В недавней статье мы рассказали о том, . В основном это разные типы классики, либо пришедшей к нам еще с античных времен, либо ее английский вариант. Так или иначе, назвать эти стили "родными" затруднительно. А ведь в истории России было создано и преобразовано из зарубежных множество архитектурных направлений, которые до сих пор влияют на строительство, а иногда и полностью воспроизводятся в загородных домах.

И начнем бы обзор с основных факторов, которые повлияли на особенности застройки в России, чтобы впоследствии не упоминать их по отдельности.

Особенности национальной застройки. Исторические.

Камень и дерево

В виду доступности дерева, камень и кирпич были малопопулярными материалами в России. Из "частников", только бояре, купцы и зажиточные крестьяне могли позволить себе дом из камня. Остальные постройки подобного типа регулировались на государственном уровне: замки, общественные заведения, церкви. Соответственно, архитектурное разнообразие индивидуального домостроения развивалось большей частью в рамках деревянных построек. Это оставило свой след как на ранней архитектуре Руси, так и на более поздней - и даже современной - манере строить дома.

Деревянная резьба

Связь этой особенности с предыдущей самоочевидна: при зодчие декорировали дома, но так как камень был совсем не "в ходу", активно развивалась художественная резьба по дереву.

Храмовые постройки

По сути своей, русский народ всегда был склонен скорее к функциональности, чем к декору - хотя любители "показать лицо" найдутся всегда. Потому основная часть архитектурных изысков развивалось в рамках храмовых построек - отрасль, в которой зодчие не жалели ни сил, ни вдохновения. Потому все "модные нововведения" доходили до индивидуального домостроения далеко не сразу и не в полном объеме - а то где ж это видано, чтобы купеческий дом напоминал часовню?

Особенности крыш

Эту черту нельзя назвать строго национальной и она встречается во многих странах. Но припомните, как выглядят крыши древних построек в южных странах? Плоскими. Причина в типе осадков: там, где выпадает снег, отделаться плоской крышей в лучшем случае сложно, а в худшем невозможно. Потому вытянутые силуэты даже самых ранних построек обусловлены именно этой совершенно бытовой особенностью.

История русских стилей

Когда речь идет об истории формирования у нас архитектурных традиций, принято вести речь о замках и храмах - индивидуальные постройки всегда оставались в тени. Это продлилось вплоть до XVII-XVIII веков, когда началось активное строительство усадьб дворян и зажиточных представителей иных сословий.

Но и до этого периода есть множество интересных находок индивидуальных домов, которые до сих пор находят отражение в нашей архитектуре.

Изба или сруб

Одной из самых первых построек, появившихся на Руси, была изба: небольшой дом из рубленых деревьев, с покатой крышей и минимумом декоративных украшений, а то и вовсе с их отсутствием. "Отрывались" строители разве что на оконных рамах - ну, когда те уже появились и не в виде бычьего пузыря, натянутого на проем.

Скучно, скажете вы? Как бы не так! Эта древняя и славная традиция нашла реализацию и в современности. Невзрачные одноэтажные постройки превратились в настоящих красавцев под влиянием новых архитектурных веяний. Конечно, многие отдают предпочтение кирпичным домам, но и из дерева сейчас создают настоящие произведения искусства - массивные, впечатляющие срубы.

Или вот такие - небольшие и уютные домики, которые будто бы сами по себе растут из земли, но на деле: внутри удобный и современный интерьер:

Шатровый стиль

Назван этот стиль в честь манеры завершать здание церкви не куполом, а многогранным шатром. Зародился этот стиль в рамках храмовых построек, но настолько подходил нашему климату, что сначала крепко обосновался в барских домах, а потом во времена Ивана Грозного, перешел и на каменные постройки. Именно ему мы обязаны высоким, "псевдоготическим" очертаниям сохранившихся до наших дней памятников архитектуры.

И если вы считаете, что эта традиция канула в веках и не находит реализации в современности - спешим разуверить. Например, наши архитекторы создали дизайн-проект уютного и современного жилища по мотивам шатрового типа:

Хоромы и палаты

Это крупные, часто общественные постройки, где проживали как господа, так и обслуживающие их холопы. Отличие одного от другого в том, что хоромы строились из дерева, а палаты были уже каменными. Стили их бывали самыми разными: шатровым, упрощенной классики, прослеживались веяния и европейских стилей - часто архитекторы приглашались из-за рубежа.

Так как стилистически хоромы следовали за "трендами" той моды, нельзя сказать, что конкретно они повлияли на современное домостроение. Но благодаря ним популяризировалось

Усадьба

Усадьба пришла на смену хоромам в XVII. Под этим термином часто понимается не только жилое здание, но и весь комплекс построек на участке: дома для слуг, беседки, конюшни, всевозможные дополнительные строения и усадебный сад. Впрочем к тому истерическому периоду архитектура - в том числе и индивидуальных домов - почти потеряла яркие национальные черты: в большинстве своем русские усадьбы придерживаются классической стилистики или стилистики барокко, в зависимости от того на какой период приходилась постройка.

