра Дружинина, который проработал в журнале четыре года. под псевдонимом М. Стебницкий, тем самым радикально ухудшив свою только формирующуюся литературную репутацию: «Некуда» — вина моей скромной известности и бездны самых тяжких для меня оскорблений. Противники мои писали и до сих пор готовы повторять, что роман этот сочинён по заказу III Отделения Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии — полицейский департамент, занимавшийся политическими делами. Был создан в 1826 году, после восстания декабристов, возглавил его Александр Бенкендорф. В 1880 году III Отделение было упразднено, а дела ведомства переданы в Департамент полиции, образованный при Министерстве внутренних дел. ».
Как она написана?
Как остросюжетная новелла. Густота действия, закрученный сюжет, где громоздятся трупы и в каждой главе новый поворот, не дающий читателю передышки, станет патентованным лесковским приёмом, из-за которого в глазах многих критиков, ценивших в художественной прозе идеи и тенденции, Лесков долгое время оставался вульгарным «анекдотистом». «Леди Макбет…» выглядит почти как комикс или, если без анахронизмов, как лубок — на эту традицию Лесков опирался сознательно.
В «Леди Макбет…» ещё не бросается в глаза та «чрезмерность», вычурность, «языковое юродство», в котором современная Лескову критика упрекала его в связи с и «Левшой». Иначе говоря, знаменитый лесковский сказ в раннем очерке не очень проявлен, зато видны его корни.
«Леди Макбет Мценского уезда» в наших сегодняшних представлениях — повесть, но авторское жанровое определение — очерк. Очерками называли в то время и художественные вещи, но слово это неразрывно связано в сознании читателя XIX века с определением «физиологический», с публицистикой, журналистикой, нон-фикшн. Лесков настаивал на том, что знает народ не понаслышке, как литераторы-демократы, а близко и в лицо и показывает его, каков он есть. Из этой авторской установки вырастает и знаменитый лесковский сказ — по определению Бориса Эйхенбаума 3 Эйхенбаум Б. М. Лесков и современная проза // Эйхенбаум Б. М. О литературе: Работы разных лет. М.: Советский писатель, 1987. , «такая форма повествовательной прозы, которая в своей лексике, синтаксисе и подборе интонаций обнаруживает установку на устную речь рассказчика». Отсюда — живая и разная, в зависимости от сословия и психологии, речь героев. Собственная авторская интонация бесстрастна, Лесков пишет отчёт о криминальных событиях, не давая моральных оценок — разве что позволяя себе ироническую ремарку или давая волю лиризму в поэтической любовной сцене. «Это очень сильное исследование преступной страсти женщины и весёлого цинического бессердечия её любовника. Холодный беспощадный свет льётся на всё происходящее и обо всём рассказано с крепкой «натуралистической» объективностью» 4 Мирский Д. С. Лесков // Мирский Д. С. История русской литературы с древнейших времён до 1925 года / Пер. с англ. Р. Зерновой. London: Overseas Publications Interchange Ltd, 1992. .
Что на неё повлияло?
Прежде всего — собственно «Макбет»: Лесков определённо знал пьесу Шекспира — четырёхтомное «Полное собрание драматических произведений…» Шекспира, изданное в 1865-1868 годах Николаем Гербелем и Николаем Некрасовым, до сих пор хранится в библиотеке Лескова в Орле; пьесы, включая «Макбета», испещрены множеством лесковских помет 5 Афонин Л. Н. Книги из библиотеки Лескова в Государственном музее И. С. Тургенева // Литературное наследство. Том 87. М.: Наука, 1977. . И хотя «Леди Макбет Мценского уезда» была написана за год до выхода первого тома этого издания, «Макбет» в русском переводе Андрея Кронеберга был опубликован в 1846 году — этот перевод был широко известен.
Купеческий быт был хорошо знаком Лескову в силу его смешанного происхождения: отец его был скромным чиновником, получившим личное дворянство по чину, мать — из богатой помещичьей семьи, дед по отцу был священником, бабка по матери — из купцов. Как писал его ранний биограф: «Он с раннего детства находился под влиянием всех этих четырёх сословий, а в лице дворовых людей и нянек ещё под сильным влиянием пятого, крестьянского сословия: его няня была московская солдатка, нянькою его брата, рассказами которой он заслушивался, — крепостная» 6 Сементковский Р. Николай Семёнович Лесков. Полн. собр. соч., 2-е изд. В 12 т. Т. I. СПб.: Издание А. Ф. Маркса, 1897. С. IX-X. . Как полагал Максим Горький, «Лесков — это писатель с самыми глубокими корнями в народе, он совершенно нетронут какими-либо иностранными влияниями» 7 Гебель В. А. Н. С. Лесков. В творческой лаборатории. М.: Советский писатель, 1945. .
В художественном отношении Лесков, заставляющий героев разговаривать народным и только им свойственным языком, несомненно, учился у Гоголя. Сам Лесков о своих литературных симпатиях говорил: «Когда мне привелось впервые прочесть «Записки охотника» И. С. Тургенева, я весь задрожал от правды представлений и сразу понял: что называется искусством. Всё же прочее, кроме ещё одного Островского, — мне казалось деланным и неверным».
Интересом к лубку, к фольклору, к анекдоту и всякого рода мистике, сказавшимся в «Леди Макбет…», писатель обязан 8 Гебель В. А. Н. С. Лесков. В творческой лаборатории. М.: Советский писатель, 1945. также менее знаменитым теперь беллетристам — этнографам, филологам и славянофилам: Николаю Николай Васильевич Успенский (1837-1889) — писатель, двоюродный брат писателя Глеба Успенского. Работал в журнале «Современник», дружил с Некрасовым и Чернышевским, разделял революционно-демократические взгляды. После конфликта с редакцией «Современника» и ухода из журнала работал учителем, время от времени печатал свои рассказы и повести в «Отечественных записках» и «Вестнике Европы». После смерти жены Успенский бродяжничал, выступал с уличными концертами, много выпивал и в итоге закончил жизнь самоубийством. и Глебу Успенским Глеб Иванович Успенский (1843-1902) — писатель. Печатался в педагогическом журнале Толстого «Ясная Поляна», «Современнике», большую часть карьеры проработал в «Отечественных записках». Был автором очерков о городской бедноте, рабочих, крестьянах, в частности очерков «Нравы Растеряевой улицы» и цикла повестей «Разорение». В 1870-х уехал за границу, где сблизился с народниками. Под конец жизни Успенский страдал нервными расстройствами, последние десять лет провёл в больнице для душевнобольных. , Александру Вельтману Александр Фомич Вельтман (1800-1870) — писатель, лингвист, археолог. Двенадцать лет служил в Бессарабии, был военным топографом, участвовал в Русско-турецкой войне 1828 года. После отставки занялся литературой — Вельтман одним из первых начал использовать в романах приём путешествия во времени. Изучал древнерусскую литературу, перевёл «Слово о полку Игореве». Последние годы жизни служил директором Оружейной палаты Московского Кремля. , Владимиру Далю Владимир Иванович Даль (1801-1872) — писатель, этнограф. Служил военным врачом, чиновником особых поручений у генерал-губернатора Оренбургского края, участвовал в Хивинском походе 1839 года. С 1840-х годов занимался литературой и этнографией — выпускал сборники рассказов, пословиц. Большую часть жизни работал над «Толковым словарем живого великорусского языка», за который был удостоен Ломоносовской премии и звания академика. , Мельникову-Печерскому Павел Иванович Мельников (псевдоним — Печерский; 1818-1883) — писатель, этнограф. Служил учителем истории в Нижнем Новгороде. В начале 1840-х годов сдружился с Владимиром Далем, поступил на службу в Министерство внутренних дел. Мельников считался одним из главных специалистов по старообрядчеству, печатал в журналах «Письма о расколе», в которых выступал за предоставление раскольникам полных прав. Автор книг «В лесах» и «На горах», романов о жизни заволжского старообрядческого купечества. .
В отличие от Катерины Измайловой, не читавшей патериков, Лесков постоянно опирался на житийную и святоотеческую литературу. Наконец, первые свои очерки он писал под свежим впечатлением от службы в уголовной палате и от журналистских расследований.
Лубок «Кот Казанской, ум астраханской, разум сибирской…» Россия, XVIII век
Лубок «Пряди, моя пряха». Россия, около 1850 года
Fine Art Images/Heritage Images/Getty Images
В № 1 «Эпохи» — журнала братьев Достоевских — за 1865 год. Окончательное название очерк получил только в издании 1867 года «Повести, очерки и рассказы М. Стебницкого», для которого журнальная версия была сильно переработана. За очерк Лесков попросил с Достоевского 65 рублей за лист и «каждого очерка по сто сброшюрованных оттисков» (авторских экземпляров), однако гонорар так и не получил, хотя не раз напоминал об этом издателю. В результате Достоевский выдал Лескову вексель, который бедствующий писатель, однако, так и не представил к получению из деликатности, зная, что Достоевский и сам оказался в тяжёлых материальных обстоятельствах.
Фёдор Достоевский. 1872 год. Фотография Вильгельма Лауфферта. Повесть Лескова впервые была опубликована в «Эпохе», журнале братьев Достоевских
Журнал «Эпоха» за февраль 1865 года
Михаил Достоевский. 1860-е годы.
Как её приняли?
К моменту выхода «Леди Макбет…» Лесков был фактически объявлен персоной нон-грата в русской литературе из-за романа «Некуда». Почти одновременно с очерком Лескова в «Русском слове» Ежемесячный журнал, издававшийся с 1859 по 1866 год в Петербурге. Основан графом Григорием Кушелёвым-Безбородко. С приходом в «Русское слово» редактора Григория Благосветлова и критика Дмитрий Писарева умеренно-либеральный литературный журнал превратился в радикальное общественно-политическое издание. Популярностью журнал во многом был обязан хлёстким статьям Писарева. «Русское слово» было закрыто одновременно с «Современником», после покушения Каракозова на Александра II. появилась статья Дмитрия Писарева «Прогулка по садам российской словесности» — из камеры Петропавловской крепости революционный критик гневно вопрошал: «1) Найдётся ли теперь в России — кроме «Русского вестника» — хоть один журнал, который осмелился бы напечатать на своих страницах что-нибудь выходящее из-под пера г. Стебницкого и подписанное его фамилиею? 2) Найдётся ли в России хоть один честный писатель, который будет настолько неосторожен и равнодушен к своей репутации, что согласится работать в журнале, украшающем себя повестями и романами г. Стебницкого?» 9 Писарев Д. И. Прогулка по садам российской словесности // Писарев Д. И. Литературная критика в 3 томах. Т. 2. Статьи 1864-1865 годов. Л.: Худож. лит., 1981.
