За 50 лет знаменитая картина успела обрасти многими легендами, но кое-какие из них были правдой

Фильм Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни» появился случайно. Да и знаменитое название могло быть совсем иным. В 1968 году на «Мосфильме» планировали снять две приключенческие картины. Загвоздка была в отсутствии подходящих сценариев. Выручил драматург Валентин Ежов . Он решил создать сценарий о схватках со среднеазиатскими басмачами, не желавшими признавать советскую власть. В качестве консультантов выступили ветераны сражений в Средней Азии. Именно они рассказали о том, что басмачи, спасаясь от Красной Армии, часто бросали своих женщин на произвол судьбы, и бывшие наложницы, не привыкшие сами о себе заботиться, оказывались в трудном положении, из которого их обычно вызволяли красноармейцы, доводя гаремы до ближайших населенных мест.

Так возникла идея снять вестерн (точнее, «остерн», поскольку дело происходит на Востоке) под названием «Спасите гарем». Позже название было заменено на «Белое солнце пустыни».

Как режиссеру пришлось снять в фильме местного бандита

Съемки фильма с самого начала были окутаны криминальным флером. Часть эпизодов снимали в Дагестане. Группа приехала в Махачкалу, но вдруг выяснилось, что снимать невозможно: пропал реквизит. Киношников ограбили: унесли сабли и пистолеты, которыми должны были сражаться в фильме «бандиты» и «наши», украли актерские костюмы и даже гордость режиссера - крупные наручные часы товарища Сухова фирмы Буре . Это была катастрофа! Обращение в милицию не дало никаких результатов. Фильм оказался под угрозой срыва.

И тогда Владимир Мотыль рискнул пообщаться с местным криминалитетом и заручиться его поддержкой. Ему порекомендовали поговорить с неким Али - мол, он здесь главный. Али спросил - а мне-то какой интерес будет, если помогу найти реквизит? Мотыль хотел заплатить - и только насмешил дагестанского «авторитета».

Тогда режиссер предложил Али самому сняться в кино, предположив, что это может оказаться интересным. И угадал! Тот не смог устоять перед таким соблазном - «засветиться» на экране, прославиться на всю страну! Тщеславие взыграло. Через день весь украденный реквизит был на месте, включая шикарные часы Сухова. Пришлось и Мотылю сдержать свое слово. Он взял Али на эпизодическую роль одного из басмачей. Именно он направляет винтовку на выходящего из воды Сухова, который решил искупаться, и приказывает: «Руки!».

Говорили, что, когда фильм «Белое солнце пустыни» вышел, в кинотеатрах Махачкалы был аншлаг, как ни в каком другом городе. Местные по нескольку раз ходили посмотреть на своего и без того знаменитого земляка, который еще и стал кинозвездой.

Как Абдуллу чуть не убила из ревности жена

На волосок от гибели - фигуральной - оказался во время съемок и исполнитель роли Абдуллы , артист Кахи Кавсадзе . Режиссер очень хотел снять эротическую сцену с участием колоритного восточного красавца и одной из его жен. Кахи категорически был против. Мотылю все же удалось его уговорить, но Кавсадзе потребовал, чтобы из павильона на время съемок выгнали всех, не занятых в сцене, только тогда он соглашался раздеться. Выгнали. И тут в павильон ворвалась разгневанная супруга Кахи - Белла . Что тут началось... Ревнивая женщина устроила скандал, и Кавсадзе стоило больших трудов оправдаться.

Съемки чуть было не порушили семейную жизнь журналистки Галины Лучай , которую потрясенный ее внешностью Мотыль попросил сыграть Катерину Матвеевну. Галина заявила, что ее муж против. Однако Мотыль умел уговаривать. И все равно знаменитые ноги «Катерины Матвеевны» снимали отдельно, тело Лучай было, по мнению режиссера, недостаточно «кустодиевским». Ассистент режиссера с трудом убедил одну из ленинградок сняться в кино «по пояс с низу».

Интересно, что восточных красавиц - жен Абдуллы - играли не столько профессиональные актрисы (их было всего две или три из девяти), а случайные девушки: продавец, искусствовед, спортсменка-баскетболистка, филолог и даже... девушка легкого поведения, найденная в ленинградской гостинице.

Как Петруха - артист Николай Годовиков - чуть не оказался в тюрьме

На роль обаятельного, наивного и простоватого красноармейца Петрухи сначала хотели взять Савелия Крамарова . Затем режиссер решил позвать Юрия Чернова , который уже был известен по роли в фильме «Доживем до понедельника». И все-таки окончательным вариантом стал 19-летний Николай Годовиков . У него не было актерского образования, зато уже был киношный опыт: он участвовал в съемках картины «Республика ШКИД», играл беспризорника, затем последовала роль красноармейца в фильме «Женя, Женечка и «катюша».

На съемочной площадке Годовиков появился с разбитым лицом. Рассказывал, что упал накануне с лошади. Но верили этому объяснению далеко не все. Тем более что в детстве актер был дворовым хулиганом, имел приводы в милицию, дружил со шпаной. Слухи о «темном» прошлом молодого актера всплыли и в кинотусовке – и, как это часто бывает, обрастали невероятными подробностями.

По слухам, Годовиков был замешан в краже оборудования со съемочной площадки «Белого солнца пустыни». Вроде бы на студию явились неизвестные, которые искали своего друга Годовикова, а после их ухода обнаружилась пропажа дорогостоящей аппаратуры. Началось расследование, «Петруху» поместили в камеру предварительного заключения как одного из подозреваемых... Словом, ничего приятного парня не ждало.