Впрочем, говорить о полной потере русской стилистики нельзя. Иногда дело было в простой нехватке финансов, иногда в сохранившимся утилитарном отношении к жилью, но русское барокко купеческих домов не такое помпезное и тяжелое, как итальянское. Также нельзя не упомянуть и о эклектическом сочетании классики, ампира и барокко, которое сформировалось в нашей стране.

Во что это вылилось сейчас? Многие, кто желает продемонстрировать свой достаток, но не хочет впадать в безмерную пестроту барокко, черпают вдохновение в более скромной усадебной эстетике - которая не только близка нам по менталитету, но и "обтесана" годами использования.

Вологодское деревянное зодчество

Удивлены, обнаружив эту категорию, как отдельную? Зря - ведь в Вологде сформировалась своя, острохарактерная манера постройки домов. Классическая вологодская усадьба возводилась из дерева, имела два этажа (второй иногда нависал над первым) и обязательная лоджия, нависающая над крыльцом.

Конечно со временем этот стиль разбавила классика: появились четырехскатные крыши, стали активно использовать колонны.

Влияет ли вологодский стиль на внешний вид сегодняшних ? Несомненно. Он отличался большой компактностью, что до сих пор ценится нашими соотечественниками: когда с практической точки зрения, а когда и с эстетической.

Например, проект особняка, которые наследует основные идеи вологодской стилистики:

Сельский стиль

Нельзя упомянуть и об этом стиле, появившимся относительно недавно - в советские времена. По статистике, редко кто сам строит такие дома, но они занимают парадоксально большой объем от всех построек загородного типа. Некоторые были возведены еще в советские времена, какие-то продолжают строиться в отдаленных деревнях. Чтобы понять о чем речь, просто вспомните классическую русскую деревушку.

В остальном, его характерные черты: использование дерева, резные оконные рамы; четырехскатная крыша со слуховыми окнами (более простой вариант - мансардная или двускатная крыша без каких либо ухищрений); один или полтора этажа в зависимости от типа крыши. И если взглянуть на форму, становится ясно, что вдохновением служили классические русски избы, но это бюджетная и очень скромная калька с усадебного стиля, со свойственной тому симметрией, элементами декора и особенностями оформления крыш.

Заключение

Как можно увидеть, помимо достаточно ярких и самобытных стилей, которые зародились в России, существует достаточно вариаций зарубежной классики или барокко, которые выглядят для нас ближе и роднее, чем их исходный вариант.

Сейчас они несправедливо отставлены в сторону, хотя многие элементы в современной интерпретации выглядели бы очень неплохо. Конечно, воспроизводить их один в один не имеет смысла - если вы выросли и живете в России, все эти здания вам наверняка уже приелись, но разумная эклектика вдыхает новую жизнь в привычные формы.

И если вам что-то приглянулось, или вы желаете себе уникальный, эстетичный и максимально русский дом - наши дизайнеры и архитекторы с радостью вам помогут. Команда профессионалов не только умеет, но и любит свое дело, потому выполнит ваши пожелания максимально бережно и изящно, оформив их в стильный архитектурный дизайн.

В.В. Кавельмахер

Русская реставрационная школа принципиально отличается от западноевропейской. Суровые климатические условия, отсутствие прочного строительного материала (мягкий белый камень, дурного обжига кирпич, дерево вместо связного железа и дерево же в качестве едва ли не единственного кровельного материала, что приводило к непрерывным размораживаниям и пожарам), фасадная штукатурка (для поздних памятников и для памятников, например, Пскова), низкая технология, общий культурный провинциализм и бедность населения сделали русскую архитектуру крайне недолговечной, обрекли на постепенное исчезновение. В результате ни один средневековый памятник не дошел до нас в своем первоначальном виде, а те, что дошли, подвергались на протяжении веков многократным перелицовкам (а значит, и стилизациям - по моде своего времени). Подавляющее же большинство их просто исчезло с лица земли. В России не сохранилось ни одного деревянного памятника ранее XVII в., ни одной послемонгольской архиерейской церкви (кроме Успенского собора в Москве), ни одной приватной, поставленной самими гражданами или отдельными лицами церкви ранее XVI в. Те же памятники, что чудом сохранились (например, царские постройки), были перелицованы в новое время до неузнаваемости. За немногим исключением, о русской архитектуре приходится судить только по монастырским постройкам, состояние которых благодаря большей организованности церковных институтов оказалось чуть выше.

Переделки наших средневековых памятников в XVIII-XIX вв., как правило, малоценны и не выдерживают никакого сравнения с художественным качеством подлинника. Вместе с тем, следы древней подлинной архитектонической декорации под этими облицовками просматриваются. При отсутствии исторической иконографии, архивных сведений (все древние архивы русского народа погибли в пожарах), - эти следы первоначальной конструкции и декора - единственный источник наших знаний о памятниках.