Демократическая критика 1860-х годов в принципе отказывалась оценивать творчество Лескова с художественной точки зрения. Рецензий на «Леди Макбет…» не появилось ни в 1865 году, когда вышел журнал, ни в 1867-м, когда очерк был перепечатан в сборнике «Повести, очерки и рассказы М. Стебницкого», ни в 1873-м, когда это издание было повторено. Ни в 1890-е годы, незадолго до смерти писателя, когда его «Полное собрание сочинений» в 12 томах вышло в издательстве Алексея Суворина и принесло Лескову запоздалое признание читателей. Ни в 1900-е, когда очерк был издан Адольфом Марксом Адольф Фёдорович Маркс (1838-1904) — книгоиздатель. В возрасте 21 года переехал из Польши в Россию, поначалу преподавал иностранные языки, служил письмоводителем. В 1870 году основал массовый еженедельный журнал «Нива», а в 1896 году — собственную типографию, где, помимо прочего, выпускал собрания русской и зарубежной классики. После смерти Маркса издательство превратилось в акционерное общество, большую часть акций которого купил издатель Иван Сытин. в приложении к «Ниве» Массовый еженедельный журнал, выпускавшийся с 1869 по 1918 год в петербургском издательстве Адольфа Маркса. Журнал был ориентирован на семейное чтение. С 1894 года к «Ниве» начали выходить бесплатные приложения, среди которых издавались собрания русских и зарубежных писателей. Благодаря низкой цене на подписку и качественному содержанию издание приобрело большой успех у читателей — в 1894 году годовой тираж «Нивы» достигал 170 тысяч экземпляров. . Единственный критический отклик встречается в разгромной статье Салтыкова-Щедрина о «Повестях М. Стебницкого», и звучит он так: «…В повести «Леди Макбет Мценского уезда» автор рассказывает об одной бабе — Фионе и говорит, что она никогда не отказывала ни одному мужчине, и затем прибавляет: «Такие женщины очень высоко ценятся в разбойничьих шайках, в арестантских партиях и социально-демократических коммунах». Все эти дополнения о революционерах, отрывающих всем носы, о бабе Фионе и о нигилистах-чиновниках без всякой связи рассеяны там и сям в книге г. Стебницкого и служат только доказательством того, что у автора время от времени бывают какого-то особого рода припадки…» 10 Салтыков-Щедрин М. Е. Повести, очерки и рассказы М. Стебницкого // Салтыков-Щедрин М. Е. Собрание сочинений: в 20 т. Т. 9. М.: Худож. лит., 1970.
«Леди Макбет Мценского уезда». Режиссёр Роман Балаян. 1989 год
Борис Кустодиев. Иллюстрация к «Леди Макбет Мценского уезда». 1923 год
«Леди Макбет Мценского уезда» со временем не только была оценена по достоинству, но и сделалась одним из самых знаменитых лесковских произведений, наравне с «Левшой» и «Очарованным странником», — как в России, так и на Западе. Возвращение к читателю «Леди Макбет…» началось с брошюры, которую в 1928 году тридцатитысячным тиражом выпустила типография «Красный пролетарий» в серии «Дешёвая библиотека классиков»; в предисловии история Катерины Измайловой трактовалась как «отчаянный протест сильной женской личности против душной тюрьмы русского купеческого дома». В 1930 году ленинградское Издательство писателей Издательство, основанное по инициативе ленинградских писателей в 1927 году. Выпускало книги Константина Федина, Мариэтты Шагинян, Всеволода Иванова, Михаила Кольцова, Бориса Эйхенбаума. В 1934 году издательство объединилось с Московским товариществом писателей, на этой базе возникло издательство «Советский писатель». выпускает «Леди Макбет Мценского уезда» с иллюстрациями Бориса Кустодиева (уже к тому времени покойного). После этого «Леди Макбет…» переиздаётся в СССР непрерывно.
Впрочем, отметим, что Кустодиев создавал свои иллюстрации ещё в 1922-1923 годах; были у Катерины Измайловой в 1920-х и другие поклонники. Так, в 1927 году поэт-конструктивист Николай Ушаков Николай Петрович Ушаков (1899-1973) — поэт, писатель, переводчик. Большую часть жизни провёл в Киеве, писал стихи, фельетоны, киносценарии, статьи о литературе. Получил известность благодаря поэтическому сборнику «Весна республики», опубликованному в 1927 году. Переводил на русский произведения украинских поэтов и писателей — Ивана Франко, Леси Украинки, Михаила Коцюбинского. написал стихотворение «Леди Макбет», кровавую историю лесничихи с эпиграфом из Лескова, которое нельзя не процитировать:
Вы живая, без сомненья,
но зачем вас привели
в сонное нагроможденье
страхов,
тени,
мебели?
А также финал:
То не бор в воротах,
леди, —
не хочу таиться я, —
то за нами,
леди,
едет
конная милиция.
В 1930 году, прочитав переизданный в Ленинграде лесковский очерк и особенно вдохновившись кустодиевскими иллюстрациями, Дмитрий Шостакович решил написать оперу на сюжет «Леди Макбет…». После премьеры в 1934 году опера с бурным успехом шла не только в СССР (впрочем, её сняли с репертуара в январе 1936 года, когда вышла знаменитая статья в «Правде» — «Сумбур вместо музыки»), но и в США и Европе, обеспечив долгую популярность лесковской героини на Западе. Первый перевод очерка — немецкий — вышел в 1921 году в Мюнхене; к 1970-м «Леди Макбет…» была переведена уже на все главные мировые языки.
Первой, не сохранившейся экранизацией очерка был немой фильм режиссёра Александра Аркатова «Катерина-душегубка» (1916). За ней последовали среди прочих «Сибирская леди Макбет» (1962) Анджея Вайды, «Леди Макбет Мценского уезда» (1989) Романа Балаяна с Натальей Андрейченко и Александром Абдуловым в главных ролях, «Подмосковные вечера» Валерия Тодоровского (1994), перенёсшего действие в современность, и британский фильм «Леди Макбет» (2016), где режиссёр Уильям Олройд пересадил лесковский сюжет на викторианскую почву.
Литературное влияние «Леди Макбет…» трудно отделить от лесковской линии в русской прозе в целом, но, например, неожиданный её след исследователь обнаружил в набоковской «Лолите», где, по его мысли, отзывается любовная сцена в саду под цветущей яблоней: «Сетка теней и зайчиков, смазывающая реальность, там явно от «Леди Макбет…» 11 , и это куда существеннее, чем напрашивающаяся сама собой аналогия Сонетка — нимфетка».
Леди Макбет. Режиссёр Уильям Олдройд. 2016 год
«Катерина Измайлова». Режиссёр Михаил Шапиро. 1966 год
«Леди Макбет Мценского уезда». Режиссёр Роман Балаян. 1989 год
«Подмосковные вечера». Режиссёр Валерий Тодоровский. 1994 год
Основан ли очерк «Леди Макбет Мценского уезда» на реальных событиях?
Скорее на наблюдениях над реальной жизнью, которыми Лесков был обязан своей необычной для литератора пёстрой карьере. Осиротев в 18 лет, Лесков вынужден был сам зарабатывать на жизнь и с тех пор служил в Орловской уголовной палате, в рекрутском отделе Киевской казённой палаты, в канцелярии киевского генерал-губернатора, в частном пароходстве, в управлении имениями, в министерствах народного просвещения и государственных имуществ. Работая в коммерческой фирме своего родственника, обрусевшего англичанина Александра Шкотта, Лесков объездил по делам чуть ли не всю европейскую часть России. «Этому делу, — говорил писатель, — обязан я литературным творчеством. Здесь я получил весь запас знания народа и страны». Статистических, экономических, житейских наблюдений, накопленных в те годы, хватило потом на десятилетия литературного осмысления. Началом своей литературной деятельности сам писатель называл «Очерки винокуренной промышленности (Пензенская губерния)», вышедшие в 1861-м в «Отечественных записках» Литературный журнал, издававшийся в Петербурге с 1818 по 1884 год. Основан писателем Павлом Свиньиным. В 1839 году журнал перешёл Андрею Краевскому, а критический отдел возглавил Виссарион Белинский. В «Отечественных записках» печатались Лермонтов, Герцен, Тургенев, Соллогуб. После ухода части сотрудников в «Современник» Краевский в 1868 году передал журнал Некрасову. После смерти последнего издание возглавил Салтыков-Щедрин. В 1860-е в нём публиковались Лесков, Гаршин, Мамин-Сибиряк. Журнал был закрыт по распоряжению главного цензора и бывшего сотрудника издания Евгения Феоктистова. .
Прямого прототипа у Катерины Измайловой не было, однако сохранилось детское воспоминание Лескова, которое могло подсказать ему сюжет: «Раз одному соседу старику, который зажился за семьдесят годов и пошёл в летний день отдохнуть под куст чёрной смородины, нетерпеливая невестка влила в ухо кипящий сургуч… Я помню, как его хоронили… Ухо у него отвалилось… Потом её на Ильинке (на площади) «палач терзал». Она была молодая, и все удивлялись, какая она белая…» 12 Лесков А. Н. Жизнь Николая Лескова: По его личным, семейным и несемейным записям и памятям: В 2 т. Т. 1. М.: Худож. лит., 1984. С. 474. — след этого впечатления можно увидеть в описании «обнажённой белой спины Катерины Львовны» во время экзекуции.
Другой возможный источник вдохновения можно усмотреть в гораздо более позднем письме Лескова, где речь идёт о сюжете рассказа Алексея Суворина Алексей Сергеевич Суворин (1834-1912) — писатель, драматург, издатель. Приобрёл известность благодаря воскресным фельетонам, публиковавшимся в «Санкт-Петербургских ведомостях». В 1876 году купил газету «Новое время», вскоре основал свой книжный магазин и типографию, в которой издавал справочники «Русский календарь», «Вся Россия», серию книг «Дешёвая библиотека». Среди известных драм Суворина — «Татьяна Репина», «Медея», «Дмитрий Самозванец и царевна Ксения». «Трагедия из-за пустяков»: помещица, невольно совершив преступление, вынуждена сделаться любовницей лакея — своего соучастника, который её шантажирует. Лесков, хваля рассказ, прибавляет, что его можно было бы улучшить: «Она могла в трёх строках рассказать, как она в первый раз отдалась лакею… <…> У неё явилось что-нибудь вроде не бывшей ранее страсти к духам… она всё обтирала руки (как леди Макбет), чтобы от неё не пахло его противным прикосновением. <…> В Орловской губернии было нечто в этом роде. Дама попалась в руки своего кучера и дошла до сумасшествия, всё обтираясь духами, чтобы от неё «конским потом не пахло». <…> Лакей у Суворина недостаточно чувствуется читателем, — его тирания над жертвою почти не представляется, и потому к этой женщине нет того сострадания, которое автор непременно должен был постараться вызвать…» 13 . В этом письме 1885 года трудно не услышать отзвук собственного лесковского очерка, а случай, произошедший в Орле, он должен был знать с юности.
Мценск. Начало XX века
Что в Катерине Львовне от леди Макбет?
«Иной раз в наших местах задаются такие характеры, что как бы много лет ни прошло со встречи с ними, о некоторых из них никогда не вспомнишь без душевного трепета» — так начинает Лесков повесть о купеческой жене Катерине Львовне Измайловой, которую «наши дворяне, с чьего-то лёгкого слова, стали звать… леди Макбет Мценского уезда ». Это прозвище, давшее название очерку, звучит как оксюморон — ироническое звучание ещё подчёркивает автор, приписывая выражение не себе, а впечатлительной публике. Тут надо заметить, что шекспировские имена именно в ироническом контексте вообще имели хождение: была, например, оперетка-водевиль Дмитрия Ленского «Гамлет Сидорович и Офелия Кузминишна» (1873), пародийный водевиль Петра Каратыгина «Отелло на Песках, или Петербургский араб» (1847) и рассказ Ивана Тургенева «Гамлет Щигровского уезда» (1849).