Выручила повестка из военкомата - Николая призвали в армию. Честно отслужив, он вскоре женился, но судьба неуклонно вела его по кривым дорожкам.

Семейная жизнь то и дело прерывалась - Николай садился в тюрьму. Один срок он получил по статье «тунеядство» - тогда в Советском Союзе с этим было строго, не работаешь - значит, будешь сидеть. И никого не волновало то, что работать Николай не мог по состоянию здоровья - в пьяной разборке он получил удар в грудь «розочкой» - разбитой бутылкой - от соседа, приревновавшего к нему свою сожительницу.

Два раза Николай отсидел за кражи. Всего его тюремный стаж составил 8 лет. Он пытался выбраться из этого болота, время от времени устраивался на работу - то грузчиком, то сторожем, то рабочим в Метрострое... Срывался снова и снова - нужны были деньги, попадался - «госпожа удача» его не баловала. Женился, разводился. Несколько раз даже снялся в эпизодических ролях - его пригласили в «Менты», в сериалы «Агент национальной безопасности», «Русский спецназ». Но ничего уже не выправилось - здоровье оставляло желать лучшего, он страдал онкологией, осенью 2017-го попал в больницу - беспокоила давняя травма ноги. В ноябре 2017-го Годовикова не стало. Ему было 67 лет.

Знаменитости

В 1970 году вышел культовый истерн «Белое солнце пустыни », который вмиг полюбился советскому зрителю. Прозвучавшие в фильме фразы тут же разобрали на цитаты и крылатые высказывания, а обыватель вдохновлялся похождениями положительных персонажей.

Своим успехом фильм обязан и девяти замечательным актрисам, сыгравших жен разбойника Абдуллы . Их играли как профессиональные актрисы, так и начинающие, а для многих роль стала самой значимой, а то и единственной. Кстати, по сюжету фильма жен было 11, но даже девять актрис собирали с большим трудом!

Гюльчатай - Татьяна Федотова

Федотова попала в кино совершенно случайно, прогуливая уроки. Ей посчастливилось исполнить одну из самых ярких ролей без какого-либо актерского опыта. К сожалению, других ролей у Татьяны нет.

Зарина - Алла Лименес

Аллу долго уговаривали исполнить роль усатой жены Абдуллы. В итоге ее подкупили возможностью побывать на юге. Героиня Лименес произнесла лишь фразу: «Мне кажется, господин нас бросил ». Впрочем, даже эти слова в фильме звучали из уст режиссера Владимира Мотыля, ведь голос Аллы был недостаточно грубым.

Джамиля - Татьяна Кричевская

Джамилю сыграла Кричевская, но в отдельных эпизодах ее подменяли Галина Дашевская и Галина Умпелева. Актриса, озвучившая фразу «Когда я была любимой женой, мы видели нашего господина каждую ночь… » сыграла еще в двух фильмах, но значительного успеха в сфере кино не добилась.

Гюзель - Марина Ставицкая

Напомним, только три из девяти актрис, сыгравших жен Абдуллы имели актерский опыт. Ставицкая, сыгравшая эпизодическую роль Гюзель, другими ролями миру кино не запомнилась.

Саида - Светлана Сливинская

Светлане досталась роль старшей по званию жены Абдуллы, учившей всех в гареме уму-разуму. Ее также подкупили поездкой на юг, но вот после завершения фильма Сливинская отказывалась от новых ролей, даже если предложения поступали от зарубежных режиссеров.

Хафиза - Велта Деглава

Латышская журналистка и филолог сыграла роль самой высокой жены Абдуллы. На момент съемок ей было 18 лет, а это была ее первая и единственная роль.

Зухра - Татьяна Ткач

Опытной актрисе Татьяне Ткач обещали весомую роль самой красивой жены Абдуллы, но в итоге ее появление на экране было урезано до минимума. Актриса снимается в кино до сегодняшнего дня, но больше всего ее любят как подругу Фокса в мини-сериале «Место встречи изменить нельзя ».

Лейла - Лидия Смирнова

Роль Лейлы была единственной в послужном списке Лидии Смирновой. К тому же, в кинокартину она попала случайно: ее красота очаровала Эрнеста Ясана, в тот момент ассистента режиссера.

Зульфия - Зинаида Рахматова

И последнюю жену Абдуллы в нашем списке сыграла Зинаида Рахматова, которой также не судилось запомниться другими ролями. Работа над фильмом ей очень не нравилась, и Зинаида с трудом дождалась окончания съемок.

С момента выхода фильма прошло почти 50 лет, но его с удовольствием пересматривают до сих пор. Не сомневаюсь, что ты знаешь сюжет «Белого солнца пустыни», но заметил ли ты

«Чем больше я думаю о причинах этого непредсказуемого успеха одной из девяти сделанных мною картин, тем больше мне представляется, что я как бы исполнитель чьей-то воли, мне, так сказать, помогал, нерукотворно помогал Господь», - как-то заметил Владимир Мотыль. Для режиссера, который попал в список «неблагонадежных» после выхода фильма «Женя, Женечка и Катюшка», «Белое солнце пустыни» стало настоящей находкой.

Одна из самых известных лент советского кинематографа, снятая на базе студий «Ленфильм» и «Мосфильм», стала «культовой». Многие фразы героев стали крылатыми, песня «Ваше благородие, госпожа удача» полюбилась миллионам, а годы спустя, поклонники даже создали на основе фильма компьютерную игру.