С первыми опытами реставрационного дела в России (сер. XIX в.) перед русскими архитекторами встал вопрос: какую из фасадных декораций восстанавливать - древнюю, начальную или поновленную, позднюю? И второй, связанный с той же проблемой (независимо от принятого решения), - каким образом, какими средствами, приемами, в какие сроки и как фиксировать следы древней или промежуточной декорации и пр.? Т.е., самой логикой русского реставрационного процесса архитектор в России был поставлен перед необходимостью не просто производить ремонт, заменять обветшалые конструкции и пр., но и был подвинут к особому виду исследовательской работы с фиксацией и отчетами. Эта ситуация, почти незнакомая западному архитектору (на Западе реставратор - технолог, не более того, он отвечает за качество ремонта, за материал им применяемый, т.е. он - поновитель и ничего более), - превратила российского реставратора (независимо от его намерений) в ученого-исследователя и искусствоведа, невероятно осложнив его работу и само существование. Не получившие в ВУЗах специальной подготовки реставраторы выполняют эту работу, как Бог на душу положит, часто спустя рукава. Из-за передачи с самого начала реставрационного дела производственным организациям и отсутствия в стране действенного государственного контроля за их работой, а также из-за неподготовленности кадров самих реставраторов, организовать на должном уровне дело изучения и фиксации памятников так и не удалось. В большинстве случаев эта работа выполнялась на голом энтузиазме. Зарплата архитектора была неизменно ниже зарплаты рабочего-реставратора (как правило, необученного), однако полученные архитектором-исследователем материалы автоматически поступали под видом личного фонда исследователя в государственные архивохранилища в качестве национальной и художественной ценности. Один из советских парадоксов!

Ничего подобного западный мир, конечно, не знает. Разумеется, вопросы реконструкции памятников архитектуры решаются и там, но там они находятся целиком в компетенции археологов и историков архитектуры, получающих университетскую зарплату и имеющих в своем распоряжении громадные дополнительные средства и передовую технику. Западный историк архитектуры обычно не имеет никакого соприкосновения с реставрационной практикой. Русская реставрационная школа соединяет эти функции в одном лице. Русский архитектор-реставратор работает один за целый институт, а историк архитектуры кабинетного, университетского типа реставрационными методами, как правило, не владеет, работать с памятниками не умеет.

Еще одна проблема русской реставрационной школы - исторически низкая технология, что вполне допустимо сравнить с т.н. «ручной работой» в прикладном художественном производстве. Русский реставратор вынужден имитировать работу древних, старается подделываться под их манеру, стиль, новые материалы ему противопоказаны. Трагедией советской реставрации стало принудительное внедрение т.н. «кремлевского кирпича» и повсеместное применение в реставрации цемента и механических отбойников, т.е. уход от древней технологии. (Русская классическая методика все это категорически запрещала). Восстановление «дедовских» методов, приемов кладки, рубки, тески теслом, т.е. полное повторение древней технологии - залог реставрационного успеха. От реставратора требуется высокая организованность, но низкая технология. Это тоже один из парадоксов русской реставрационной школы. Русская архитектура - народна. Современная рабочая сила в работе с нашими древними памятниками принципиально неприменима, в то время как восстановление готического собора на Западе вполне может выполняться руками рабочих-метростроевцев, без отрицательных последствий для памятника.

Т.о., особенностью русской реставрационной школы остается повышенная трудоемкость, необходимость сбора дополнительной промежуточной информации, от исполнителя требуется высокая культура, чего, как правило, нет. Выявленные в процессе реставрации следы почти обязательно утрачиваются и с этого момента существуют только в отчете архитектора. Русский исследователь владеет тайной памятника в единственном числе. У него, по сути дела, типично археологическая работа, обычная для ученого-археолога, где государственное обеспечение, государственная отчетность и система аттестации с императорских времен продолжают находиться на высочайшем уровне (Полевой комитет Института археологии, защищенность законом, подотчетность, снабжение материалами). В этих условиях русская архитектура несет невосполнимые утраты. Архитектурная реставрация за советский период была низведена до варварского уровня, стала жалким придатком общестроительного дела.

Овладевшим реставрационным мастерством в России может считаться тот исследователь-практик, который умеет прочесть т.н. «строительную историю памятника», разобраться в его наслоениях, зафиксировать их и выработать единственный, т.н. «оптимальный», вариант проекта реставрации, суть которого состоит в по возможности полном сохранении этих исторических наслоений (т.е. реставратор должен уметь если не противоречить самому себе, то находиться с самим собой в гармоническом единстве). Поскольку взгляды на реставрацию, реставрационные требования и на то, что считалось ценным, исторически многократно менялись, выработать критерии для оценки успехов отдельных мастеров реставрационного дела очень трудно. При этом необходимо учитывать также уровень обмерной, исследовательской документации, оставленной исследователем. Разным архитекторам это удавалось в разной степени. Огромный вред реставрационному делу в нашей стране принесло т.н. «увлечение сносами» поздних и малоценных пристроек, понятное желание увидеть древнее здание полностью освобожденным, восстановленным в первозданном виде. При отсутствии пользователя, заинтересованного в эксплуатации церковного здания, эта мода на какое-то время приняла катастрофический характер. Отдельные реставраторы, наоборот, увлекались перелицовками, страдали безудержным вульгарным поновительством, вели себя, как в Европе, забывая об особой природе русской архитектуры, о ее неприкосновенности. Подобные ошибки и заблуждения не дают права считать этих исследователей и реставраторов истинно достигшими высшей квалификации, снижают их «оценочный балл».