Но несмотря на авторскую насмешку, постоянно прорывающуюся в очерке, к концу его сравнение уездной купчихи с древней шотландской королевой доказывает свою серьёзность, правомерность и даже оставляет читателя в сомнении — кто из двоих ужаснее.
Считается, что идею сюжета мог подать Лескову случай из времён его детства в Орле, где молодая купчиха убила свёкра, влив ему, спящему в саду, в ухо расплавленный сургуч. Как замечает Майя Кучерская 14 Кучерская М. А. О некоторых особенностях архитектоники очерка Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» // Международный научный сборник «Лесковиана. Творчество Н. С. Лескова». Т. 2. Орел: (б.и.), 2009. , этот экзотический способ убийства «напоминает сцену убийства отца Гамлета из пьесы Шекспира, и, возможно, именно эта деталь подтолкнула Лескова к мысли сопоставить свою героиню с леди Макбет Шекспира, указать на то, что и в Мценском уезде могут разыграться вполне шекспировские страсти».
Опять та же скука русская, скука купеческого дома, от которой весело, говорят, даже удавиться
Николай Лесков
Лесков взял у Шекспира далеко не только нарицательное имя героини. Тут и общая фабула — первое убийство неизбежно влечёт за собой другие, а слепая страсть (властолюбие или сластолюбие) запускает неостановимый процесс душевного растления, ведущий к гибели. Здесь же — фантастический шекспировский антураж с призраками, персонифицирующими нечистую совесть, которая у Лескова оборачивается жирным котом: «Ты это очень умно, Катерина Львовна, рассуждаешь, что совсем я не кот, а я именитый купец Борис Тимофеич. Я только тем теперь плох стал, что у меня все мои кишечки внутри потрескались от невестушкиного от угощения».
Внимательное сличение произведений обнаруживает в них множество текстуальных сближений.
Например, сцена, в которой раскрывается преступление Катерины и Сергея, будто целиком составлена из шекспировских аллюзий. «Стены тихого дома, сокрывшего столько преступлений, затряслись от оглушительных ударов: окна дребезжали, полы качались, цепочки висячих лампад вздрагивали и блуждали по стенам фантастическими тенями. <…> Казалось, какие-то неземные силы колыхали грешный дом до основания» — сравните с шекспировским описанием ночи, когда был убит Дункан 15 Здесь и далее шекспировские цитаты приводятся по переводу Андрея Кронеберга, наверняка наиболее известному Лескову. :
Ночь бурная была; над нашей спальней
Снесло трубу; по воздуху носились
Унылый вопль и смертное хрипенье;
Ужасный голос предрекал войну,
Пожар и смуты. Филин, верный спутник
Времён злосчастных, прокричал всю ночь.
Земля, как говорят, дрожала.
А вот Сергей со всех ног бросается бежать в суеверном ужасе, трескается лбом о дверь: «Зиновий Борисыч, Зиновий Борисыч! — бормотал он, летя вниз головою по лестнице и увлекая за собою сбитую с ног Катерину Львовну. <…> Вот над нами с железным листом пролетел». Катерина Львовна с обычным хладнокровием отвечает: «Дурак! вставай, дурак!» Эта жуткая клоунада, достойная Чарли Чаплина, — вариация на тему пира, где Макбету является призрак Банко, а леди призывает мужа образумиться.
При этом, однако, Лесков делает в характерах своих героев любопытную гендерную перестановку. Если Макбет, способный ученик, раз подученный женой, в дальнейшем заливает Шотландию кровью уже без её участия, то Сергей на протяжении всей своей криминальной карьеры целиком ведом Катериной Львовной, которая «превращается в гибрид Макбета и леди Макбет, любовник же становится орудием убийства: «Катерина Львовна нагнулась, сдавила своими руками Сергеевы руки, лежавшие на мужнином горле» 16 . На убийство мальчика Феди Катерину Львовну толкает перверсивная жалость к себе: «За что и в самом деле должна я через него лишиться капитала? Столько я страдала, столько греха на свою душу приняла». Той же логикой руководствуется Макбет, вынужденный совершать всё новые убийства, чтобы первое не оказалось «бессмысленным» и трон его не унаследовали чужие дети: «Так для потомков Банко / Я душу осквернил?»
Леди Макбет замечает, что заколола бы Дункана сама, «Не будь он / Во сне так резко на отца похож». Катерина Измайлова, отправляя к праотцам свёкра («Это — своего рода тираноубийство, которое можно также рассматривать и как отцеубийство» 17 Жэри К. Чувственность и преступление в «Леди Макбет Мценского уезда» Н. С. Лескова // Русская литература. 2004. № 1. С. 102-110. ), не колеблется: «Развернулась она вдруг во всю ширь своей проснувшейся натуры и такая стала решительная, что и унять её нельзя». Такая же решительная поначалу леди Макбет сходит с ума и в бреду никак не может стереть с рук воображаемые пятна крови. Не то у Катерины Львовны, буднично замывающей половицы из самовара: «пятно вымылось без всякого следа».
Именно она, как Макбет, который не может вымолвить «Аминь», «хочет припомнить молитву и шевелит губами, а губы её шепчут: «как мы с тобой погуливали, осенние долги ночи просиживали, лютой смертью с бела света людей спроваживали». Но в отличие от леди Макбет, покончившей с собой из-за угрызений совести, Измайлова не знает раскаяния, а самоубийство использует как удобный случай взять с собой соперницу. Так Лесков, комически снижая шекспировские образы, одновременно заставляет свою героиню во всём превзойти прототип, превращая в хозяйку своей судьбы.
Уездная купчиха не просто встаёт вровень с трагической героиней Шекспира — она больше леди Макбет, чем сама леди Макбет.
Николай Мыльников. Портрет Надежды Ивановны Соболевой. 1830-е годы. Ярославский художественный музей
Купеческая жена. Фотограф Вильям Каррик. Из серии «Русские типы». 1850–70-е годы
Как в «Леди Макбет Мценского уезда» отразился женский вопрос?
Шестидесятые годы XIX века, когда появилась «Леди Макбет Мценского уезда», были временем бурного обсуждения женской эмансипации, в том числе сексуальной, — как пишет Ирина Паперно, «Освобождение женщины» понималось как свобода в целом, а свобода в личных отношениях (эмоциональное раскрепощение и разрушение устоев традиционного брака) отождествлялась с социальным освобождением человечества» 18 Паперно И. Семиотика поведения: Николай Чернышевский — человек эпохи реализма. М.: Новое литературное обозрение, 1996. С. 55. .
Лесков посвятил женскому вопросу в 1861 году несколько статей: позиция его была амбивалентной. С одной стороны, Лесков либерально утверждал, что отказ признать за женщиной равные с мужчиной права нелеп и только ведёт к «беспрестанному нарушению женщинами многих общественных законов путём анархическим» 19 Лесков Н. С. Русские женщины и эмансипация // Русская речь. № 344, 346. 1 и 8 июня. , и отстаивал женское образование, право достойно заработать на кусок хлеба и следовать своему призванию. С другой стороны, он отрицал само существование «женского вопроса» — в скверном браке мужчины и женщины страдают равно, но средство от этого — христианский идеал семьи, и не следует путать эмансипацию с развратом: «Мы говорим не о забвении обязанностей, удальстве и возможности во имя принципа эмансипации бросить мужа и даже детей, а об эмансипации образования и труда на пользу семьи и общества» 20 Лесков Н. С. Специалисты по женской части // Литературная библиотека. 1867. Сентябрь; декабрь. . Прославляя «хорошую семьянку», добрую жену и мать, он добавлял, что разврат «под всеми названиями, какие бы для него ни были изобретены, все-таки есть разврат, а не свобода».
В этом контексте «Леди Макбет…» звучит как проповедь записного консерватора-моралиста о трагических последствиях забвения границ дозволенного. Катерина Львовна, не склонная ни к образованию, ни к труду, ни к религии, лишённая, как выясняется, даже материнского инстинкта, «анархическим путём нарушает общественные законы», а начинается это, как водится, с разврата. Как пишет исследовательница Катрин Жэри: «Криминальный сюжет повести остро полемичен по отношению к той модели возможного решения семейных конфликтов, которая тогда же была предложена Чернышевским. В образе Катерины Львовны можно усмотреть живую реакцию писателя на изображение Веры Павловны в романе «Что делать?» 21 Жэри К. Чувственность и преступление в «Леди Макбет Мценского уезда» Н. С. Лескова // Русская литература. 2004. № 1. С. 102-110. .
Эх, душа, душа! Да каких ты это людей знала, что им только дверью к женщине и дорога?
Николай Лесков
Эту точку зрения, впрочем, не подтверждает сам Лесков в рецензии на роман Чернышевского. Обрушиваясь на нигилистов — бездельников и фразёров, «уродцев российской цивилизации» и «дрянцо с пыльцой» 22 Лесков Н. С. Николай Гаврилович Чернышевский в его романе «Что делать?» // Лесков Н. С. Собрание сочинений в 11 томах. Т. 10. М.: ГИХЛ, 1957. С. 487-489. , Лесков видит им альтернативу именно в героях Чернышевского, которые «трудятся до пота, но не из одного желания личного прибытка» и вместе с тем «сходятся по собственному влечению, без всяких гадких денежных расчётов: любят некоторое время друг друга, но потом, как это бывает, в одном из этих двух сердец загорается новая привязанность, и обету изменяют. Во всех бескорыстие, уважение к взаимным естественным правам, тихий верный ход своею дорогою». Это довольно далеко от позы реакционера-охранителя, видящего в либеральных идеях одну проповедь свального греха.
Русские классики XIX века не рекомендовали женщинам свободно проявлять свою сексуальность. Плотские позывы неизбежно заканчиваются катастрофой: из-за страсти застрелена Лариса Огудалова и утопилась Катерина Кабанова у Островского, у Достоевского зарезана Настасья Филипповна, Гончаров в романе на ту же тему делает символом своевольной страсти обрыв, об Анне Карениной нечего и говорить. Кажется, что «Леди Макбет Мценского уезда» написана в той же традиции. И даже доводит нравоучительную мысль до предела: страсть Катерины Измайловой — исключительно плотской природы, бесовское наитие в чистом виде, не прикрытое романтическими иллюзиями, лишённое идеализации (даже садистические издёвки Сергея не кладут ей конец), она противоположна идеалу семьи и исключает материнство.