В годовщину выхода ленты на большие экраны сайт вспоминает пять фактов из истории любимого фильма.

Как Георгий Юматов не стал товарищем Суховым

Изначально на главную роль товарища Сухова был утвержден Георгий Юматов, актер, известный по таким популярным картинам как «Адмирал Ушаков», «Герои Шипки», «Разные судьбы», «Педагогическая поэма» и «Жестокость».

Юматов обладал яркой харизмой и идеально подходил для героико-приключенческих фильмов. В конце 60-х годов его слава стала угасать, и новая роль была ему крайне необходима. Правда, в режиссерской среде у него была репутацию человека, имевшего проблемы с алкоголем. Ни для кого не было секретом, что он может сорвать съемки.

Незадолго до начала работы над новым фильмов произошел неприятный инцидент. Сотрудники съемочной бригады заехали за артистом в гостиницу, но он из номера не вышел и на звонки не отвечал. Когда же персонал гостиницы взломал дверь, то обнаружил Юматова, лежащего на постели. Все его лицо было в синяках. Позже выяснилось, что в автокатастрофе разбился его друг, и накануне актер был на поминках.

Ждать, когда у артиста сойдут синяки, никто не стал. Режиссер Владимир Мотыль предложил принять участие в съемках Анатолию Кузнецову, с которым был знаком по работе над лентой «Ждите писем». Уже на следующий день Кузнецов прибыл на съемки.

«Юматов был бы более «суперменистым» Суховым, — думает теперь режиссер о возможном ходе событий, — а Сухов Анатолия Кузнецова ближе к герою русской сказки…»

Красноармеец Фёдор Сухов в исполнении Анатолия Кузнецова стал в Советском Союзе культовой фигурой. Фото: Кадр из фильма

Подвиг Верещагина

Роль таможенника Павла Верещагина в «Белом солнце пустыни» исполнил актер Ленинградского БДТ Павел Луспекаев. Его карьера в кино до этого складывалась не очень удачно. Владимир Мотыль пригласил его на съемки в 1968 году. К моменту начала работы у Луспекаева были серьезные проблемы со здоровьем. Он перенес операцию по ампутации стоп после болезни, которая развилась из-за обморожения, полученного на фронте.
Ходить он мог с помощью трости. Но Павел поставил условие: сниматься в картине он будет без дублеров и без костылей. Чтобы он мог передвигаться без поддержки, в его сапоги были вмонтированы специальные металлические опоры. Работа давалась ему непросто: каждые 20 шагов актер был вынужден присаживаться и отдыхать.

У Луспекаева были серьезные проблемы со здоровьем. Фото: Кадр из фильма

Интересный факт, по сценарию таможенника звали Александром, но Луспекаев так вжился в роль, что вскоре вся съемочная команда звала Верещагина Павлом.

Благодаря личности актера небольшая роль таможенника стала обрастать новыми сценами и импровизациями. В результате Верещагин стал одним из самых узнаваемых персонажей картины, а исполненная им песня «Ваше благородие, госпожа удача» - одной из самых известных мелодий советского кино.

«Белое солнце пустыни» вышло на экраны 30 марта 1970 года, а 17 апреля Павел Луспекаев скончался, не дожив несколько дней до своего дня рождения. Ему исполнилось бы 43 года.

Жены Абдуллы

Любопытна история «жен Абдуллы». Только три девушки из девяти наложниц гарема были профессиональными актрисами. Зухру сыграла Татьяна Ткач, которую позже исполнила роль любовницы Фокса в фильме «Место встречи изменить нельзя». Фразу «Когда я была любимой женой, мы видели нашего господина каждую ночь» произносила Татьяна Кричевская. Лица Галины Умпелевой зрители так и не увидели в этом фильме.

Известно, что в роли Гюльчатай снялись две девушки. Татьяна Денисова училась в Московском цирковом училище и, когда ей предложили сольный номер, она была вынуждена прекратить работу над фильмом. На ее место была приглашена Татьяна Федотова, ученица балетного училища. По слухам, на площадке у нее завязался роман с Николаем Годовиковым, игравшим Петруху.

Только три девушки из девяти наложниц гарема были профессиональными актрисами. Фото: Кадр из фильма

Остальные «наложницы» были самых необычных профессий. Одна была научным сотрудником, другая работала в магазине, третья профессионально играла в баскетбол.

В 1997 году отмечался 30-летний юбилей с начала работы над легендарным фильмов. В честь этой даты на Венере нескольким кратерам дали имена жен Абдуллы - Гюльчатай, Джамили, Гюзели, Зарины, Саиды, Хафизы, Зухры, Лейлы и Зульфии.

География съемок

Сон товарища Сухова, где он пьет чай в окружении жены и красавиц из гарема, стал первой отснятой сценой в картине. Известно, что съемки, начавшиеся на производственной базе студии «Ленфильм» в 1968 году, проходили во Всеволожском районе Ленинградской области в местечке Мистолово.

Основные события в фильме разворачивались в городке Педжента, декорации которого были сконструированы в Махачкале. Самым же непростым этапом съемок, по воспоминаниям очевидцев, была работа в Туркменистане, где стояла ужасная жара.

Существует байка о том, что в ряде сцен вместо девушек гарем Абдуллы изображают солдаты из близлежащей военной части.