Послевоенный период ознаменовался необычным развитием в стране реставрационного дела (причиной стали военные разрушения и тотальный снос церквей в городах и селах). В этих уникальных условиях среди архитекторов-реставраторов выдвинулось много талантливых людей. Отмечаем только тех, кто преодолел вышеописанные соблазны и неустанно следовал реставрационным методам, сформулированным отцом русской научной реставрации Д.П.Суховым.

Учеными-реставраторами предреволюционной эпохи, выработавшими принципы научной реставрации в России, были академик П.П.Покрышкинн, профессор К.К.Романов и выдающийся русский реставратор Д.П.Сухов. Энтузиастом реставрационного дела, производившим на общественность огромное впечатление, был легендарный П.Д.Барановский, однако принципы, исповедуемые им, были далеки от совершенства. Судьба этих исследователей и реставраторов была трагичной: Китайгородская крепость, реставрации которой Сухов отдал лучшие годы жизни, была безжалостно снесена. Снесен был Казанский собор на Красной площади, который начал обследовать и реставрировать Барановский, взорван был открытый им для науки Болдин-Дорогобужский монастырь и пр.

Самым выдающимся и результативным реставратором советского периода были новгородский реставратор Г.М.Штендер - крупнейший ученый, историк архитектуры, создатель и разработчик применимых к новгородским условиям реставрационных методов. Им и его соратниками восстановлены все новгородские памятники. Штендер - глава новгородской школы реставрации. Его работы, как реставрационные, так и теоретические (он много и плодотворно писал) составили эпоху в истории русской архитектуры. Им впервые открыт для культуры и истории ряд архитектурных шедевров.

В Пскове чуть менее успешно работал Ю.П.Спегальский, также оставивший после себя реставрационную школу. Однако уровень его публикаций несравним с публикациями Штендера.

Москва дала России двух замечательных исследователей и реставраторов, однако один из них, по воле случая, никогда непосредственно в Москве не работал. Это исследователь памятников Кирилло-Белозерского монастыря и других вологодских шедевров профессор С.С.Подъяпольский. Подъяпольский известен как выдающийся теоретик и историк архитектуры, усовершенствовавший реставрационные методы, как педагог и идеолог архитектурного образования, как один из немногих не поддавшихся соблазнам освобождения памятников от поздних наслоений, работавший всегда исключительно осторожно и не сделавший сколько-нибудь серьезных ошибок в своей работе. Подъяпольский оказал огромное нравственное влияние на новое поколение реставраторов, воспитывал в коллегах и студентах истинные принципы и верность научному подходу.

Но, пожалуй, самым выдающимся московским реставратором был затравленный прорабством Н.Н.Свешников. По уровню исследования, тщательности фиксации и реставрационного мастерства работы Свешников составил эпоху не только в русской, но и в мировой реставрации. Наделенный гениальной интуицией, почти нечеловеческим вниманием к частностям, он был среди нас неутомимым и бескорыстным тружеником. Оставленная им исследовательская документация - высочайшего качества. Шедевры этого мастера: церковь Рождества Богородицы в Путинках в Москве, церковь Успения в Клину, церковь Вознесения в Коломенском (нижний ярус) и Георгиевская колокольня там же, работы по восстановлению трапезной во Владычном монастыре в Серпухове и в Высоцком монастыре (там же). К сожалению, низкий уровень производства часто сводил на нет усилия этого мастера. Из исследовательских работ Свешникова событием стало исследование церкви Воскресения Христова в Городне.

К сожалению, популярный московский реставратор Л.А.Давид, с успехом и даже триумфом восстановивший ряд древнейших московских храмов, запятнал свою репутацию сносом колокольни церкви Зачатия Анны в Китай-городе и несчастной ошибкой, совершенной при восстановлении древнейшего московского памятника - Спасского собора Андроникова монастыря первой четверти XV в. (он ошибся при реконструкции соборного барабана).

То же можно сказать о Н.Н.Соболеве - генеральном инспекторе Москвы и признанном реставраторе (после Д.П.Сухова) собора Василия Блаженного, снесшим колокольню церкви Преображения в Вяземах.

В заключение укажем на безусловно выдающиеся работы русских реставраторов послевоенного периода, чье мастерство и добросовестность не вызывают сомнений:

1. Митрополичий дом в Ростове Великом (т.н. Ростовский Кремль), арх. В.С.Баниге.

2. Новодевичий монастырь в Москве (арх. Г.А.Макаров).

3. Работы арх. И.В.Ильенко - московские памятники Нарышкинского барокко (церкви Покрова в Филях, Троицы в Троице-Лыкове, Софрине), собор Рождественского монастыря на Рождественке в Москве.