Сексуальность показана в лесковском очерке как стихия, тёмная и хтоническая сила. В любовной сцене под цветущей яблоней Катерина Львовна как будто растворяется в лунном свете: «Всю её позолотили эти прихотливые, светлые пятнышки и так на ней и мелькают, так и трепещутся, словно живые огненные бабочки, или как будто вот вся трава под деревьями взялась лунной сеткой и ходит из стороны в сторону»; а окружающим слышится её русалочий смех. Этот образ отзывается в финале, где героиня по пояс поднимается из воды, чтобы броситься на соперницу «как сильная щука» — или как русалка. В этой эротической сцене суеверный страх соединён с любованием — по замечанию Жэри, вся художественная система очерка «нарушает долгое время существовавшую в русской литературе строгую традицию самоцензуры в изображении чувственной стороны любви»; криминальная история становится на протяжении текста «исследованием сексуальности в чистом виде» 23 McLean. N. S. Leskov, the Man and his Art. Cambridge, Massachusetts; London, 1977. P. 147. Цит. по К. Жэри. . Какого бы мнения насчёт свободной любви ни держался Лесков в разные периоды жизни, талант художника был сильнее принципов публициста.
Борис Кустодиев. Иллюстрация к «Леди Макбет Мценского уезда». 1923 год
«Леди Макбет Мценского уезда». Режиссёр Роман Балаян. 1989 год
Оправдывает ли Лесков свою героиню?
Лев Аннинский отмечает «страшную непредсказуемость» в душах лесковских героев: «Какая там «Гроза» Островского — тут не луч света, тут фонтан крови бьёт со дна души; тут «Анна Каренина» предвещена — отмщение бесовской страсти; тут Достоевскому под стать проблематика — недаром же Достоевский и напечатал «Леди Макбет…» в своём журнале. Ни в какую «типологию характеров» не уложишь лесковскую четырёхкратную убийцу ради любви». Катерина Львовна и её Сергей не просто не укладывались в литературную типологию характеров 1860-х годов, а прямо ей противоречили. Двух трудолюбивых, набожных купцов, а затем и невинного ребёнка душат ради своей выгоды два традиционно положительных героя — выходцы из народа: русская женщина, готовая всё принести в жертву своей любви, «признанная совесть наша, последнее наше оправдание», и приказчик Сергей, напоминающий некрасовского «огородника». Аллюзия эта у Аннинского кажется обоснованной: в некрасовской балладе дворянская дочь, как и купчиха Измайлова, приходит полюбоваться кудрявым работником; завязывается шутливая борьба — «Потемнело в глазах, душу кинуло в дрожь, / Я давал — не давал золотой перстенёк...», перерастающая в любовные утехи. Так же начинался роман и у Катерины с Сергеем: «Нет, а вы позвольте так взяться, на-борки, — относился, раскидывая кудри, Серега. — Ну, берись, — ответила, развеселившись, Катерина Львовна и приподняла кверху свои локоточки».
Как и некрасовского огородника, Сергея ловят, когда он пробирается на рассвете из хозяйской горенки, а потом и ссылают на каторгу. Даже описание Катерины Львовны — «Росту она была невысокого, но стройная, шея точно из мрамора выточенная, плечи круглые, грудь крепкая, носик прямой, тоненький, глаза чёрные, живые, белый высокий лоб и чёрные, аж досиня чёрные волосы» — как будто предсказано Некрасовым: «Черноброва, статна, словно сахар бела!.. / Стало жутко, я песни своей не допел».
Другая параллель к лесковскому сюжету — баллада Всеволода Крестовского «Ванька-ключник», ставшая народной песней. «Много было в эти ночи в спальне Зиновия Борисыча и винца из свекрового погреба попито, и сладких сластей поедено, и в сахарные хозяйкины уста поцеловано, и черными кудрями на мягком изголовье поиграно» — будто перифраз баллады:
Много там было попито
Да поругано тебя,
А и в красне-то пожито
И целовано любя!
На кровати, в волю княжью,
Там полежано у нас
И за грудь ли, грудь лебяжью,
Было хватано не раз!
У Крестовского молодая княгиня и Ваня-ключник гибнут, как Ромео и Джульетта, а у Некрасова дворянская дочь выступает невольной виновницей несчастья героя. Героиня же Лескова сама воплощённое зло — и вместе с тем жертва, а возлюбленный её из жертвы сословных различий превращается в искусителя, соучастника, а затем и палача. Лесков как будто говорит: вот, смотрите, как выглядит живая жизнь в сравнении с идеологическими и литературными схемами, тут нет чистых жертв и злодеев, однозначных ролей, душа человеческая потёмки. Натуралистическое описание преступления во всей его циничной деловитости сочетается с сочувствием к героине.
Нравственная гибель Катерины Львовны совершается с виду постепенно: свёкра она убивает, вступаясь за любимого Сергея, избитого им и запертого; мужа — в порядке самозащиты, в ответ на унизительную угрозу скрипнув зубами: «И-их! терпеть я этого не могу». Но это трюк: на самом деле Зиновий Борисович уже «распарил свою хозяйскую душеньку» отравленным ею чаем, его судьба была решена, как бы он себя ни повёл. Наконец, Катерина Львовна убивает мальчика из-за жадности Сергея; характерно, что это последнее — совсем уж не извинительное — убийство опустил в своей опере Шостакович, решивший сделать Катерину бунтаркой и жертвой.
Илья Глазунов. Катерина Львовна Измайлова. Иллюстрация к «Леди Макбет Мценского уезда». 1973 год
Илья Глазунов. Приказчик. Иллюстрация к «Леди Макбет Мценского уезда». 1973 год
Как и зачем в «Леди Макбет» наслаиваются разные стили повествования?
«Постановка голоса у писателя заключается в умении овладеть голосом, и языком своего героя и не сбиваться с альтов на басы. …Мои священники говорят по-духовному, нигилисты — по-нигилистически, мужики — по-мужицки, выскочки из них и скоморохи — с выкрутасами и т. д., — говорил Лесков, по воспоминаниям современника 24 Цит. по: Эйхенбаум Б. «Чрезмерный» писатель (К 100-летию рождения Н. Лескова) // Эйхенбаум Б. О прозе. Л.: Худож. лит., 1969. С. 327-345. . — От себя самого я говорю языком старинных сказок и церковно-народным в чисто литературной речи». В «Леди Макбет…» речь рассказчика — литературная, нейтральная — служит рамкой для характерной речи персонажей. Собственное лицо автор показывает только в последней части очерка, повествующей о судьбе Катерины Львовны и Сергея после ареста: эти реалии Лесков сам никогда не наблюдал, однако его издатель — Достоевский, автор «Записок из Мёртвого дома», — подтвердил, что описание правдоподобно. «Безотраднейшую картину» каторжного этапа писатель сопровождает психологической ремаркой: «…Кого мысль о смерти и в этом печальном положении не льстит, а пугает, тому надо стараться заглушить эти воющие голоса чем-нибудь ещё более их безобразным. Это прекрасно понимает простой человек: он спускает иногда на волю свою звериную простоту, начинает глупить, издеваться над собой, над людьми, над чувством. Не особенно нежный и без того, он становится зол сугубо». В беллетристе прорывается публицист — ведь «Леди Макбет…» — один из первых именно художественных лесковских очерков, полемическая подкладка там близка к поверхности: не случайно только на эти авторские ремарки в последней части отвечает в своём отклике Салтыков-Щедрин, игнорируя сюжет и слог. Тут Лесков непрямо полемизирует с идеалистическими представлениями современной ему революционно-демократической критики о «простом человеке». Лесков любил подчёркивать, что, в отличие от писателей-народолюбцев 60-х годов, простой народ знает не понаслышке, и претендовал поэтому на особую достоверность своего бытописания: пускай герои его и вымышлены — но списаны с натуры.
Как мы с тобой погуливали, осенние долги ночи просиживали, лютой смертью с бела света людей спроваживали
Николай Лесков
Например, Сергей — «девичур», с предыдущего места службы выгнанный за роман с хозяйкой: «Всем вор взял — что ростом, что лицом, что красотой, и улестит и до греха доведёт. А что уж непостоянный, подлец, пренепостоянный-непостоянный!» Это мелкий, пошлый характер, и его любовные речи — образец лакейского шика: «Песня поётся: «без мила дружка обуяла грусть-тоска», и эта тоска, доложу вам, Катерина Ильвовна, собственному моему сердцу столь, могу сказать, чувствительна, что вот взял бы я его вырезал булатным ножом из моей груди и бросил бы к вашим ножкам». Тут приходит на ум другой слуга-убийца, выведенный Достоевским двадцатью годами позже, — Павел Смердяков с его куплетами и претензиями: «Может ли русский мужик против образованного человека чувство иметь?» — ср. Сергей: «По бедности всё у нас, Катерина Ильвовна, вы сами изволите знать, необразованность. Разве оне могут что об любви понимать как следует!» При этом речь «образованного» Сергея — исковерканная и неграмотная: «Чего я таперича отсюдова пойду».
Катерина Львовна, как мы знаем, простого происхождения, но говорит правильно и без кривляния. Ведь Катерина Измайлова — «характер… о котором не вспомнишь без душевного трепета»; ко временам Лескова русская литература ещё не могла помыслить себе трагическую героиню, говорящую «таперича». Смазливый приказчик и трагическая героиня как будто взяты из разных художественных систем.
Лесков подражает реальности, но пока ещё по принципу «взболтать, но не смешивать» — назначает разных героев ответственными за разные пласты бытия.
«Леди Макбет Мценского уезда». Режиссёр Роман Балаян. 1989 год
Борис Кустодиев. Иллюстрация к «Леди Макбет Мценского уезда». 1923 год
Похожа ли «Леди Макбет Мценского уезда» на лубок?
Из идеологических войн, омрачивших литературный дебют Лескова и создавших тупиковую в художественном отношении ситуацию, писатель нашёл, к счастью, практический выход, который и сделал его Лесковым: после прямо публицистических и не особенно ценных в литературном отношении романов «Некуда» и «На ножах» «он начинает создавать для России иконостас её святых и праведников» — чем высмеивать людей нестоящих, решает предложить вдохновляющие образы. Однако, как писал Александр Амфитеатров Александр Валентинович Амфитеатров (1862-1938) — литературный и театральный критик, публицист. Был оперным певцом, но затем оставил оперную карьеру и занялся журналистикой. В 1899 году вместе с журналистом Власом Дорошевичем открыл газету «Россия». Тремя годами позже газета была закрыта за сатиру на царскую семью, а сам Амфитеатров оказался в ссылке. По возвращении из ссылки эмигрировал. Вернулся в Россию незадолго до революции, но в 1921 году опять уехал за границу, где сотрудничал с эмигрантскими изданиями. Автор десятков романов, повестей, пьес и сборников рассказов. , «для того чтобы сделаться художником положительных идеалов, Лесков был человеком, слишком наново обращённым»: отрёкшись от прежних социал-демократических симпатий, обрушившись на них и потерпев поражение, Лесков бросился искать в народе не ряженых, а подлинных праведников 25 Горький М. Н. С. Лесков // Горький М. Собрание сочинений: в 30 т. Т. 24. М.: ГИХЛ, 1953. . С этой задачей, однако, вступили в противоречие его же репортёрская школа, знание предмета и просто чувство юмора, от чего читатель бесконечно выиграл: лесковские «праведники» ( — самый яркий пример) всегда как минимум амбивалентны и тем интересны. «В его дидактических рассказах всегда замечается та же черта, что в нравоучительных детских книжках или в романах из первых веков христианства: дурные мальчики, вопреки желанию автора, написаны куда живее и интереснее добронравных, а язычники привлекают внимание куда более христиан» 26 Амфитеатров А. В. Собрание сочинений Ал. Амфитеатрова. Т. 22. Властители дум. СПб.: Просвещение, 1914-1916. .