Спас Брежнев

В сентябре 1969 года съемки подошли к концу. Владимир Сурин, директор «Мосфильма», отсмотрев картину, забраковал картину и не подписал акт о приемке. Такой вердикт мог бы стать приговором для картины, которой предстояло бы долгие годы пылиться на полке. Ситуацию фактически спас Леонид Ильич Брежнев, который считался большим поклонником вестернов. Накануне ноябрьских праздников ему прислали для закрытого просмотра фильм Владимира Мотыля. Лента так понравилась генсеку, что он сразу же позвонил председателю Государственного комитета по кинематографии Алексею Романову и поблагодарил за такой отличный фильм.

После этого Романов лично пересмотрел картину, внес несколько незначительных правок и дал добро на выход фильма. 14 декабря 1969 года состоялась закрытая премьера в Ленинграде в Доме кино, на которой присутствовала съемочная команда и влиятельные лица киноиндустрии тех лет. Широкая же публика смогла увидеть ленту через несколько месяцев - 30 марта 1970 года. В первый год его посмотрели около 50 млн зрителей.

Картина 15. Я рассчитывал на тебя, Саид…

После гибели Гюльчатай и Петрухи короткий, но содержательно очень значимый диалог Сухова и Саида.

Саид: «А теперь уходи, скорее. Одному нельзя оставаться».

Сухов: «Не могу. Абдулла убьёт женщин».

Саид: «Абдулла убьёт тебя. Это его жёны. Прощай».

Сухов: «Я рассчитывал на тебя».

Саид: «Если меня убьют, кто отомстит Джавдету?»

Сухов: «Я рассчитывал на тебя, Саид».

Можно рассматривать эту “беседу”, как разговор двоих персонажей, чьи прежние общие интересы по каким-то причинам разошлись. Но если применить ключи иносказания, то можно выйти на уровень понимания продолжительного исторического диалога большевизма с кораническим исламом, в процессе которого рождалось совершенно новое явление российской действительности, получившее сегодня название русского Богословия. Тогда второй смысловой ряд диалога будет выглядеть так.

Коранический ислам: “А теперь уходи скорее. Одному нельзя оставаться”.

Несмотря на то, что Саид внешне выглядит психологически устойчивым, эта фраза указует на внутренне скрытое замешательство, проистекающее из бессознательного согласия с ошибочной русской пословицей «один в поле не воин», но неоднократно опровергнутой воинской практикой (подвиги экипажей брига “Меркурий”, крейсера “Варяг”, защитников Брестской крепости и многих других памятных и забытых защитников Отечества). Если «один - не воин», то он - не воин и в боевых порядках. Если один - воин, то он воин и один, и в боевых порядках, и в «поле», и в органах власти, и везде, где застигнет его необходимость защиты Отечества и Правды Божией. Именно это качество отличало Сталина - руководителя государства от всех остальных руководителей, сменивших его на этом посту. Что касается коранического ислама, то по существу этими словами он предлагает большевизму оставить поле боя информационной войны, поскольку считает большевизм явлением уникальным, присущим лишь русским, а потому не обладающим необходимыми ресурсами для эффективного противостояния концепции толпо-“элитаризма” на глобальном уровне.

Большевизм: «Не могу. Абдулла убьет женщин»

То есть, большевизм отказывается оставить поле боя не по причине завышенных самооценок, а в соответствии с этическим правилом: “И один в поле воин. Если не я, то кто? Кто защитит народы от гибельного воздействия библейской концепции?”

Коранический ислам: «Абдулла убьёт тебя. Это его жены. Прощай».

Так коранический ислам, связанный обязательством преодоления в исламском обществе последствий исторически сложившегося ислама, невольно оказывается на стороне библейской концепции.

Большевизм: «Я рассчитывал на тебя».

В кратком ответе большевизма - трезвая оценка вероятности исхода одиночного противостояния культуре толпо-“элитаризма” и призыв к кораническому исламу осознанно размежеваться с библейской концепцией управления.

Коранический ислам: «Если меня убьют, кто отомстит Джавдету?»

Не отвечая прямым отказом на приглашение к сотрудничеству, коранический ислам этой репликой высказывает опасение, что в случае его гибели в информационной войне некому будет “отомстить Джавдету”. А это по существу - в неявном виде заявка на монопольное понимание смысла того, что в Коране названо Различением. Молчаливо игнорируя подобные претензии своего потенциального союзника, большевизм возвращает его к исходной позиции диалога (одному нельзя оставаться) и вторично предлагает ему сотрудничество в общем деле борьбы двух несовместимых в едином и целостном мире мировоззрений, считая при этом (по умолчанию) преодоление издержек исторически сложившегося ислама (месть Джавдету) процессом, сопутствующим главному делу - борьбе с библейской концепцией управления.

Большевизм: «Я рассчитывал на тебя, Саид»

С убийством Сталина начался второй этап формирования концепции управления, альтернативной библейской. Внутренняя региональная концептуальная власть на структурном уровне в лице И.В.Сталина в СССР была “убита”. Внутренняя концептуальная власть бесструктурного уровня, сформировавшаяся в процессе неосознанного народного сопротивления агрессии Глобального Предиктора, осталась. По существу это и был сталинизм. Коранический ислам, освобождённый большевизмом от пут догматов исторически сложившегося ислама, получил и свободу выбора двух типов мировоззрений.

Так в 1969 году благодаря “Белому солнцу пустыни” мы все узнали, что Сталин действительно не ушёл в прошлое, а растворился в будущем, хотя и не осознали этого.