4. Собор Пафнутьево-Боровского монастыря (арх. В.Н.Меркелова).

5. Церкви в Комягине и Хорошеве (арх. Б.Л.Альтшуллер).

6. Заслуживают упоминания труды профессора И.Б.Пуришева в Переславле-Залесском, работы арх. Н.В.Сибирякова в г.Александрове (Успенский монастырь) и пр.

Отрицательные примеры советской реставрации: памятники архитектуры Московского Кремля (арх. В.И.Федоров и А.А.Воробьев, уже упоминавшийся) и памятники архитектуры Троице-Сергиева монастыря (арх. И.В.Трофимов и В.И.Балдин). И там, и там изобилуют неоправданные перелицовки и многочисленные реставрационные ошибки (особенно в Троице). Отсутствие печатного рецензирования реставрационных работ превратило эти факты в предмет государственной тайны.

Трудно дать однозначно высокую оценку и выдающемуся реставратору Москвы - Б.П.Дедушенко, блестяще восстановившему памятники XVII в. Высоко-Петровского монастыря, но отреставрировавшего замечательную соборную церковь Петра Митрополита 1517 г. (им самим впервые атрибутированную!), тайно от общественности, с претензиями и ошибками.

В страшное опустошение по масштабам превратилась реставрация древних памятников Суздаля, где действовал принцип непременного освобождения памятников от «новейших наслоений» (арх. И.А.Столетов).

За полтораста лет своего существования российская реставрационная наука и практика прошла огромный путь, менялись ее критерии, менялась теоретическая база. Массовая гибель памятников архитектуры и низкий уровень производства при советской власти чудовищно понизили реставрационные критерии и оценки. Сегодня место полноценной бережной реставрации занимает т.н. «новодел», не имеющий никакой художественной и исторической ценности (кроме, возможно, градостроительной). В точности та же ситуация имела место на заре реставрации. Тогда творцами первых новоделов при доме Романовых был придворный архитектор Ф.Ф.Рихтер, во Владимире - Н.А.Артлебен и др. Однако, они были при этом и первыми учеными и первыми реставраторами, а отнюдь не предателями реставрационных принципов. В наше время на место восстановления подлинных памятников старины пришла «игра в памятники». (Сегодня это любимая игра политиков и толстосумов). Архитектор сегодня служит не истине и науке, а обслуживает новую идеологию (О.И.Журин - Казанский собор на Красной площади, Воскресенские ворота). Ничего хорошего памятникам русской архитектуры в этих условиях ждать не приходится.

Культурные особенности китайской архитектуры July 2nd, 2011

Наблюдения сделаны в ходе небольшого путешествия по Китаю.
За пару последних десятилетий небольшая китайская деревенька Хэйхэ с населением не более полумиллиона превратилась в крупный по меркам северного Китая город.
Сделанный на экспорте "адидасовских" штанов огромный капитал, позволил китайцам возводить вполне даже незаурядные строения по нестандартным проектам. Во всяком случае, они заметно отличаются от наших привычных паралеллепипедов.
Отправившись в путешествие по городу, можно обнаружить, что некоторые дома (их процент невелик) строятся в традиционном китайском стиле - как совокупность небольших построек с выложенными черепицей пагодами.

Есть вариант "для ленивых" - требующие высокого мастерства и больших трудозатрат пагоды не делаются, но общая композиция строения явно указывает на попытку придерживаться традиций.

Китайцы чтят свою культуру. Именно поэтому, кстати, до сих пор не отказались от иероглифической письменности, неудобной не только для всего остального мира, но и для них самих. И в этом почитании корней они нередко вклинивают свои традиционные архитектурные элементы в здания явно для этого не предназначенные.

Башенка на крыше выполнена в форме типовой китайской беседки. И своим внешним видом она, конечно, никак не сочетается с тем, на чём установлена.
Вообще, башни - чрезвычайно популярная в архитектуре сегодняшнего Хэйхэ тема. Причём, используют их совершенно хаотично, никак не учитывая общую стилистику здания. Однако их настолько часто ставят на дома, что иногда стилистика башенки и строения случайно совпадает, и получается вполне даже неплохо.

Немало подобных зданий было построено у нас в советскую эпоху. Но это вовсе не значит, что китайский архитектор пытался скопировать стиль. Просто оно так совпало.
Действительно, иногда башня вполне удачно вписывается в конструкцию здания.

А случается, что она, как бы, не совсем уместна. Более того, не свойственна вообще никакому архитектурному стилю.

Надо заметить, в самой башне угадывается что-то китайское. В частности, намекающие на традиционную пагоду разлёты у её основания. Но чувствуется, что дело не только в этом. Тщательно проанализировав составляющие элементы, можно сделать для себя небольшое открытие: форма крыши - одна и форм традиционной шапки мелкого китайского чиновника. Часть строения, увенчанная башенкой, сама по себе выглядит неплохо. Однако смотрится несколько несуразно в трёхэлементной композиции.
Эклектика, как уже можно догадаться - типовая отличительная черта современной китайской архитектуры. Иногда достигающая уровня явного синкретизма. Примером чего, среди многих прочих, может служить башенка эпохи возрождения, водружённая на обычную бетонную коробку.