Прекрасная иллюстрация к этой мысли — «Леди Макбет Мценского уезда». Катерина Измайлова написана как прямой антипод героини другого лесковского очерка — «Жития одной бабы», опубликованного двумя годами ранее.
Фабула там очень похожая: крестьянская девушка Настя выдана насильно в деспотическую купеческую семью; единственную отдушину она находит в любви к соседу-певуну Степану, история заканчивается трагически — влюблённые идут по этапу, Настя сходит с ума и гибнет. Коллизия, по сути, одна: незаконная страсть сметает человека, как тайфун, оставляя за собой трупы. Только Настя — праведница и жертва, а Катерина — грешница и убийца. Различие это решено в первую очередь стилистически: «Любовные диалоги Насти и Степана строились как разбитая на реплики народная песня. Любовные диалоги Катерины Львовны и Сергея воспринимаются как иронически стилизованные надписи к лубочным картинкам. Всё движение этой любовной ситуации есть как бы сгущённый до ужаса шаблон — молодая купчиха обманывает старого мужа с приказчиком. Не шаблонны только итоги» 27 .
Умер Борис Тимофеич, да и умер, поевши грибков, как многие, поевши их, умирают
Николай Лесков
В «Леди Макбет Мценского уезда» житийный мотив переворачивается — Майя Кучерская среди прочих пишет о том, что именно к этому смысловому пласту отсылает эпизод убийства Феди Лямина. Больной мальчик читает в патерике (которого Катерина Львовна, как мы помним, и в руки не брала) житие своего святого, мученика Феодора Стратилата, и восхищается, как тот угождал Богу. Дело происходит во время всенощной, на праздник Введения во храм Божией Матери; по Евангелию, Дева Мария, уже носящая во чреве Христа, встречается с Елизаветой, также носящей в себе будущего Иоанна Крестителя: «Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве её; и Елисавета исполнилась Святаго Духа» (Лк. 1:41). Катерина Измайлова тоже чувствует, как «собственный ребёнок у неё впервые повернулся под сердцем, и в груди у неё потянуло холодом» — но это её сердца не умягчает, а скорее укрепляет её решимость поскорее сделать отрока Федю мучеником, чтобы собственный её наследник получил капитал ради удовольствия Сергея.
«Рисунок её образа — бытовой шаблон, но шаблон, прочерченный до того густой краской, что он превращается в своеобразный трагический лубок» 28 Громов П., Эйхенбаум Б. Н. С. Лесков (Очерк творчества) // Н. С. Лесков. Собрание сочинений: в 11 т. М.: ГИХЛ, 1956. . А трагический лубок — это, в сущности, икона. В русской культуре возвышенный агиографический жанр и массовый, развлекательный жанр лубка ближе между собой, чем может показаться, — достаточно вспомнить традиционные житийные иконы, на которых лик святого обрамлён фактически комиксом, изображающим самые яркие эпизоды его биографии. История Катерины Львовны — антижитие, история сильной и страстной натуры, над которой бесовское искушение взяло верх. Святой становится святым через победу над страстями; в каком-то смысле предельный грех и святость — два проявления одной и той же великой силы, которая позднее во всех красках развернётся у Достоевского: «И я Карамазов». Катерина Измайлова у Лескова не просто уголовница, как бы сниженно и буднично ни подавал её историю очеркист Лесков, она мученица, которая приняла Антихриста за Христа: «Готова была за Сергея в огонь, в воду, в темницу и на крест». Вспомним, как описывает её Лесков — она не была красавицей, но была яркой и благообразной: «Носик прямой, тоненький, глаза чёрные, живые, белый высокий лоб и чёрные, аж досиня чёрные волосы». Портрет, удобный для изображения в яркой и примитивно-графичной лубочной истории вроде «Повести забавной о купцовой жене и о приказчике». Но так же можно описать и иконописный лик.
расчёта» 29 Горелов А. Хождение за истиной // Лесков Н. С. Повести и рассказы. Л.: Худож. лит., 1972. .В действительности Катерина Измайлова лишена как сословных предрассудков, так и корысти, а форму её роковым поступкам придаёт одна страсть. Сословные и корыстные мотивы есть у Сергея, ей же важен он один — однако социалистической критике было необходимо вчитать в очерк конфликт смелой и сильной народной натуры с затхлой купеческой средой.
Как выразился литературовед Валентин Гебель, «о Катерине Измайловой можно было бы сказать, что она не луч солнца, падающий в темноту, а молния, порождённая самим мраком и лишь ярче подчёркивающая непроглядную темень купеческого быта».
Она хотела, чтобы страсть приносили ей не в виде сыроежки, а под пикантною, пряною приправою, с страданиями и с жертвами
Николай Лесков
Непредвзятое чтение очерка, однако, не показывает в купеческом быту, описанном Лесковым, непроглядной темени. Муж и свёкор хотя и попрекают Катерину Львовну бесплодием (очевидно, несправедливо: у Зиновия Борисовича не было детей и в первом браке, а от Сергея Катерина Львовна сразу же беременеет), но больше, как следует из текста, никак не притесняют. Это совсем не купец-самодур Дико́й и не вдова Кабаниха из «Грозы», которая «нищих оделяет, а домашних заела совсем». Оба лесковские купца — трудолюбивые, набожные люди, на рассвете, напившись чаю, отправляются по делам до поздней ночи. Они, разумеется, тоже ограничивают свободу молодой купчихи, однако поедом не едят.
Обе Катерины ностальгируют о вольной жизни в девушках, но воспоминания их выглядят прямо противоположным образом. Вот Катерина Кабанова: «Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. <…> А придём из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. <…> А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра». А вот Измайлова: «Пробежать бы с вёдрами на реку да покупаться бы в рубашке под пристанью или обсыпать через калитку прохожего молодца подсолнечною лузгою; а тут всё иначе». Катерина Львовна и до встречи с Сергеем понимает свободу именно как свободное проявление сексуальности — молодой приказчик просто выпускает джинна из бутылки — «словно демоны с цепи сорвались». В отличие от Катерины Кабановой, ей нечем себя занять: читать не охотница, рукодельничать в голову не придёт, в церковь не ходит.
В статье 1867 года «Русский драматический театр в Петербурге» Лесков писал: «Не подлежит никакому сомнению, что своекорыстие, низость, жестокосердие и сластолюбие, как и всякие другие пороки человечества, стары точно так же, как старо само человечество»; только формы их проявления, по мысли Лескова, различаются в зависимости от времени и сословия: если в порядочном обществе пороки гримируются, то у людей «простых, почвенных, невыдержанных» рабская покорность дурным страстям проявляется «в формах столь грубых и несложных, что для распознавания их почти нет нужды ни в какой особой наблюдательности. Все пороки этих людей ходят нагишом, как ходили наши праотцы». Не среда сделала Катерину Львовну порочной, но среда сделала её удобным, наглядным объектом для изучения порока.
Станислав Жуковский. Интерьер с самоваром. 1914 год. Частная коллекция
Почему Сталин возненавидел оперу Шостаковича?
В 1930 году, вдохновившись первым после долгого перерыва ленинградским изданием «Леди Макбет…» с иллюстрациями покойного Кустодиева, молодой Дмитрий Шостакович взял лесковский сюжет для второй своей оперы. 24-летний композитор был уже автором трёх симфоний, двух балетов, оперы «Нос» (по Гоголю), музыки к фильмам и спектаклям; он приобрёл славу новатора и надежды русской музыки. Его «Леди Макбет…» ждали: едва Шостакович кончил партитуру, к постановке приступили Ленинградский Малый оперный театр и Московский музыкальный театр имени В. И. Немировича-Данченко. Обе премьеры в январе 1934 года вызвали гром оваций и получили восторженную прессу; опера была поставлена также в Большом театре и с триумфом многократно представлена в Европе и в Америке.
Жанр своей оперы Шостакович определил как «трагедию-сатиру», причём за трагедию и только трагедию отвечает Катерина Измайлова, а за сатиру — все прочие. Иными словами, композитор совершенно оправдал Катерину Львовну, для чего, в частности, выкинул из либретто убийство ребёнка. После одной из первых постановок кто-то из зрителей заметил, что оперу следовало бы назвать не «Леди Макбет…», а «Джульетта…» или «Дездемона Мценского уезда», — с этим согласился композитор, который по совету Немировича-Данченко дал опере новое название — «Катерина Измайлова». Демоническая женщина с кровью на руках превратилась в жертву страсти.
Как пишет Соломон Волков, Борис Кустодиев «помимо «легитимных» иллюстраций… рисовал и многочисленные эротические вариации на тему «Леди Макбет», для печати не предназначенные. После его смерти, опасаясь обысков, семья поспешила уничтожить эти рисунки». Волков предполагает, что Шостакович видел те наброски, и это повлияло на явственно эротический характер его оперы 30 Волков С. Сталин и Шостакович: случай «Леди Макбет Мценского уезда» // Знамя. 2004. № 8. .
Буйству страсти композитор не ужаснулся, а прославил его. Сергей Эйзенштейн говорил своим студентам в 1933 году об опере Шостаковича: «В музыке «биологическая» любовная линия проведена с предельной яркостью». Сергей Прокофьев в частных разговорах характеризовал её даже резче: «Эта свинская музыка — волны похоти так и ходят, так и ходят!» Воплощением зла в «Катерине Измайловой» стала уже не героиня, а «нечто грандиозное и вместе с тем отвратительно реальное, рельефное, бытовое, ощущаемое почти физиологически: толпа» 31 Аннинский Л. А. Мировая знаменитость из Мценского уезда // Аннинский Л. А. Лесковское ожерелье. М.: Книга, 1986. .
Да ведь это, позвольте вам доложить, сударыня, ведь и ребёнок тоже от чего-нибудь тоже бывает
Николай Лесков
Советская критика до поры до времени хвалила оперу, находя в ней идеологическое соответствие эпохе: «Лесков в своём рассказе протаскивает старую мораль и рассуждает как гуманист ; нужны глаза и уши советского композитора, чтобы сделать то, чего не смог сделать Лесков, — за внешними преступлениями героини увидеть и показать истинного убийцу — самодержавный строй». Шостакович и сам говорил, что он поменял местами палачей и жертв: ведь у Лескова ни муж, ни свёкр, ни добрые люди, ни самодержавие не делают с Катериной Львовной ничего ужасного, да и вовсе почти отсутствуют — в благообразной тишине и пустоте купеческого дома она изображена наедине со своими демонами.
В 1936 году в «Правде» появилась редакционная статья «Сумбур вместо музыки», в которой анонимный автор (многие современники считали, что это сам Сталин) разгромил оперу Шостаковича, — с этой статьи началась в СССР кампания против формализма и травля композитора.