Сталин, олицетворяя собой Концепцию Общественной Безопасности, осуществлял полную функцию управления государством структурным (в основном) и бесструктурным способом. При структурном способе управления информация циркулирует по определённым элементам структуры, сложившейся ещё до начала процесса управления. При бесструктурном способе управления таких, заранее сложившихся структур нет. Происходит безадресное циркулярное распространение информации в среде, способной к порождению структур из себя. Структуры складываются и распадаются в среде в процессе бесструктурного управления, а управляемыми и контролируемыми параметрами являются вероятностные и статистические характеристики массовых явлений в управляемой среде. Основой бесструктурного управления являются вероятностные предопределённости, упорядочивающие массовые явления в статистическом смысле.

Растворившийся в коллективном бессознательном народов СССР сталинизм, в условиях новой логики социального поведения стал основой бесструктурного противостояния толпо-“элитарной” концепции управления. Так было положено начало процессу осмысления враждебности народам, до сих пор казавшейся такой привычной и не поддающейся критическому осмыслению, концепции самоуправления - Библии. Это был самый сложный этап преодоления “собственных” стереотипов отношения к явлениям внутреннего и внешнего мира, сформированных в общественном сознании, в котором веками устойчиво доминировал толпо-“элитаризм”. “Тот сделал полдела, кто начал”, - заметил как-то английский философ Александр Поп. Это означает, что следующий этап - этап формирования концепции управления, альтернативной Библии, уже не требовал столь больших затрат энергии со стороны коллективного бессознательного: выделение из общества людей, способных перевести неосознанное знание в определенные лексические формы, соответствующие требованиям новой логики социального поведения, было делом времени. Все эти обстоятельства вероятностно предопределили и формирование концептуального центра и выработку Концепции Общественной Безопасности. Народы СССР весь послесталинский период руководствовались концепцией общественной безопасности на уровне коллективного бессознательного, т.е. продвигались вперед как бы на “автопилоте”, внося при этом в само движение необходимые корректировки, отражающие изменения процесса самоуправления на уровне коллективного сознательного (в том числе и обусловленные агрессией Глобального Предиктора), скорость которых определялась скоростью процесса смены логики социального поведения, а качество - состоянием коллективного бессознательного.

Высовываться в этих условиях с альтернативными существующему официально курсу идеями, которые рождались в обществе, в период “застоя” было глупо и опасно. Поэтому и было принято решение “уходить в подполье” и, “заняв оборону”, продержаться на достигнутых рубежах как можно дольше. В таком положении реальных возможностей прямого влияния (из “подполья”) на сознание у рассредоточенного среди народов Русской цивилизации центра сопротивления не было.

Глобальный Предиктор действовал тоже в основном бесструктурно, внедряя в советское общество нужную для его целей информацию, и структурно - разрушая старые и формируя новые, как ему казалось, эффективные структуры в СССР. Таким образом, после 1953 года в стране создалась ситуация концептуальной неопределенности, которая к 1992 году и проявилась в гербовой символике. Двуглавый орел - символ концептуального двоевластия .

Сталин был убит, но сталинизм остался жить в сознании, а больше в коллективном бессознательном народов реализуя свой интеллектуальный и нравственный потенциал.

«А ежели вовсе не судьба нам свидеться, Екатерина Матвеевна, то знайте, что был я и есть до последнего вздоха преданный единственно вам одной. И поскольку, может статься, в песках этих лягу навечно, с непривычки вроде бы даже грустно, а может быть, от того это, что встречались мне люди в последнее время всё больше душевные, можно сказать деликатные.

Тому остаюсь свидетелем боец за счастье трудового народа всей Земли, Закаспийского интернационального революционного пролетарского полка имени товарища Августа Бебеля красноармеец Сухов Фёдор Иванович!».

В этом письме Сухов - символ сталинизма и через образ бойца в белой гимнастерке , который готовится к последней схватке один на один с бандой Абдуллы, в фильме впервые показан уровень глобальной заботливости исторически реального сталинизма за судьбы всех народов земли. Более того, письмо - красноречивое доказательство веры сталинизма в человека будущего: «… встречались мне люди в последнее время всё больше душевные, можно сказать, деликатные». Без понимания содержания второго смыслового ряда последние слова письма могут вызывать у зрителя ироническую усмешку, поскольку реальность на экране достаточно сурова.

Данное письмо важно еще и потому, что оно является своеобразным водоразделом между фильмом и сценарием: после письма в сюжет фильма вставлен эпизод, которого нет в сценарии, но именно он весьма значим для понимания многих процессов современной нам действительности. Но сначала о том, как события представлены в фильме…

Из книги Дело было в Педженте автора СССР Внутренний Предиктор

Картина 5. Динамит «Петруха, цепляясь ногой за приклад винтовки, торопливо, почти бегом, следовал за Суховым, который шагал от моря к Педженту. За ним, отстав метров на десять, гуськом семенили жены Абдуллы.- Товарищ Сухов, - всхлипывая просил Петруха.- А как Рахимов

Из книги Газета Завтра 262 (49 1998) автора Завтра Газета

Картина 11. Всё она, Гюльчатай… В Педженте ночь. Слышны голоса женщин, расположившихся на отдых: «О, Аллах , где же он, муж этот. Всё она, Гюльчатай… Наш муж забыл нас, ещё нас не узнав. И как его понять: ведь мы не так уж плохи. А может быть Гюльчатай плохо его ласкает? Или ему

Из книги Признаки времени автора Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович

Картина 16. Их нет нигде Оставшись один, Сухов готовится к последнему бою: занимает оборону над входом в крепость в недоступном для бандитов месте, одевает чистую белую гимнастерку и в это время камера показывает, как к нему наверх поднимается Лебедев.«- Ну что, хранитель,