Или вот такой дворец двухсотлетней давности, с башней, которая на нём вообще не очень-то стилистически уместна (в действительности, зданию не более десяти лет).

Однако бывают и конструкции, в которых угадывается единство стиля.

Это так называемый нео-грек, призванный оправдать не совсем удачные попытки закосить под античность. Стоит заметить, треугольная штучка на крыше - это не крыша, а именно всего лишь штучка. То есть, что-то вроде архитектурного кокошника в псевдогреческом стиле.
Вообще, тема античности - распространённое явление. С той только разницей, что у нас в подобном стиле выполнены в основном здания, которым сто, двести и более лет, а в Китае - самое новьё, поскольку там только недавно дорвались до свободы архитекрутного самовыражения. И эта свобода иногда даёт нижеследующие результаты.

Макушка, как водится - просто бордюрчик, грозящий в ветренную погоду обрушиться на прохожих.
При всей мешанине стилей, присутствующей в большинстве современных строений, временами встречаются здания, создающие внешнее впечатление стилистического единства.

А бывают такие, которые такое впечатление не совсем создают.

В принципе, для современной архитектуры это нормально. Однако одно дело - когда так задумано, когда архитектор заложил в такую расстановку какую-то идею, и совсем другое - когда понимаешь, что архитектор - значительно в большей мере проектировщик, совокупляющий (во всех смыслах) элементы дизайна, чем хоть сколько-нибудь зодчий, вынашивающий единую стилистическую композицию.
Несмотря на вышеизложенное, всё же, можно путём сравнений выделить момент, общий для современной архитектурной стилистики в Хэйхэ. Подобных домов со скруглённым углом, как представленный выше, в Хэйхэ немало. И ни на одном из них нет башен. То есть, у них, как бы, принято считать, что на таких домах башня неуместна. Хотя, возможно, объяснение много проще: в Хэйхэ есть архитектор, которому нравятся скруглённые углы, но напрочь не нравятся башни, являющиеся простым украшательством.
Кстати, бессмысленное украшательство (много более бессмысленное, чем башни) китайцам свойственно практически во всех сферах их деятельности. Особенно в случаях, когда в оформление можно вклинить традиционные элементы своей культуры.

"Кокошник" на крыше дома - это воплощённый в архитектуре элемент головного убора древнего китайского воина. Ну и, конечно, на дальнем углу здания мы можем видеть уже привычную башенку. Единственное, чем, как мне думается, можно оправдать военную тематику в обычном жилом доме - непосредственная приграничность. Дом стоит на набережной реки Хэйлунцзян. Точнее, это китайцы так думают, в действительности, река называется Амур. Через реку располагается русский город Благовещенск.
И, напоследок, просто красиво спроектированный дом.

Думаю, арочки на крыше не следует считать заимствованием из какой-то стилистики (такие формы были популярны и в античности, и в романском стиле, и в готике). Для китайской традиции это, конечно, совершенно не свойственный элемент, однако современный мир имеет вектор к смешению культур, оттого теперь где угодно используется что угодно.
Несмотря на аляповатые несуразности, а подчас и откровенные нелепости, присутствующие в архитектуре сегодняшнего Хэйхэ (и не только его, разумеется), всё же, выглядит это хорошо. Действительно, красивый город, почти весь застроенный очень разнообразными современными домами.

Псевдорусский стиль представляет собой архитектурное течение в России в 19-20 веках. Преобладающими элементами здесь становятся традиции зодчества и народного творчества. Он включает в себя несколько подгрупп, в том числе русско-византийское и неорусское направления.

В псевдорусском стиле есть много элементов, заимствованных из европейской архитектуры и культуры. Можно сказать, что национальными здесь являются только творческие мотивы. Именно поэтому стиль имеет такое название.

Возникновение

В середине 19 века, когда начинается мода на национальные мотивы и течения, многие художники и архитекторы России принимают решение создать определенный «сплав» из старых народных форм, но при этом не жертвовать современными (для того периода) достижениями. Так появляется псевдорусский стиль. Он предназначается для того, чтобы возродить использовать его не только в мелких игрушках, ремесленной деятельности или, например, мебели, но и в более масштабных проектах.

На самом деле псевдорусского стиля как такового не существует. Это название условное. Оно объединяет в себе несколько течений, иногда с противоречивыми мотивами. Поэтому сегодня происходит некая путаница, когда архитекторы объединяют два совершенно разных по своим формам, линиям и декору здания в один псевдорусский стиль.

Самое главное отличие заключается в стилизации. Псевдорусский стиль настолько гибок, что его можно сочетать с другими архитектурными направлениями, включая модерн и романтизм.