«Известно, что Сталина сексуальные сцены в литературе, театре и кино выводили из себя», — пишет Волков. И действительно, неприкрытый эротизм — один из главных пунктов обвинения в «Сумбуре»: «Музыка крякает, ухает, пыхтит, задыхается, чтобы как можно натуральнее изобразить любовные сцены. И «любовь» размазана во всей опере в самой вульгарной форме» — не лучше и то, что с целью изображения страсти композитор заимствует «нервозную, судорожную, припадочную музыку» у буржуазного западного джаза.
Есть там упрёк и идеологический: «Однотонно, в зверином обличии представлены все — и купцы, и народ. Хищница-купчиха, дорвавшаяся путём убийств к богатству и власти, представлена в виде какой-то «жертвы» буржуазного общества». Здесь современному читателю впору запутаться, поскольку ведь только что оперу как раз хвалили по идеологической линии. Однако Пётр Поспелов предполагает 32 Поспелов П. «Хотелось бы надеяться, что...» К 60-летию статьи «Сумбур вместо музыки» // https://www.kommersant.ru/doc/126083 , что Шостакович независимо от характера своего произведения был выбран для показательной порки просто в силу своей заметности и репутации новатора.
«Сумбур вместо музыки» стал в своём роде явлением беспрецедентным: «Не столько новым был сам жанр статьи — гибрид художественной критики и партийно-правительственного постановления, — сколько надличностный, объективный статус редакционной публикации главной газеты страны. <…> Новым было и то, что объектом критики была не идейная вредность… обсуждались именно художественные качества произведения, его эстетика». Главная газета страны выразила официальную государственную точку зрения на искусство, и единственно приемлемым искусством был назначен социалистический реализм, в котором не было места «грубейшему натурализму» и формалистическому эстетству оперы Шостаковича. Искусству предъявлялись отныне эстетические требования простоты, естественности, общедоступности, пропагандоёмкости — где уж Шостаковичу: под эти критерии не подошла бы, для начала, «Леди Макбет…» самого Лескова.
Весь список литературы
Пост навеян прочтением повести Николая Лескова "Леди Макбет Мценского уезда".
Краткое содержание повести Лескова "Леди Макбет Мценского уезда"
Главная героиня повести - Катерина Львовна Измайлова, молодая девушка, выданная замуж за богатого купца Зиновия Борисовича Измайлова. Зиновий Борисович существенно старше, много работает и не сильно балует жену. Катерина Львовна живет без особых радостей и печалей.
Однажды, когда Зиновий Борисович был в долгой отлучке (чинили мельницу), Катериной Львовной заинтересовался молодой и красивый приказчик мужа Сергей. Она уступает его натиску и влюбляется в него. Сергей становится ее страстью. Свекр Катерины Львовны ловит Сергея, который спускается из спальни Катерины Ивановны, наказывает его и запирает в подвале. Катерина Львовна травит свекра и освобождает Сергея. Смерть свекра подозрений не вызвала, и любовники зажили дальше, не сильно таясь.
Тем временем из отлучки возвращается Зиновий Борисович. Он пробелал большой путь пешком, чтобы попытаться застать любовников вместе, но у него ничего не получилось. Он начинает упрекать жену в неверности, и любовники убивают его и прячут тело в подвале. После этого они начинают жить вместе открыто, Катерина Львовна берет на себя управление предприятием мужа. Вскоре она беременеет.
Счастье Катерины Львовны и Сергея было недолгим: у Зиновия Борисовича объявился родственник, претендующий на часть состояния. Этим родственником был племянник Федя, живущий с бабушкой. Его Катерина Львовна и Сергей душат, чтобы он не претендовал на наследство. За этим занятием их застают люди. Любовников судят и ссылают на каторгу.
Много дней преступники идут по этапу. Катерина Львовна пытается быть рядом с Сергеем, а тот к ней совершенно охладел. Положение Катерины Львовны ухудшается тем, что Сергей начинает ухаживать за другими каторжницами, открыто смеясь и издеваясь над Катериной Львовной. Та же при переправе через Волгу хватает свою соперницу и увлекает ее под воду. Обе тонут.
Смысл
Повесть Лескова "Леди Макбет Мценского уезда" рассказывает о сильной и страстной любви молодой женщины. Эта страсть сметала все на своем пути: приличия, мораль, человеческие жизни. Начиналось же все хорошо, у Катерины Львовны было все, чтобы прожить обычную, ничем не примечательную жизнь. Это ее устраивало до момента, пока она не узнала, что такое сумасшедшая страсть и любовь. В итоге же получился совершенно неприглядный и мрачный финал, воздавший всем по заслугам.
Вывод
Если я правильно помню, повесть Лескова "Леди Макбет Мценского уезда" входила в школьную программу. Именно в школе я прочитал ее впервые. Сейчас же, спустя полтора десятка лет, с большим удовольствием ее перечитал. Очень рекомендую и Вам!
Женщины - создания нежные, но в коварности их не превзойти. Это подтверждают примеры из жизни. И этой теме посвящали свои творения гении драматургии и прозы. Первым о женской хитрости и жестокости сказал Уильям Шекспир. Николай Лесков драматический образ использовал в создании очерка «Леди Макбет Мценского уезда». Анализ этого произведения, впрочем, говорит о том, что русский классик раскрыл тему глубже. Ведь посвятил он его неудержимой женской любви, которая сильнее разума и нравственных законов.
История создания
Свое произведение Лесков определил как очерк. Этот жанр является чем-то средним между художественной литературой и публицистикой. По роду деятельности писатель некоторое время имел отношение к судебным уголовным делам. И, возможно, одно из них и легло в основу сюжета. Хотя прямых доказательств этому нет.
Журнал «Эпоха» - периодическое издание, в котором впервые появилась «Леди Макбет Мценского уезда». Анализ этого необходим, прежде всего, для того, чтобы понять, каким видел автор силу женского русского характера. Ведь именно этой теме писатель в дальнейшем планировал посвятить ряд работ. Однако очерк, о котором идет речь в этой статье, стал первым и последним.
Заглавие произведения является аллюзией на название тургеневского рассказа «Гамлет Щигровского уезда».
Катерина Измайлова
Кто такая леди Макбет Мценского уезда? Анализ этой героини позволяет сделать вывод, что это женщина, лишенная всякой нравственной основы, и в жизни ее занимает главенствующее место слепая страсть. Имя ее - Измайлова Катерина Львовна.
Ей двадцать три года, и по происхождению она крестьянка. За пять лет до описываемых в очерке событий Катерина вышла удачно замуж за немолодого мужчину, представителя купеческого сословия. Ее жизнь до невозможности скучна, потому как нет ее в душе ничего - одна пустота. Ребенка Измайловы за пять лет не нажили. Рассказчик, однако, упоминает, что от первого брака у мужа Катерины детей тоже не было.
Женщиной, абсолютно лишенной каких-либо привлекательных душевных качеств, является леди Макбет Мценского уезда. Анализ этого персонажа следует делать на основании ее поступков и событий, которые изображены в произведении, а также исходя из художественных средств, которые автор использует для того, чтобы глубже раскрыть ее характер. Но прежде следует сказать об основной особенности этой натуры - она малообразованна и далека от христианской религии. Это дает основание полагать, что безумная страсть овладела ею в силу душевного уродства, моральной неполноценности.
Сергей
Муж Катерины Львовны уехал надолго и оставил ее в доме со своим отцом Борисом Тимофеевичем. Молодой женщине в отсутствие мужа приглянулся дерзкий красивый работник. Ранее его она не видела, но узнала некоторые факты из его биографии от кухарки. Оказывается, Сергей недавно только появился у Измайловых. А на прежнем месте задержаться долго не смог из-за любовной связи с тамошней хозяйкой. Но Катерину Львовну эти сведения не только не смущают, но даже, напротив, интригуют, что говорит отнюдь не в пользу ее морального облика.
Первое убийство
Между Сергеем и Измайловой быстро завязывается тот род отношений, из-за которых Сергей не так давно был изгнан из прежнего дома. И Катерина Львовна впервые в жизни испытывает счастье. Раньше она об этом и не помышляла. Жила с нелюбимым немолодым мужем и невыносимо скучала. Но человек не может вести бесцельное существование. И если после долгого застоя он вдруг приобретает смысл жизни, лишиться его он боится превыше всего.
А потому, когда свекор узнал о любовной связи Катерины с Сергеем, она, недолго думая, отравила Бориса Тимофеевича Тело они с Сергеем спрятали в погребе.
Второе убийство
Как сказано было великим английским драматургом - «Кто начал со зла, тот в нем и погрязнет». Сергей, понимая, что все действия Катерины Львовны теперь зависят лишь от него, убеждает ее в том, что не может пребывать с ней дальше в незаконной связи. Он хочет, чтобы она стала его женой. Следует сказать, что молодой человек умеет оказывать влияние на человеческую душу. Он относится к тому типу аморальных мужчин, которые живут за счет своего таланта влюблять в себя женщин. Играя роль ревнивого любовника и убеждая ее в том, что хочет стать ее законным мужем, он ясно отдает себе отчет в последующих событиях.
Когда же возвращается муж и обвиняет Катерину в «амурах», она, ничуть не смутившись, подзывает Сергея и признается в преступной связи. А затем начинает его душить. Сергей, разумеется, приходит ей на помощь. Какие чувства испытывает после совершенного злодеяния леди Макбет Мценского уезда? Анализ произведения можно провести параллельно характеристике шекспировской героини. Если сравнивать этих персонажей, можно обнаружить общие черты: холодность, сдержанность и решительность. Но Измайлова совершает злодеяние не из корыстных соображений и честолюбия, а исключительно из-за своей болезненной страсти.
Сергей и Катерина
Удивительно то, что реакция сообщников разная. Сергею после убийства мерещатся призраки. Катерина же не испытывает никаких угрызений совести. Во время убийства губы его дрожат, его бьет лихорадка. Она же спокойна, хотя позже и видит тревожные сны. Однако это вовсе не говорит, что Сергей обладает более тонким душевным строем.
Катерина Львовна преступила закон нравственности. Она утратила свое душевное начало и остановиться больше не в силах. Измайлова и после убийства мужа способна на все, чтобы удержать счастье. Любить и быть любимой во что бы то ни стало - теперь великая цель ее жизни. И состояние ее души находится на грани безумия. Сергей же - подлец. Его действиями руководит не чувство, а расчет. Его жизнь, в отличие от жизни его соучастницы, и после совершенных злодеяний не остановится. А потому он обнаруживает некую тревогу, которая, впрочем, отнюдь не является следствием угрызений совести.
Жизнь без мужа
Второе убийство не омрачает счастья Катерины. Зиновия Борисовича разыскивают, а она тем временем не особенно стремится создать образ безутешной вдовы. Это отличает от подобных персонажей героиню очерка «Леди Макбет Мценского уезда». Анализ произведения кратко можно сделать и на основе заключительных событий. Уже в первые дни знакомства с Сергеем кардинально меняется ее душевный мир. Ею руководит исключительно зов плоти. Состояние героини повести Лескова напоминает тяжкую болезнь, психическое расстройство. И когда позже, на каторге, Сергей отвергает ее, она лишает себя жизни.