Из книги Газета Завтра 902 (9 2011) автора Завтра Газета

[КАРТИНА] Автору этой и множества других прекрасных работ, замечательному графику, борцу за русское искусство Юрию ВАНЧУГИНУ присвоено звание заслуженного художника России. Редакция “Завтра” от души поздравляет мастера, желает ему доброго здоровья и вдохновения. Так

Из книги Россия. История успеха. Перед потопом автора Горянин Александр Борисович

КАРТИНА I Обширная комната в городе Глупове. Посредине стоит стол, покрытый сукном. На столе беспорядочно валяются кипы бумаг. IТолпа обывателей, около которых суетятся и исполняют свое дело Обиралов и Дантист. Обыватели с радостью развязывают кошельки и подставляют шеи.

Из книги Шаг за черту автора Рушди Ахмед Салман

КАРТИНА II Пустынное местоположение, отданное в надел крестьянам. Болото, по коему произрастают тощие сосны. В глубине сцены секретная хижина. На соснах заливаются публицисты: Сироты ли мы, ах, сиротушки! Забубённые мы, ах, головушки! А и нет у нас отца с матушкой, А и есть у

Из книги Кинематограф [сборник] автора Вулф Вирджиния

КАРТИНА III Внутренность секретной хижины IДавилов и Хлестаков предаются воспоминаниям. Оба растроганы. - Сколько лет я томился в изгнании! - говорит Хлестаков. - Оторванный жестоким вотчимом от чрева любимой матери, я скитался по этим пустынным местам, но и среди

Из книги Накануне империи [Прикладная геополитика и стратегия в примерах] автора Коровин Валерий Михайлович

КАРТИНА IV Прелестное местоположение: в глубине сцены храм Славы. Содержание этой картины составляет процесс Чепухи с Излишнею любознательностью, Лганьем и Враньем. Судьи:Хлестаков и Давилов; асессор: Обиралов; протоколист: Дантист. Чепуха доказывает свои права и

Из книги Гражданская война уже началась автора Литой Александр

Саид Гафуров -- Капкан по имени Ливия Исторический опыт деколонизации ХХ века свидетельствует о том, что преодолеть этап родоплеменной демократии, ввести страну не то, чтобы в этап индустриального или постиндустриального, а хотя бы феодального общества - практически

Из книги Поучительный урок (Вооруженная агрессия против Египта) автора Примаков Евгений Максимович

4. Противоречивая картина Живая экономика расшатывала едва сложившуюся крепостную систему. В 1730 г. крепостным было повторно запрещено приобретать недвижимую собственность – значит, предыдущие запреты не соблюдались. В 1731-м их лишили права брать откупы и подряды. Вместе

Из книги автора

Эдвард Саид[**] Октябрь 1999 года.«Все семьи выдумывают своих родителей и детей, дают каждому историю, характер, судьбу и даже язык. Всегда было что-то неправильное в том, как придумали меня…»- так начинается книга «Не к месту» Эдварда Саида, самые прекрасные воспоминания о

Из книги автора

Картина вторая Посреди ночи по деревне прокатился громкий крик. Затем послышалось какое-то глухое шарканье, и больше ничего – мертвая тишина. Из окна ничего не видать, кроме ветки сиреневого куста на той стороне улицы, ветки, обвисшей неподвижно и жутко. Ночь была душная,

Из книги автора

Картина третья Хорошая погода установилась надолго. Если бы не тот одинокий крик в ночи, могло бы показаться, что наша планета зашла в гавань; что жизни надоело идти полным ветром; что жизнь добралась до какой-то тихой бухты, встала на якорь и почти бездвижно замерла

Из книги автора

Из книги автора

САИД БУРЯТСКИЙ Сегодня видел сон, в котором я сам говорил, что мне осталось жить три недели, не знаю, к чему это, может из-за того, что не терпится уйти отсюда быстрее. Видел во сне женщину, сказал ей, чтобы она уходила от меня, говорю ей, что все равно через три недели я уйду из

Из книги автора

НЕПОКОРЕННЫЙ ПОРТ-САИД В жизни любого народа бывают события, которые никогда не стираются в памяти; они создают ему бессмертную славу и приносят признательность человечества. Именно таким событием в жизни народа Египта была героическая оборона Порт-Саида.5 ноября

В Бухаре цвел урюк, пахло свежей листвой, ароматным дымом от жаровен с горками желтого плова.

Абдулла же почти все свое свободное от поручений хозяина время проводил с Сашенькой.

Они гуляли по саду, окружающему роскошную резиденцию правителя, беседовали, играли в нарды - этой восточной игре обучил Сашеньку Абдулла, и она, сражаясь с ним, проявляла великий азарт.

Абдулла все больше привязывался к русской женщине, боясь этого и одновременно стремясь к ней. Он проклинал себя за возникшее чувство, стыдясь и терзаясь, ибо по-прежнему был очень предан Алимхану, но все равно стремился к Сашеньке, злясь на себя и на Алимхана, однако вел себя очень сдержанно.

Абдулла, ты такой робкий, - смеялась Сашенька, заставляя трепетать его сердце.

Как-то, гуляя по саду, Абдулла рассказал Сашеньке о той молодой женщине, которую он когда-то увидел на станции, на российской земле - всю в белом, с белым зонтом, в белых по локоть перчатках, - рассказал о ее лице, о глазах, глядя при этом на Сашеньку. Это было почти прямое признание, но Сашенька "наивно" спросила:

Абдулла, а ты часом стихов не пишешь? - и улыбнулась.