Развитие

Псевдорусский стиль включает в себя несколько течений. Они появлялись по мере его развития:

1. Русско-византийский. Возникший в 1830-х годах, данный стиль широко практиковался при строительстве религиозных христианских зданий (храм Христа Спасителя, Вознесенский собор, Большой
2. Романтизм и славянофильство. На самом деле стиль, который появился чуть позже предыдущего, не имеет названия. Но на него повлияли перечисленные архитектурные течения. Ярким примером является Погодинская изба.
3. Ропетовщина. Направление появляется в 1870-х годах, оно перенасыщено народной культурой и крестьянским зодчеством (Терем, Типография Мамонтова). Именно это течение получило широкое распространение из-за пропаганды известного критика Стасова.
4. Официальный. Пузатые колонны, фрески с национальным орнаментом, низкие потолки в виде сводов - все это характерные черты направления. Здесь также отдается предпочтение традициям и народному творчеству. Примеры - Верхние торговые ряды, здание Исторического музея.
5. Неорусский. Он появляется в начале 20 века. Архитекторы склоняются к монументальной простоте, поэтому они объединяют элементы древних памятников и традиции северного зодчества. Многие замечают сходство с модерном (церковь Спаса Нерукотворного).

В последнее время историки отделяют неорусский стиль от псевдорусского, рассматривая его в качестве самостоятельного архитектурного течения. Но остались и те, кто их объединяет. Здания псевдорусского стиля широко распространены по всей стране, включая самые отдаленные ее регионы.

Особенности появления

Как и в любой другой стране, в России был период заимствования. Различные мотивы и течения перенимались у Европы, восточных государств и Запада. И настало время нехватки национальных элементов. Поэтому псевдорусский стиль в России, равно как его появление, можно считать закономерным.

Особенности данного архитектурного направления заключаются во многом. Преобладающие цвета - бежевый, белый и красный.

Можно отметить и способности стиля к слиянию. Не было четких разграничений. Он легко сочетался со многими другими стилями, например готикой, псевдоготикой или модерном.

Характерные черты

Псевдорусский стиль в архитектуре имеет свои отличия, по которым его определяют. Характерные черты можно просмотреть в таблице.

Очень часто при строительстве использовался декор крыши в виде крутящегося петушка или флага.

Многие здания в России, дошедшие до современности, подходят к описанию и характерным чертам псевдорусского стиля.

Заключение

В начале 20 века псевдорусский стиль и тяга к соответствующему строительству постепенно начинают угасать. Фасады многих зданий со всеми башенками, высокой кровлей, частыми небольшими окнами перестают подходить для архитектурного и административного назначения строений.

К примеру, Большие залы в Думе, возводящиеся во время господства направления, уже строятся при использовании новых достижений как в архитектуре, так и в технологиях (применение оборудования, больших машин). Потребности современных зданий не соответствую псевдорусскому стилю. Назначения архитектуры обновляются. А стиль уходит в прошлое, оставляя за собой множество памятников и уникальных строений.

В учебном пособии рассматривается проблема национальных особенностей русской архитектуры XI-XIX веков; выявляются конкретные черты, которые в совокупности и определяют самобытность русского зодчества. Текст иллюстрирован оригинальными зарисовками памятников русского зодчества, выполненными великим русским архитектором Джакомо Кваренги.

Национальные особенности русской архитектуры
1. Гармоническая связь с ландшафтом
2. Масштабность
3. Живописность
4. Пластичность
5. Использование цвета
6. Синтез архитектуры и изобразительных искусств
7. Объемность
8. Силуэтность
9. Тенденция к формированию ансамбля
Стиль барокко
Стиль классицизма
Палладианство в русской архитектуре
Список иллюстраций и условные сокращения
Иллюстрации

Перед советской архитектурой стоит проблема поиска наиболее яркой художественной выразительности многообразных зданий, вырастающих в городах страны. При разработке этой проблемы важную роль играет учет и творческое использование некоторых художественных особенностей национального зодчества, складывающихся на протяжении столетий и не потерявших актуальности до сих пор.

Выявление этих особенностей в русской архитектуре должно вызвать у будущих архитекторов стремление осознать путь дальнейшего художественного развития архитектуры на основе использования традиционных черт русского художественного наследия, имея при этом в виду процесс интернационализации зодчества.

Для уяснения особенностей русской архитектуры следует уточнить понятие «национальной культуры» и вложить в него определенный смысл, относя его к архитектуре того или иного народа.

Общеизвестно марксистское определение нации как исторически сложившейся устойчивой общности людей, которую характеризуют: общность языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. Известно и то, что нации сформировались в период ликвидации феодализма. Это последнее, казалось бы, ограничивает проблему национальных особенностей для России лишь XIX веком. Однако понятие национальной культуры допустимо трактовать более широко - как совокупность характерных средств и способов выражения культуры, и в частности архитектуры, которые сложились не только у каждой нации, но и у каждой народности в процессе их развития. Таким образом, это понятие можно отнести к народу страны с единым этническим составом, языком и живущим на одной территории. Вот почему целесообразно рассматривать национальные особенности русской архитектуры в целом, начиная с Киевской Руси (X-XI вв.), включая периоды феодальной раздробленности (XII-XV вв.), централизованного государства (XVI-XVII вв.) и кончая Российской империей (XVIII-XIX вв.). Таким образом, речь будет идти о своеобразии архитектуры за все время существования России.