Но возвращаясь к событиям, предшествовавшим аресту, следует продолжить анализ повести «Леди Макбет Мценского уезда», сравнив главную героиню с новым персонажем - Федей. Этот герой противопоставлен Катерине, представляет собой образ мученика, почти ангела, погубить которого - значит совершить самый страшный грех.
Федя
Мальчик является единственным законным наследником убитого мужа. В то время когда он приезжает в дом Измайловых, Катерина уже ждет ребенка. Но даже этот факт не удерживает ее от смертоубийства. Однако следует сказать, что на этот раз инициатором выступает Сергей. Убеждая сообщницу в том, что мальчик стал единственным препятствием на пути к их великому счастью, он высказывает мысль о необходимости избавиться от него. И лишь на мгновение душа будущей матери оживает. Решающую роль играет в сюжете «Леди Макбет Мценского уезда» любовь.
Анализ этого произведения приводит к мысли о том, насколько многозначно это слово. Под понятием «любовь» понимают чрезвычайно широкий спектр чувств. И для Катерины Львовны оно значит безумную слепую страсть, которая приводит не только к убийствам. Она уничтожает и душу героини. А главное - убивает в ней женщину и мать.
Федя - мальчик богобоязненный. В день убийства он читает житие одного из святых. Его образ - символ окончательной нравственной гибели Измайловой. И после его убийства женщина лишается не только свободы, но и материнских чувств. Рожденный перед отправкой на каторгу ребенок не вызывает в ее душе никакого отклика.
Весьма своеобразную оценку русской дал Лесков. «Леди Макбет Мценского уезда» (анализ представлен в этой статье) является произведением, в основе которого - представление автора о характере простолюдинки. В конце повести героиня погибает, уничтожая при этом свою соперницу. Это ничуть не делает ее образ более привлекательным.
Очерк вызвал негативную реакцию в обществе. Представление о характере русской женщины не гармонировало с настроениями, царившими в России во второй половине девятнадцатого века.
Согласно революционно-демократическим идеям, «простой человек» был избавителем, обладающим всевозможными добродетелями. Писатель же настаивал на том, что психологический тип, изображенный им в очерке, нельзя обойти вниманием, потому как он все-таки существует. Звериная простота, глупость и бездуховность способны сделать из человека преступника. Достаточно всего лишь одной искры. Для героини очерка этой искрой стала любовь. Но ведь бывают и другие - месть, обида, стремление к наживе или желание самоутвердиться.
Предварительный просмотр:
ЗАГАДОЧНАЯ ЖЕНСКАЯ ДУША
Губительная сила страсти
(по очерку Н.С. Лескова «Леди Макбет
Мценского уезда»).
Цели урока:
Учебная – вызвать интерес к творчеству писателя; активизировать самостоятельность исследовательской деятельности студентов; помочь раскрыть суть очерка, анализируя поведение и психологическое состояние главной героини.
Воспитательная – пройдя определённый отрезок жизненного пути с героиней, прийти к осознанию меры ответственности перед собой и другими людьми.
Развивающая – развивать навыки творческого чтения, углубляющего понимание и переживание событий повести; пробудить у учащихся желание высказать собственное мнение на излагаемые в повести события.
Оформление урока:
Портрет Н.С. Лескова;
Видеофильм по очерку Н.С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда»;
Иллюстрации к очерку Н.С. Лескова известных художников и выполненные учащимися.
Эпиграф к уроку:
Иной раз … задаются такие характеры,
Что… о некоторых из них никогда
Не вспомнишь без душевного трепета.
Н. Лесков
Учитель: Я сейчас прочитаю вам своё стихотворение, напрямую связанное с темой данного урока, и вы поймёте, что нам предстоит попробовать раскрыть ещё одну загадку женской души.
Женская душа – загадка, и вывод сей, увы, не нов,
Над нею бьётся не одно десятилетье
Немалое количество умов.
И прежде, чем её решать возьмёмся,
Позвольте, вам напомню я:
Для многих героинь литературы
Любовь – основа жизни, бытия.
Вот Марья в сказке. Как она любила!?
Три пары башмаков железных износила,
Три посоха чугунных изломала,
Три хлеба каменных от горя изглодала.
А Ярославна!? Как она рыдала,
По князю Игорю как горевала!?
Татьяна Ларина и долг-любовь её…
Напомню вам произведение сиё:
«Я к Вам пишу, к чему лукавить,
Но я другому отдана и буду век ему верна».
А непонятная Катюша из «Грозы»!?
С такою чистою и светлою любовью
Ведь вырвалась из мрака темноты,
Пусть заплатив, немыслимой ценою.
Святые женщины! Они любовь дарили
И безоглядно, бескорыстно все любили,
По краю пропасти они не раз ходили,
Но не предали никого и не убили.
А есть другая женская любовь –
То страсть-любовь: она, мучительная, злая.
Всё переступит, все законы обойдёт:
Измайлова Екатерина Львовна –
Её любовь как раз такая.
Мы прочитали очерк Н.С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» и, конечно, не могли не заметить странность названия этого произведения. В чём же заключается эта странность?
«Леди Макбет – ассоциация с трагедией Шекспира (высокий литературный жанр). «Мценский уезд» - глухая российская провинция. Зачем автор свёл в одном названии понятия из разных стилистических пластов? (в ходе беседы выяснилось: чтобы расширить масштабы происходящего в очерке, то есть такие события могли развернуться в любом уголке мира). После осмысления названия на интерактивной доске появляется запись:
«Леди Макбет Мценского уезда»
Трагедия глухая российская
(высокий жанр литературы) провинция
Происходящего в очерке
Главная героиня очерка Измайлова Катерина Львовна, о ней сегодня на уроке и пойдёт речь. Вот уже шестой год вы изучаете литературу. О многих героинях говорили на уроках (только небольшую часть имён я назвала в своём стихотворении). Вы привыкли к типу русской женщины, возведённой на пьедестал Пушкиным, Тургеневым, Некрасовым и вдруг… убийца. Может быть это вымысел автора, что женщина ради любви-страсти может убить четверых, пойти на каторгу, покончить жизнь самоубийством?
«Нет, - говорит критик Апполон Григорьев, - Катерина Измайлова – это блестящий действительно, и страстный действительно, и хищный действительно тип, который в природе и в истории имеет своё оправдание своей возможности и своей реальности».
Проблемный анализ очерка
Начинает свой очерк Лесков рассуждением о сильных характерах: обратимся к эпиграфу. Это предупреждение: готовься, читатель, ты увидишь страшную драму, хищницу в лице женщины.
Сейчас прозвучит художественный пересказ-монолог (история замужества Катерины Измайловой), а вы подумайте, что же послужило причиной страсти? (Оказывается, что скука ).
Катерина в «Грозе» А.Н. Островского – возвышенно-лёгкая, поэтичная. А какова была в «девках» Катерина Львовна? («Я в девках страсть сильна была.. Меня даже мужчина не всякий одолевал»). Гордится Катерина Львовна своею силою, но оказалось, что главное то свойство натуры не сила вовсе, а решительность. Прочтите, как «Сергей обнял молодую хозяйку», а она «не успела даже распорядиться своею хвалёною силою». (страсть захватила её всю)
Очень хорошо о решительности говорит король Макбет:
Я смею всё, что смеет человек,
И только зверь на большее способен.
Так зверь или человек? (Звериная простота в человеке). Подтвердите текстом упоминание Лескова о зверином начале человека. («Просто, как крысы в амбаре, умер свёкор - гл.15; Зиновий Борисыч, как зверь закусил горло Сергея – гл.8; Катерина Львовна бросилась на Сонетку, как сильная щука на мягкопёрую плотвицу» – гл.15).
Давайте попробуем в течение урока схематически изображать на интерактивной доске движение Катерины Львовны сначала по человеческой дороге, а далее её постепенное падение на звериную тропу. (Человеческая дорога: живёт, скучает; накрыла страсть; измена мужу).
Катерина Львовна пока ещё человек, но, правда, с низменным пороком – измена мужу. Супруг в отъезде, и как же теперь без него живёт жена? («Много было в эти ночи в спальне Зиновия Борисыча и винца из свекрового погреба попито, и сладких сластей поедено, и в сахарные хозяйкины уста поцеловано, и чёрными кудрями на мягком изголовье поиграно»).
(Около доски висят 10 заповедей Божиих, в течение урока мы будем к ним постоянно обращаться).
Нарушен один из законов Божиих. Какой? (Не прелюбодействуй ) Докажите текстом, что страсть стала перерастать пределы измены. («Катерине Львовне без Сергея и час лишний пережить уже невмоготу стало. Развернулась она вдруг во всю ширь своей проснувшейся натуры и такая стала решительная , что и унять её нельзя»).
От своей страсти Катерина Львовна теряет разум, постепенно в ней преобладает звериное начало. («Она готова теперь за Сергея в огонь, в воду, в темницу и на крест. Он влюбил её в себя до того, что меры её преданности ему не было никакой. Она обезумела от своего счастия , кровь её кипела, и она не могла более ничего слушать»). Нарушена ещё одна заповедь Божия (Не сотвори себе кумира).
Но ведь счастье- то бывает разное. Есть счастье праведное, а есть грешное. Праведное ни через кого не переступит, а грешное всё перешагнёт.
И ведь «перешагнула». Первое убийство свёкра (слушаем и смотрим отрывок из оперы Дмитрия Шостаковича «Катерина Измайлова»).
ФРАГМЕНТ ИЗ ОПЕРЫ ДМИТРИЯ ШОСТАКОВИЧА «КАТЕРИНА ИЗМАЙЛОВА»
Борис Тимофеевич:
Проголодался я. Не осталось ли чего от ужина? Ну, кому я говорю!?
Катерина:
Грибки остались.
Борис Тимофеевич:
Это дело. Давай сюда грибки.
Сергея в кладовую заперли. Вот ключи. Скачи на мельницу, отыщи Зиновия Борисовича. Скажи, чтоб домой скорей возвращался. Скажи: грех дома случился.
Катерина:
Подсыпала яду. Сдохнет старик от крысиной отравы.
Борис Тимофеевич:
Грибки. Вкусные. Мастерица ты, Катерина, грибки готовить. Поди оденься. Стой, жжет меня внутри. Воды! Принеси!
Катерина:
Не принесу!
Борис Тимофеевич:
Что, что ты сказала? Ты смеешь?
Катерина: - Смею! Борис Тимофеевич: - Смеешь!? Катерина: - Смею!
Борис Тимофеевич:
Смеешь? Что со мной?
Катерина:
Грибков, значит, на ночь поели. Многие, их поевши, помирают.
Борис Тимофеевич:
Зови попа, Катеринушка милая, зови попа. Может и вправду смерть моя приходит? Жжёт, жжёт, жжёт, точно пожар. Я много пожил, много грешил. Попа сюда! Попа сюда! Боже! Боже! Какая боль! Какая боль!
Катерина:
Не кричи!