Абдулла обиделся. Он считал это занятие недостойным настоящего война. Поняв это, Сашенька тотчас попросила у него прощения, ласково прикоснувшись к его плечу.

Значит, тебе нравятся русские барышни? - спросила она погодя, когда он успокоился.

Очень нравятся, - признался Абдулла. - Они красивые и светлые, как... - он поискал сравнение. - Как пустыня... - закончил он.

Сашенька сдержала смех, подумав, что Абдулла опять обидится.

Наверное, еще никто не сравнивал женщин с пустыней, - заметила она как можно деликатнее.

Для нас пустыня - это жизнь.

Значит, женщина и жизнь одинаковые понятия? Да, Абдулла?

Все женщины?

Почему - все?.. Я же говорил об одной... - Он страстно взглянул на Сашеньку, но та перевела разговор на другое:

Абдулла, у тебя есть гарем?..

Есть, небольшой┘ - ответил он.

Скажи, какую из женщин твоего гарема любишь больше всех?

Никакую, - отвернувшись, коротко бросил Абдулла.

Однажды Сашенька вроде бы в шутку предложила Абдулле убежать в горы, которые белели вдали снежными вершинами, ослепительно сверкающими на солнце.

Я соскучилась по снегу, понимаешь? - говорила она и все чаще вспоминала Петербург.

Вспомнила, как в затуманенном свете газовых фонарей стоял под ее окном приехавший за ней Абдулла, как он волновался, ожидая ее, как одергивал полы черкески, как проводил рукой по газырям и как темнели его глаза, когда он видел ее выходящей из подъезда.

Алимхан заметил их взаимную приязнь, но, считая себя человеком светским, относился к этому вполне интеллигентно. Все же, позвав Абдуллу к себе на ужин, как бы невзначай поинтересовался его личными делами: как у него дома, как поживают жены?

Абдулла, поклонившись, поблагодарил хозяина за заботу, а тот, улыбаясь, продолжал:

Мой друг Абдулла, кызыл-паша, короче говоря, старший евнух, сейчас обновляет состав моего гарема. У него на примете много подрастающих красавиц... Я решил тебе, как другу, подарить двух совершенно очаровательных девиц, и притом очень сообразительных и игривых. Скоро они появятся в твоем доме.

Абдулла снова молча поклонился, и от Алимхана не укрылось, как пылали щеки его начальника охраны. Удовлетворенный, правитель понял, что Абдулла полностью уловил суть разговора...

Вскоре до Бухары дошли слухи о перевороте в России. Потом там началась Гражданская война. Русские начали уничтожать русских. Алимхан жаловался Абдулле, что перестал понимать все происходящее в России: зачем, нужно русским истреблять людей, которые являлись цветом нации и составляли гордость, славу и мощь империи; почему не щадят они ни интеллигенцию, ни даже священников, ниспровергая тем самым самого Господа Бога?..

На окраинах империи появились неизвестные до того русские люди. Они призывали дехкан к свободе и к мировой революции. Что это значило, толком не понимал никто - понимали лишь одно: нужно разорять тех, кто богаче тебя, и уничтожать их... В Средней Азии началась война между красноармейцами и "басмачами" - так назывались люди, подобные Абдулле. Эта война обещала быть очень длительной, как все войны России на Кавказе и в Средней Азии.

В Бухаре пока было спокойно, но встревоженный всем происходящим вокруг Алимхан решил спрятать свои ценности, закопав их в потайных местах пустыни. Руководить этой операцией было поручено Абдулле, и тот четко выполнил приказание правителя: закопал клады в разных местах, а всех, кто помогал ему в этом, собственноручно расстрелял.

Пришло время, и начались волнения в самой Бухаре. По приказу Алимхана Абдулла жестоко расправился с зачинщиками, призывающими дехкан выходить на улицы с требованиями все той же свободы: поотрубал им головы на площади.

Сашенька была шокирована этими "азиатскими" действиями Алимхана, даже перестала разговаривать с ним, уединилась, ни с кем не желала видеться.

Злой от всего происходящего, высокомерный Алимхан возмутился поведением своей русской наложницы и, начисто позабыв про свою "светскость", велел наказать ее несколькими ударами плети, что и было исполнено евнухом в ее же покоях.

Абдулла по приезде в резиденцию узнал об экзекуции, очень опечалился и в душе рассердился на Алимхана. Несколько часов он провел у покоев Сашеньки в надежде, что увидит ее, но безрезультатно. И лишь когда Абдулла громким кашлем решился дать знать о своем присутствии, Сашенька отворила дверь и кивком пригласила его зайти.

Ненавижу вас всех! - гневно сказала она, притворив за ним дверь.

А когда он попытался объяснить, что по восточным законам нельзя перечить мужу, даже если он не прав, погнала его прочь

Ты такой же, как он!

Абдулла взял ее за руки, попытался успокоить, но она вырвалась и вытолкала его за дверь.

Через сутки Сашенька сама вышла из своих покоев, была подчеркнуто весела и мила, но что-то в ней изменилось, словно оборвалось - такая она стала Абдулле еще желанней.

В Бухаре зрел большой бунт. Алимхан собрался в одночасье и покинул родину, переправившись через границу в Афганистан.

Абдулле, сопровождавшему его до кордона, он наказал вскоре приехать к нему, предварительно вырыв два из шести кладов.