Правомерно поставить вопрос: могли ли быть общие специфические черты в русской архитектуре на протяжении столь длительного времени в условиях трансформирующейся феодальной формации? И правомерно ли ставить вопрос об общности архитектуры в условиях феодальной раздробленности, когда Русь состояла из многих удельных самостоятельных государств со своими школами, предопределившими региональные художественные черты архитектуры Киевского, Владимирского, Московского княжеств, Новгородской или Псковской земли?

Однако при некоторых различиях архитектуры в отдельных частях Руси она имела ряд общих особенностей, вызванных одинаковыми условиями развития, что позволяет говорить о русском зодчестве вообще и его конкретном проявлении в региональных школах в частности.

Архитектура - явление производное от функциональной необходимости, зависящее как от строительно-технических возможностей (строительных материалов и конструкций, выработанных опытом народа), так и от эстетических представлений, определяющихся художественными взглядами и вкусами народа.

Конечно, все эти компоненты во времени менялись, однако некоторые особенности русского зодчества бытовали и развивались на протяжении веков, сохраняли в основе традиционную устойчивость до конца XIX века, пока космополитическая сущность капитализма не стала их нивелировать.

Строительство в России основывалось исстари на трех видах широко, но неравномерно распространенных в строительной практике материалов: дереве, естественном камне и кирпиче. Каждый из этих материалов, а иногда и комбинация их, способствовал выработке для конкретных природных условий наиболее рациональных конструкций, которые длительное время оставались устойчивыми, существенно предопределяя художественный образ здания. Повсеместное использование дерева как строительного материала с древних времен подтверждается летописными, иконописными данными и археологией. Один из древнейших христианских храмов в Киеве - первоначальный многоглавый Софийский собор (989 г.) был деревянным и сгорел в начале XI века.

Естественный камень и кирпич, сперва тонкий, квадратный (плинфа), применялись с первых шагов каменного строительства и на юге Киевской Руси и на Севере - на Новгородской земле. Надо отметить, что естественный камень имел территориально ограниченные зоны применения: в центральных районах - во Владимире, в Москве; на севере - в Пскове и частично в Новгороде. Это обусловливалось доступностью залеганий каменных пород, пригодных для строительства.

Исходя из сказанного, по характеру применявшегося материала в России можно выделить два основных вида строительства: из дерева и камня (естественного и кирпича). Несмотря на столь различные виды строительства, как будет показано дальше, в них есть общие художественные черты, которые позволяют утверждать самобытность русского зодчества независимо от того, из какого материала создано сооружение.

Дерево и камень, применявшиеся исстари, привели к специфическому явлению: архитектурно-композиционные приемы и формы, выработанные в одном из строительных материалов, оказывали влияние на формирование архитектурных образов, создававшихся из другого материала. Так было в XVI веке, когда под влиянием художественного воздействия давно бытовавших деревянных шатровых церквей в селе Коломенском под Москвой появился первый в каменном зодчестве шатровый храм Вознесения (1532 г.). Примером влияния многоглавой пирамидальной композиции храма, утвердившейся в каменном строительстве в XVII веке, являются многоглавые деревянные храмы, появившиеся в начале XVIII века: в Вытегорском посаде (не сохранился), Преображенский собор (1714 г.) на острове Кижи.

Художественную специфику русского зодчества на протяжении веков определяли различные причины социального, функционального, материального и эстетического характера, одни в большей, другие в меньшей степени. В конечном итоге, можно выделить некоторые особенности, которые в совокупности предопределяют его национальную характерность.

К числу таких особенностей нужно отнести: 1) гармоническую связь с ландшафтом; 2) масштабность; 3) живописность; 4) пластичность; 5) использование цвета (полихромность); 6) синтез с изобразительными искусствами (живописью, скульптурой); 7) объёмность; 8) силуэтность; 9) тенденции к формированию ансамблей.

Каждая из этих особенностей в отдельности может быть свойственна архитектуре и других народов. Так, например, масштабность или соразмерность с человеком являлась важнейшим достижением архитектуры античной Греции, но не была свойственна зодчеству древних Египта и Месопотамии. Силуэтность архитектуры характерна для народов западноевропейского средневековья, но совершенно не нашла выражения в зодчестве античной Греции или ахеменидского Ирана. Искусство включения цвета в архитектурный образ характерно для зодчества средневековой Центральной Азии (XIII-XVII вв.), однако оно не находило места в архитектуре Франции XVI-XVIII веков. Объёмность архитектурного образа специфична для романского зодчества, но эта черта растворяется в сложных открытых конструкциях готики.

Для русского зодчества характерны указанные черты все вместе с разной степенью проявления в тот или иной исторический период его состояния.

Каждая из названных характерных особенностей имеет свои предпосылки и вполне объяснима. Их устойчивость стала традицией, в значительной степени определяющей наиболее значительные произведения русского зодчества.