Поп:
Чудные мысли перед смертию приходят. Борис Тимофеевич говорил, что он, как крыса, издыхает. Только не может этого быть: крыса дохнет, а человек представляется. Однако панихидку не мешает отслужить: «Ныне отпущаешь раба твоего влады…»
О смерти человека походя. Это страшно. Нарушено сразу три заповеди Божиих: Не убий, Чти отца и мать своих, Не лги. Убийством свёкра Катерина Измайлова сошла с человеческой дороги – отражаем это на схеме).
«Перешагнула» Катерина Львовна и второй раз, с тем же спокойствием убила и мужа (читаем по ролям «убийство мужа»).
По Библии, закон брака: «Двое – одна плоть». А Катерина Львовна плоть эту своими же руками раздавила – спокойно, даже с дерзкой гордостью за свою неодолимость (отражаем это на схеме).
Прочитаем эпиграф к повести: «Первую песенку, зардевшись, спеть». Как его поняли? (это только первую песенку «убийство», зардевшись, спеть «совершить», а дальше уже само пойдёт).
И вот живёт Катерина Львовна «царствует» (с ребёнком во чреве), всё вроде бы свершилось по идеалу (помнится. хотела себе «для весёлости ребёночка родить»). Этот идеал по логике сталкивается с другими высокими христианскими идеалами: не прелюбодействуй, не убий. Но пусто в душе Катерины Измайловой, там только звериная страсть, правда, сны чудные начали её тревожить. (Вспомним эти сны. В первом сне кот – пока просто кот, а во втором сне кот, похожий на Бориса Тимофеича убиенного (читает ученик)).
Не так просто, оказывается, «песенку спеть». Что-то внутри постоянно напоминает об этом. Хоть по Шекспиру: «Сон, смерть земных тревог, Бальзам больной души» - но легче от этого не становится. Таким образом, сны символичны (определение символа записано на доске: Символ – то, что служит условным знаком какого-нибудь понятия, явления, идеи: голубь – символ мира; якорь – символ надежды ). Уж не совесть ли просыпается в молодой купчихе? (Пока нет).
Так как же теперь живёт Катерина Львовна, убив свёкра и мужа? (двое учащихся показывают инсценировку эпизода «Сергей и Катерина Львовна о доставшемся им капитале», сцена заканчивается словами: «мальчик заболел»).
С просьбой ухаживать за больным мальчиком обращается к Катерине Львовне бабушка, символично звучат её слова: «Потрудись, Катеринушка, - ты сама человек грузный, мать, сама суда божьего ждёшь; потрудись»).
Как же «потрудилась» Катерина Львовна? (Убила Федю).
Перед очередным убийством Лесков нарисует очень важную символичную деталь. Какую? («Катерина Львовна вдруг побледнела, собственный ребёнок у неё вдруг повернулся под сердцем, и в груди у неё потянуло холодом»). Случайно ли это? (Нет, сама природа, женское естество предостерегает её от задуманного преступления). Но нет: «Кто начал злом, тот и погрязнет в нём»(Шекспир)).В отличие от первых двух убийств, возмездие пришло сразу. Почему? (Погублена душа чистая, ангельская, безгрешная).
Далее двое учащихся, работавших с иллюстрациями Ильи Глазунова, представляют два портрета и сравнивают их: предсмертный портрет Феди и портрет малолетнего царевича Дмитрия убиенного. Эти два портрета не вечный ли укор за содеянное перед Богом?
А ведь Катерина Измайлова о Боге то ещё и не упоминала. Что это? Может, в Мценске все люди безбожники, креста на себя положить не умеют? («Наш народ набожный, к церкви божией рачительный…»). Нарушена заповедь Божия: День субботний отдай Богу.
Трижды нарушен высший нравственный закон, заповедь Божия – ни убий, ибо высшая ценность на земле – это человеческая жизнь. Потому так велика глубина нравственного падения Катерины и Сергея. (Схема: Катерина Измайлова теперь твёрдо встала на звериную тропу и будет двигаться по ней).
Две силы есть – две роковые силы,
Всю жизнь свою у них мы под рукой,
От колыбельных дней и до могилы,
Одна есть Смерть, другая – Суд людской. (Ф. Тютчев)
Итак, суд людской, суд земной свершился. Произвёл ли он особенное впечатление на Катерину Львовну? («Когда ей подали её ребёнка, она только сказала: Ну его совсем! (схема) «Для неё не существовало ни света, ни тьмы, ни худа, ни добра, ни скуки, ни радостей; она ничего не понимала, никого не любила и себя не любила. Она ждала с нетерпением только выступления партии в дорогу, где опять надеялась видеться со своим Серёжечкой, а о дитяти забыла и думать… она видит опять Сергея, а с ним ей и каторжный путь цветёт счастием» - схема).
Так к чему же может привести вырвавшаяся на свободу страсть , не знающая нравственных ограничений. Они превратятся в свою противоположность – заключение, ненависть . А что же будет с самой страстной натурой, оказавшейся во власти «свободы» преступлений? (Она неминуемо погибнет).
Когда-то Евгений Евтушенко очень верно сказал: «Рядом со статуей Свободы я бы поставил статую Ответственность».
И вот Катерина Измайлова на каторге. Изменила ли её каторга? (Да, это теперь не хладнокровная убийца, а страдающая от любви отвергнутая женщина). Жалко её? (Да) Почему? (Она жертва, отверженная, а любит по-прежнему, даже сильнее. «Она хотела себе сказать: не люблю ж его, и чувствовала, что любила ещё горячее, ещё больше»). Чем безогляднее её любовь, тем откровеннее и циничнее надругательства Сергея над нею и её чувствами. (приведите несколько примеров)
Бездна нравственного падения бывшего приказчика так страшна, что его пытаются усовестить даже видавшие виды арестанты-каторжники (сцена, которую разыгрывают учащиеся).
Бернард Шоу предостерегал: «Бойся человека, Бог которого на небе» Как вы понимаете эти слова? (Бог – совесть, внутренний судья. Нет такого Бога в душе – страшен человек. Такова была Катерина Львовна до каторги. Таким остался Сергей. А героиня изменилась. Что же теперь больше интересует Лескова: страстная натура или душа отвергнутой женщины? (Конечно, душа) Шекспир в своей трагедии о леди Макбет скажет: «Она больна не телом, но душою». А можно ли так сказать о Катерине Измайловой? Ответить на этот вопрос поможет обращение к символике пейзажных сцен.
1 вариант «Золотая ночь» (рай)
2 вариант «Безотраднейшая картина» (ад)
текст | слово-образ | цвет | символика |
«Золотая ночь» (рай) | цветущая яблоня, чистое небо, лунный свет, светлые пятнышки, тонкий аромат… | голубой, бледно-розовый | светлый чистый цвет в природе (рай) – грязь, тьма в душе (ад) |
«Безотраднейшая картина» (ад) | холодная чёрная грязь, обезлиственные мокрые ракиты; ветер стонет, злится, воет, ревёт; раздирающие душу звуки | чёрный цвет | грязь, тьма на улице (ад) – пробуждение вины в душе (очищающая боль) |
Как Лесков показывает пробуждение чувства вины (схема) в Катерине? (…гул и стон слышались ей из раскрывающихся и хлопающих валов. И вот вдруг из одного переломившегося вала показывается ей синяя голова Бориса Тимофеича, из другого выглянул и закачался муж, обнявшись с поникшим головкой Федей. Катерина Львовна хочет припомнить молитву (схема) и шевелит губами… Больная душа у Катерины Измайловой. Предел собственных страданий и мучений пробуждает проблески нравственного сознания у лесковской героини, не ведавшей раньше ни чувства вины, ни чувства раскаяния. «Катерина Львовна дрожала, руки раз и два неведомо протянулись в пространство и снова упали. И вдруг она схватила Сонетку за ноги и одним махом перекинулась с нею за борт парома. Обратимся к схеме. Так что это было? Несостоявшийся прыжок к людям или утверждение себя в зверином качестве? Дома вы должны письменно ответить на вопрос: Катерина Измайлова - зверь или человек?
СХЕМА
Страсть живёт, скучает
Измена мужу
ЧЕЛОВЕК
1 убийство свёкра
1__________________
2 убийство мужа
Протянула руки
3 убийство Феди
Хочет припомнить молитву
ЗВЕРЬ пробуждение чувства вины
отказ от ребёнка каторжный путь цветёт
Счастием
1 Неполучившийся прыжок к людям? Зверь или Человек?
2. Утверждение себя в зверином качестве?
Первоначально произведение представляло собой очерк из серии женских портретов, задуманной в конце 1864 года. В письме к Н. Н. Страхову, сотруднику и критику журнала «Эпоха», 7 декабря 1864 года Н. Лесков пишет: «"Леди Макбет нашего уезда" составляет 1-й номер серии очерков исключительно одних типических женских характеров нашей (окской и частично волжской) местности. Всех таких очерков я предполагаю написать двенадцать...»
В отношении остальных очерков замысел написания так и остался неосуществленным.
Что касается «Леди Макбет...», то из очерка, по первоначальному замыслу «местного» характера, это произведение при его создании выросло до художественного шедевра мирового значения.
Катерина Измайлова - «злодейка поневоле», а не по субъективным данным, убийца не по рождению, а по обстоятельствам окружающей ее жизни.
Оказавшись рабыней собственных чувств, Катерина последовательно преодолевает целый ряд препятствий, каждое из которых представляется ей последним на пути к полному освобождению и счастью. Настойчивость, с которой героиня пытается подчинить своей воле обстоятельства, свидетельствует о незаурядности и силе ее характера. Она не останавливается ни перед чем, идет до конца в своей страшной и, главное, бесполезной борьбе и погибает, лишь полностью исчерпав недюжинный запас духовных и жизненных сил, отпущенных ей природой.
Лесков легкой самоиронией, выраженной в названии повести, как бы указывает на перевод шекспировского характера в более «низкую» социальную сферу.
Вместе с тем самоирония - это сознательно используемая писателем, чисто лесковская черта социальной сатиры, придающая ей оригинальную окраску в рамках гоголевского направления русской литературы.
С. 6. Пихтёрь - большая плетеная корзина раструбом для носки сена и другого корма скоту.
С. 13. Оброчный бурмистр - староста из крестьян, поставленный помещиком для сбора оброка.
С. 25. Ясмен сокол - удалой молодец.
С. 28. Киса - кожаный затягивающийся мешок, мошна.
С. 32. Патерик - сборник житий преподобных отцов.
С. 36. Престол - престольный, или храмовый, праздник - день памяти события или «святого», во имя которого сооружен данный храм.
Форшляг (нем.) - небольшая мелодическая фигура (из одного или нескольких звуков), украшающая мелодию, трель. С. 41. Вместный - общий.
С. 47. Иов - библейский праведник, безропотно переносивший ниспосланные ему богом испытания.
«За окном в тени мелькает...» - не вполне точно переданный отрывок из стихотворения Я. П. Полонского «Вызов», в подлиннике - не «полой», а «плащом».
Источники:
- Лесков Н. С. Повести и рассказы / Сост. и примеч. Л. М. Крупчанова.- М.: Моск. рабочий, 1981.- 463 с.
Аннотация :В книгу вошли: «Леди Макбет Мценского уезда», «Очарованный странник», «Левша», «Тупейный художник» и другие произведения Н. С. Лескова.