Вернувшись в Бухару, Абдулла нашел резиденцию правителя разграбленной; кабинет Алимхана сгорел, а с ним и ценные бумаги.

Переодевшись дехканином, Абдулла приступил к поиску Сашеньки по всему городу - слухи о ней были самые разноречивые: одни говорили, что эта женщина прячется где-то здесь, другие - что она отправилась на север с попутным караваном.

Абдулла собрал отряд из верных людей и после безрезультатных поисков в городе, где установилась новая власть, двинулся на север, прихватив с собой своих жен и кое-какие ценности; его не покидала мысль о Сашеньке. Он предположил, что она также двинулась на север, направляясь в родные края, в Россию. Она в последнее время действительно очень скучала по родине, по прохладе, осени, снегу...

Надо сказать, что Алимхан еще задолго до своего отъезда за границу прислал в гарем Абдуллы двух подаренных ему жен. Звали их Гюльчатай и Зарина. Обе были совсем юные, прехорошенькие, быстроглазые, но когда Абдулла решил приласкать Гюльчатай, она от страха забилась в угол, закрываясь чадрой и стараясь не дышать. А когда он обнял ее, решив, что в его объятиях девушка растает, гибкое тело Гюльчатай стало деревянным. Абдулла, который давно уже привык к изысканным ласкам своих наложниц, вздохнув, отпустил новенькую жену и поручил Джамиле заняться ее образованием.

Алимхан в Афганистане ждал Абдуллу, который должен был доставить ему золото, и очень тревожился по поводу его долгого отсутствия - ведь только один Абдулла знал, где спрятаны сокровища. Наконец бывший правитель снарядил тайного гонца, и тот, отыскав Абдуллу, передал ему приказ Алимхана: немедленно прибыть в Афганистан с драгоценностями.

Абдулла, выслушав присланного Алимханом человека, вздохнул.

Ты сделал большую ошибку, что нашел меня, - сказал он и застрелил гонца.

Нет, он, конечно, не хотел ограбить Алимхана, не хотел воспользоваться даже малой толикой его сокровищ. Просто он потерял голову и не хотел, не мог заниматься ничем другим, пока не отыщет Сашеньку. Поиски же эти теперь осложнились и тем, что ему на хвост сел красноармейский отряд Рахимова - приходилось скрываться, заметать следы, менять маршрут, а попробуй тут свободно маневрировать, когда у тебя на шее висит твой собственный гарем, все девять жен, которых он еще не успел спрятать в надежном месте.

Все же Абдулла отыскал Сашеньку, догнал ее в придорожном духане, расположенном невдалеке от Черной крепости. Она со слезами кинулась к нему - в простеньком платьице, похудевшая, но все такая же желанная и еще более красивая.

Ну, госпожа, ну же... - успокаивал ее Абдулла, унимая стук сердца. - Все уже позади... Я нашел тебя!..

В эту же ночь она отдалась ему, шепча горячие слова и покрывая его лицо и грудь поцелуями... Но прежде, когда они только опустились на ложе, она, обняв его и ласковой страстью глядя в его глаза, сказала нежно и доверчиво:

Аллах акбар.

Да, да, - ответил Абдулла и, улыбнувшись, поцеловал ее.

Но Сашенька продолжила:

Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет - пророк его.

Абдулла изумленно вскинулся, сполз с кровати на пол и встал на колени.

Дело в том, что произнесенная Сашенькой формула тут же сделала ее мусульманкой. На земле есть множество религий, и для посвящения себя одной из них существуют более сложные или менее сложные обряды, но только одна из религий - мусульманская, чтобы стать приверженцем ее, требует громко и внятно произнести всего одну фразу: "Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет есть пророк его". Конечно же, чтобы произнести эту формулу, человек должен сознательно, может быть, всей своей жизнью подготовиться к ней, но тем не менее произнесший эту сакраментальную фразу становится мусульманином навсегда. Поэтому так поразило Абдуллу сказанное Сашенькой священное для мусульманина заклинание.

Ты понимаешь, что ты сказала? - спросил он.

Да, милый, - простодушно улыбнулась Сашенька. - Я хочу, чтобы между нами не осталось никаких препятствий... Разве любовь не превыше всего?

Абдулла, прижав к губам край ее одежды, подумал, что, наверное, это все-таки кощунственно - поставить любовь выше Бога, и спросил:

Но ты понимаешь, что теперь даже смерть не освободит тебя от того, что ты сказала?

Конечно, милый, - ответила Сашенька и, снова улыбнувшись, протянула к нему руки. - Иди ко мне.

Абдулла ничего больше не мог противопоставить этой очаровательной наивности и понял, что единственным богом Сашеньки на этом свете была любовь.

Впервые в жизни он ощутил полное счастье от обладания женщиной. Когда же их страсть немного поутихла, он, как преданный воин, вдруг ощутил в глубине души жгучее чувство стыда за предательство по отношению к своему хозяину. Кляня себя, он за это еще более возненавидел его и, сурово посмотрев на Сашеньку, предложил:

Хочешь, я поеду и убью Алимхана?

Что ты!.. Нет, нет!.. Зачем еще осложнять жизнь? - запротестовала она. - Мы должны думать только друг о друге... Хочешь, я буду в твоем гареме, но на правах любимой жены?..

"О русские женщины!" - думал удивленный и покоренный навсегда Абдулла. Но одно в эту ночь он понял твердо: эта женщина, в сущности порочная, отныне действительно будет для него госпожой до конца его дней.